Но Мартин не нашел в себе сил вежливо улыбнуться. Он полностью ушел в изучение огромных кастрюль, висевших на уровне глаз, и медленно водил рукой по почерневшему дну котла, который использовали для приготовления один бог знает чего.

— Послушай, — обратился к нему Дункан, поняв, насколько серьезно парень относится ко всему происходящему, — если хочешь, можешь как-нибудь прийти сюда и попробовать себя в деле. Нам на кухне всегда нужна помощь. Здесь порой такое творится, просто сумасшедший дом. Ты надолго остановился в гостинице?

Мартин пожал плечами:

— А на сколько нужно?

Дункан рассмеялся, потом его лицо стало строгим.

— Это тяжелая работа, ты знаешь? Нужно трудиться изо всех сил. Тут не просто еда и веселье.

— Знаю. Я и не ждал, что будет легко.

Дункан испытующе посмотрел на него:

— Ну, хорошо. Приходи завтра после ланча. Мы вместе придумаем что-нибудь для обеденного меню.

На следующее утро Мартин с Клэр сидели за угловым столиком и пили одну чашку кофе за другой, ожидая, пока последний из постояльцев не покинет ресторан. «Быстрее, быстрее», — нетерпеливо шептал Мартин, наблюдая за элегантной парой из Германии, сидевшей на другом конце зала и смакующей один десерт на двоих. Их вилки приближались к куску нежнейшего шоколадного торта с противоположных сторон тарелки, и, либо из взаимной вежливости, либо желая продлить миг наслаждения изысканным лакомством, постояльцы раз за разом подносили ко рту невероятно маленькие кусочки.

— Они специально это делают! — не выдержал Мартин, и Клэр шикнула на него.

В конце концов, изысканная пара изысканно проглотила последний кусочек шоколадного торга, подписала счет и направилась к выходу.

— Ну, вот и все, — сказала Клэр.

— Пожелай мне удачи, — вздохнул Мартин.

— Она тебе не нужна, — ободряюще улыбнулась девушка. — К тому же я не знаю, как желать удачи поварам. Ни пенки, ни гренки?

— Спасибо. Большое спасибо, — ответил Мартин. — Теперь я буду все время думать только об этом. Твой ужасный каламбур обязательно настигнет меня, как проклятие, и просочится во все, что я буду готовить. В результате я провалюсь в первый же рабочий день, и в этом будешь виновата ты.

— Мартин? — воскликнула Клэр, когда он уже собрался уходить. Мартин повернулся. — Удачи.

Прежде Мартин и представить не мог, какая жара царит на ресторанной кухне, хотя другим поварам — он все время оглядывался на них, — казалось, она не доставляет никакого неудобства. Сам же он без конца вытирал пот, заливающий глаза и струящийся по шее. А если учесть, что печи были включены на полную мощность в преддверии обеденного часа, то вскоре жара обещала стать и вовсе невыносимой.

— Ты в порядке? — спросил Дункан.

Мартин кивнул.

— Это хорошо, — сказал шеф-повар, потом на мгновение отвлекся, чтобы ответить официанту, который кричал, что-то с другого конца заполненной паром и грохотом кухни, и снова повернулся к Мартину: — Почему бы тебе не помочь нам с чисткой?

Оказалось, что «чистки» требовали нескончаемые картофелины, куриные грудки и в особенности зеленый лук. Груды продолговатых луковиц со свисающими со стола, подобно прядям волос, зелеными перьями. Ножи сверкали — стоило лезвию хоть чуть-чуть затупиться, доставался точильный камень, и нож водили по нему со звуком, от которого у Мартина начинали ныть зубы. Конечно, он порезался о только что заточенный нож — это был только вопрос времени. Для остального персонала подобная травма была достаточно обыденным событием, тогда как Мартин из-за никак не останавливающейся крови сперва немного встревожился. Почему рядом нет Клэр, чтобы позаботиться о нем, как она сделала в тот день, когда он пришел в беседку с подбитым глазом? Кто-то протянул ему лейкопластырь, и буквально в ту же секунду перед ним поставили новую порцию картофеля и сказали приступать.

После того как Мартин справился с чисткой, Дункан наконец позвал его в более прохладную часть кухни, к холодильникам, и принялся обсуждать меню на неделю. Шеф-повар оживленно рассказывал ему о самых разнообразных блюдах, о том, на чем основывается его выбор, и Мартин внезапно обнаружил, что слушает его внимательнее, чем когда-либо слушал профессоров в Принстоне.

— Почему бы тебе не придумать что-нибудь для обеда? — предложил Дункан. — Помни, главное — лосось.

Ободренный, Мартин выдавил из себя несколько новых идей. Над одними Дункан посмеялся, другие одобрил. И включил предложенные Мартином блюда в меню следующего дня.

Когда поздно вечером Мартин, взволнованный и перевозбужденный, вернулся в номер, Клэр уже спала. Он присел на большую кровать, стоявшую совсем рядом с окном, из которого открывался вид на лужайку и озеро неподалеку от замка. Клэр приоткрыла глаза и принюхалась.

— Зеленый лук? — пробормотала она и снова уснула.

Мартин Рейфил работал на кухне Тетфорда уже три дня. Управляющий отеля очень переживал по поводу того, что один из постояльцев добровольно занимается подобным делом, но Дункан Лир заверил его, что юноша сам этого хочет, и что только так его можно удержать в замке.

— Может, мне стоит заставить работать всех постояльцев? Женщины, например, будут горничными, — усмехнулся управляющий, но не стал вмешиваться.

Даже свой двадцать первый день рождения Мартин справил среди кастрюль и сковородок. Пока он тушил цыпленка, повара приготовили ему сюрприз: они собрались вокруг и запели хором. Теперь и по документам Мартин был взрослым и мог забрать свое наследство. Как раз вовремя, потому что деньги, вырученные за продажу фамильного герба, быстро таяли.

Пока он пропадал на кухне, Клэр бродила с альбомом по окрестностям замка в поисках сюжетов и идей. Наконец она нашла то, что ей захотелось зарисовать и когда-нибудь превратить в скульптуру: старую лошадь, пьющую воду из корыта. Каждый день Клэр приходила на одно и тоже место и рисовала до тех пор, пока угольный карандаш рашкуль, купленный в Италии, не рассыпался на маленькие кусочки, испачкав ей руки черной пылью.

Клэр нужно было достать новый карандаш. Решив, что портье подскажет ей, где можно купить рашкуль, она встала и пошла обратно к замку. День был удивительно тихий; когда тропинка вывела девушку в открытое поле, она подняла голову и увидела, что вдалеке кто-то идет. Мартин?! Сначала Клэр удивилась, что он не на кухне, но стоило ей присмотреться повнимательнее, как удивление сменилось тревогой. Было в его облике, походке что-то очень непривычное, может быть, ссутулившиеся плечи, опущенная голова. Создавалось впечатление, что он меряет шагами поле. Клэр помахала ему, но он словно не заметил.

К тому времени, как она вернулась в замок, Мартин уже сидел на краю кровати. Встретившись с ним взглядом, когда он, наконец, поднял голову, Клэр увидела кое-что, чего никогда не видела прежде.

— Ты в порядке? — спросила она.

Вопрос был бессмысленным — она и так уже знала ответ. Мартин долго молчал перед тем, как начать говорить.