— Выходи! — крикнул Вадим, выходя на небольшое освещенное пространство. Тени задвигались, потом оттуда вышел какой-то человек, пьяно пошатываясь.

— Кто звал? Чо надо? Я тебя знаю?..

Крот облегчено выдохнул.

— Извини, мужик, спутал.

— А…

Из темноты позади пьяницы мелькнула черная тень, послышался глухой удар, и человек упал, как подрубленный. Вадим рванул к выходу из двора, но под аркой появилась еще одна тень, черная кожа блеснула отсветом, послышалось зловещее шипение. Крот бросился к ближайшему подъезду, надеясь спрятаться там. Естественно, на двери стоял домофон. Он набрал первый попавшийся на ум номер квартиры, но никто не ответил, тогда Вадим прижался спиной к стене дома, сжимая рукоять кинжала.

Твари перетекали от тени к тени, приближаясь к нему, только глаза сверкали красным. Крот вдохнул и выдохнул воздух, успокаивая дыхание. Судьбу нужно принимать спокойно. Воин всегда должен быть готов к смерти. А поскольку наша жизнь борьба, то каждый в любой момент должен быть готов умереть. И неважно как ты жил, главное, как умрешь. Вдох, выдох. Внутри пустота.

Камень на груди нагрелся. В голове замелькали странные образы. Вдох, выдох. В нем появилось холодное спокойствие. Он был готов к драке. Хотите убить? Так это непросто. Дрался с детства, поэтому нестрашно…

Когда одна из тварей оказалась в двух шагах, Вадим скользнул ей навстречу. Двигался так, как учили — ноги чуть согнуты и находятся в устойчивой позиции. Когда навстречу ему рванулась лапа с длинными острыми когтями, он присел, пропуская ее, потом нанес несколько быстрых ударов кинжалом. На черной гладкой коже расцвели кровавые пятна. Клинок хорош, то, что надо.

Бой на ножах состоит не в том, чтобы нанести один решающий удар, наоборот, чем больше сделаешь порезов, тем лучше. Ни одно твое движение клинком не должно заканчиваться впустую. Каждая рана, пусть небольшая, работает на тебя, от потери крови противник слабеет, да и психологически это хорошо действует.

От сильного удара сзади, Вадим полетел на снег, покатился, морщась от боли. Левая сторона спины онемела. Довыпендривался! Эти твари тоже умеют двигаться! Он вскочил, крутя головой. К сожалению, его выбили из круга света, и теперь его противники получили дополнительное преимущество. Камень еще сильнее нагрелся. Крот подпрыгнул, одновременно нанося удар рукой с кинжалом назад. Он был готов поклясться, что это произошло само собой. Сам бы точно не догадался, да и какую пластику нужно иметь, и интуицию.

Попал, сзади послышалось раздраженное шипение. Вадим упал на колени, пропуская над головой черную лапу с растопыренными кривыми когтями и нанес еще один удар клинком. Кинжал словно попал в стену, руку пробило, и она онемела. Он взвыл от боли.

Тут его снова ударили сзади, он покатился по снегу, а после этого удары посыпались со всех сторон. Крот пытался сжаться, стать маленьким, незаметным, максимально прикрыть почки и печень — то, что больше всего страдает, когда бьют ногами, но его били не люди, а неизвестные твари, и у них были когти, которые легко пробивали одежду. Кровь потекла из многочисленных ран. Грудь и спина оказались порезаны во многих местах. Руки не действовали, их просто отдавили. Он никак не мог потерять сознание, и испытывал жуткую боль.

В какой-то момент, когда понял, что его убивают, и пощады не будет, попытался уползти в темноту, но не смог даже сдвинуться с места — искалеченные руки подломились, и он упал лицом в истоптанный грязный снег, погружаясь в глубину пожирающей тело боли.

— Стоять, бояться! — неожиданно услышал он чей-то голос сквозь ватную пелену. — Работает спецназ!

В ответ послышалось раздраженное шипение. Послышались чуть слышные выстрелы, какие бывают при использовании глушителя. Потом недовольный рев и звук убегающих шагов.

— Как ты, парень?

Крот почувствовал, как его подтащили к свету, и с трудом открыл залитые кровью глаза, над ним склонилось мужское лицо с небольшой бородкой. На него смотрели желтые глаза с вертикальным разрезом, как у волка. Но таких глаз у людей не бывает, а перед ним точно был человек. Наверное, привиделось от страха и боли.

— Опять ты?! — Столько удивления было в этом голосе. — Чем ты так понравился этим тварям? Что они вокруг тебя они как мухи вокруг дерьма вьются? За что убить хотят? Ладно, держись, у меня тут недалеко машина. Отвезу в больницу, может, заштопают.

Человек наклонился над ним и замер.

— Погоди. А что это у тебя такое на груди? Интересный фокус. Оберег. Мощный. Нет, в больницу тебе нельзя.

Он забросил Вадима себе на плечи и побежал в темноту. Боль снова нахлынула, хотелось визжать от нее и кататься по земле, но сил не осталось даже на стон. Сдыхать молча легче — так умирают животные, только люди воют и стонут.

Его бросили на заднее сиденье машины, и на него пахнуло теплом автомобильной печки и запахом кожи.

Крот лежал и терпел, мечтая о забытьи и смерти, как о чем-то недосягаемом и таком прекрасном. Камень на груди горел ровным, жарким огнем, обжигая кожу. Машина тронулась, и все вокруг поплыло в кровавой шумной темноте. Мелькали пятна света от реклам и светофоров, иногда в лицо бил слепящий свет уличных фонарей, а потом все остановилось. Двигатель умолк, наступила тишина.

— Мы уже дома, — человек вытащил его из салона и снова забросил себе на плечи. — Здесь у меня мастерская, место тихое, спокойное, отлежишься…

— А… — Вадим попытался сказать, что нужно было его отвезти в больницу, но получилось только наполовину мычание, наполовину стон. — М…м…м.

Но человек как-то его понял.

— Что? Почему не в больницу? А ты готов отвечать на вопросы, которые тебе будут задавать? Ты им расскажешь, кто на тебя напал? И что ты делал в том дворе? — он прислонил его к стене. Стоять на израненных ногах было неимоверно больно. — Только не падай, мне дверь открыть надо.

Крот он честно попытался не упасть, хоть это было довольно сложно, ноги были ватными и не держали, причем одна вообще подламывалась. В сломанных руках все время что-то щелкало и двигалось, вызывая острое жжение и желание чесать кожу до остервенения, до крови.

Щелкнул замок.

— Все, дверь открыл. Сейчас свет включу.

Яркий белый свет ударил по глазам, Вадим закрыл глаза. Его снова бросили на плечо и куда-то понесли, потом положили на холодный стол, по ощущениям металлический — такие бывают в моргах. И стали снимать одежду. Куртку отбросили в сторону, потом рубашку, и тут человек замер.

— Вот и оберег, — он вздохнул, по звуку отошел в сторону, чиркнула зажигалка, Вадим вдохнул в себя дым легкой сигареты. — Не ожидал такое увидеть на обычном парне, но теперь многое становится понятным. Будем знакомиться? Меня зовут Воислав.

— А… — простонал Крот, он хотел сказать, что ему нужен врач, но говорить не получалось, губы опухли, да и язык едва ворочался.