Что до меня, то я ему не поверил, решив, что Исет нарочно сделала вид, что следует за Мермешей по собственной воле, чтобы ввести Хануна в заблуждение и заставить его отдать ей Амени.

Покинув дом Хануна, я принял решение отправиться вместе с Явой на остров Каптара, куда он меня не раз приглашал. С его слов я понял, что этот остров соседствует с островом Стронгиле, куда, по рассказам Зераха, торговец увез мать Исет. Но до отъезда мне было необходимо заручиться поддержкой хозяина храма Змеи.

Чтобы совершить это путешествие, нам предстояло преодолеть большое расстояние, пересекая значительную часть дельты, земли которой в это время были затоплены. Поэтому мы наняли две больших лодки. Уговорить египетских моряков не составило большого труда, тем более что я пообещал им щедрую плату. Города северных номов были построены на возвышенностях, чтобы воды разливающегося Нила их не затопили. Проплывая мимо городов, мы видели, что некоторые из них разорены армией Якебхера, а жителей в них осталось очень мало — всего несколько десятков семей.

И вот наконец мы достигли тех мест, где плодородные почвы граничат с западной пустыней. Недалеко был Мемфис, который окружала со всех сторон бескрайняя водная гладь. То там то здесь виднелись пучки камыша и папируса, вырванные с корнем мощным потоком. В этом месте нам предстояло оставить лодки и продолжить путь пешком по пустынной дороге, но я попросил моряков дождаться там, где мы высадились, — недалеко от деревни, в которой они могли найти и кров, и еду. После трех дней путешествия по идущей вдоль границы с пустыней дороге мы наконец увидели очертания храма Змеи и огромной пирамиды оправданного царя Нимаатре Аменемхата (таково было его третье имя).

И каково же было наше удивление, когда, подойдя поближе, мы увидели… палаточный лагерь, разбитый недалеко от храма! И это был лагерь небольшого отрада воинов-гиксосов! На мгновение я остановился в нерешительности, ведь было очевидно, что они взяли замок в осаду. Не лучше ли нам унести поскорее ноги, чтобы не пришлось вступать с ними в бой? Ведь их, без сомнения, прислал сюда предатель, севший на трон Шарека, на мой трон. Но находившиеся в лагере воины нас уже увидели и, узнав своих соплеменников, бежали к нам. Позже нам объяснили, что нас приняли за разведчиков отрада, который Якебхер обещал прислать на подмогу.

И солдаты эти оказались… моими людьми, теми самыми, которыми я командовал во время последней кампании и с которыми одержал несколько побед. Мне рассказали, что на обратном пути в Мемфис их остановил гонец и передал приказ узурпатора отправляться к Южному озеру и захватить храм Змеи. Командовал этим отрядом уже знакомый вам Житран. Подчиняясь приказу, Житран взял с собой пять сотен солдат — своих соплеменников.

— Господин Хети, — обратился ко мне один из тех, кто вышел нам навстречу, — очень скоро мы поняли, что эта гиена Якебхер послал нас на верную смерть!

По уверениям посланника узурпатора, выполнение этого задания не составляло труда, к тому же можно было неплохо поживиться, поэтому, едва установив лагерь, гиксосы пошли на штурм. Но их атаку отразили, и потери были значительны. А на следующее утро лагерь наводнили змеи, посеяв там смерть и панику. И до сих пор в лагере полно змей, и многие солдаты были ими укушены, поэтому они не осмеливаются ложиться спать ни на свои ложа, ни даже на голую землю. Не избежал ядовитого укуса и Житран, которому Якебхер доверил командование отрядом.

Я нашел Житрана лежащим в своей палатке. Он пребывал на грани жизни и смерти, но смерть была к нему ближе. Как вы, наверное, догадались, солдаты увидели во мне посланца Анат, богини змей. Не теряя времени, я отправился на поиски трав, необходимых для приготовления зелий, а потом стал лечить Житрана и солдат, которые были еще живы. Еще я приказал собрать все имеющиеся в лагере корзины, чтобы было куда складывать змей, которых я нашел в лагере.

Итак, мой приход и моя помощь вызвали у солдат еще большее уважение ко мне. Поэтому мне не составило труда убедить Житрана — ведь я спас ему жизнь! — в том, что Якебхер сознательно послал их на смерть, как это правильно подметил солдат, встретивший нас на подходах к лагерю.

— Я в этом уверен, — сказал я Житрану. — Коварному Якебхеру, должно быть, какой-то доносчик-египтянин рассказал, что жрецы содержат в храме Змеи тысячи ядовитых рептилий, способных уничтожить целую армию. И он решил таким образом избавиться от тебя, друг мой Житран, потому что знал о твоем добром отношении ко мне и к царю, которого он предал.

Я пояснил Житрану, что, если бы он вернулся в Мемфис, Якебхер в любую минуту мог приготовить ловушку, в которую он не замедлил бы попасть, а то и устроил бы дело так, чтобы Житран совершил проступок, за который его можно было бы казнить.

Житран был сыном Маруламу, правителя могущественного ханаанейского города Асану. Он принял решение вернуться к отцу вместе со своими людьми, которые, как я уже говорил, все до одного были его соплеменниками. Он заявил, что по возвращении на родину найдет способ установить связь с Зилпой и Яприли, чтобы поднять против узурпатора племена, оставшиеся в Ханаане.

— Придет время, и по моему знаку они присоединятся ко мне в Египте и последуют за мной, когда я отправлюсь отвоевывать свой трон, — сказал я ему.

Последние события укрепили мои намерения посетить вашу страну, господин мой Астерион. Я отпустил на родину людей, которые меня сопровождали. Каждый из них был готов по моему сигналу поднять своих братьев против этого шакала Якебхера.

Со мной остались только мои старые товарищи-хабиру. Как только мои солдаты ушли, мы с товарищами отправились к воротам храма Змеи, неся в руках корзины, полные живых рептилий. Вне всяких сомнений, обитатели замка следили за нашими перемещениями с высоких стен. Они знали, что осада снята и противник убрался восвояси.

Едва мы с товарищами вошли в ворота, как навстречу нам вышел сам Хентекечу, первый жрец храма. Конечно же, ворота храма открылись перед нами потому, что нас было мало и опасности мы не представляли. К тому же Хентекечу, поднявшись на башню, в которой и находились ворота замка, узнал меня, хотя с момента нашей последней встречи прошло много лет. Я боялся услышать из его уст упреки, но он, вопреки моим опасениям, приветствовал меня, согнувшись в поклоне, как если бы я был царственной особой. Но ведь я и был наследником престола!

— Хети, боги хранят тебя, — обратился он ко мне. — Собек и даже сам Гор покровительствуют тебе. Я уверен в том, что боги Египта и боги ааму благоволят к тебе, именно поэтому ты стал приемным сыном царя Шарека и наследником его трона в Мемфисе.

Он рассказал мне, что Сахатор прислал в храм гонца с сообщением, которое Хентекечу обрадовало: когда я сделался правителем Авариса, ааму перестали угнетать и обижать египтян. Коренные жители страны обрели былую свободу, и теперь все были равны перед законом — египтяне, ааму и представители других племен, в том числе живущие на границе с пустыней кочевники.

Я, со своей стороны, рассказал ему, как спас жизнь Шареку и почему так вышло, что он меня усыновил и дал согласие на брак со своей дочерью.