— Обещаешь приехать?

— Обещаю приехать.

— Ты можешь уже не застать меня здесь. Меня переведут в Порт-Дели.

— Туда сложно попасть?

— Тебе — да. Тебе надо будет ехать в Британское Содружество, в Портсмут, и оттуда паромом в Нью-Дели. В нашем мире это долгий путь.

— Я приеду в Портсмут и сяду на паром. Мой пикап возьмут на паром?

— Это же паром. Возьмут и тебя, и твою машину, и даже возьмут ещё и меня, если я уеду оттуда с тобой.

— Куда?

— Туда, куда ты меня заберёшь. Куда ты поедешь?

— Пока не решил. Но в любом случае — сначала поеду на русскую территорию, а после видно будет.

— Далеко. Ты береги себя. Для меня хотя бы. Поцелуй меня. Здесь камеры, но пусть смотрят. Там девчонки сидят за камерами — пускай завидуют.

Я нагнулся и поцеловал её в губы. Вкуса вишни уже не было. Был вкус Светланы. Вкус женщины.

— Я влюбилась.

— Наверное, я тоже, — вырвалось у меня.

— Ты не уверен? — подняла она глаза. — Нет, не отвечай. Я сама всё вижу, сама всё знаю. Что бы ты ни ответил, я знаю, что я тебе не безразлична. И буду это знать, даже если это и неправда. Но мне кажется, что правда. Правда ведь?

— Правда.

— Езжай. Езжай, а то разревусь.

— Увидимся.

— Конечно, если приедешь.

— Приеду.

— Вот и езжай. Раньше уедешь — раньше приедешь.

Вернувшись к машине, я ещё раз проверил, как уложены вещи, надел разгрузку. Легкомысленные «чинос» и рубашка с мокасинами переселились в сумку, а я надел полувоенные брюки хаки, затолкав в набедренные карманы два ИПП и нож, обул лёгкие горные ботинки «вибрам», которые с успехом заменяют любые берцы. В карманы разгрузки я затолкал восемь снаряженных рожков к АКМ, надел очки, натянул панаму, а на шее завязал бандану. Если будет пыльно в дороге, то можно натянуть на лицо. В набедренную нейлоновую кобуру, в специальное гнездо, воткнул запасной магазин к парабеллуму.

Кондиционер в машине был, но включать его я не стал, а открыл передние окна с обеих сторон. Включил рацию, настроил её на канал, по которому местные патрули оповещали о проблемах на дороге. Вроде бы всё. Выбрал нужную карту из стопки, развернул её нужным участком вверх и, вложив её в прозрачную упругую папку, бросил на пассажирское сиденье. Можно ехать.

Кто-то невидимый открыл ворота, и я выехал из замкнутого бетонного пространства стоянки, поймав отражённое от стен тарахтение дизеля, свернул в сторону железнодорожной станции, перед ней — налево и через пару минут остановился у местного КПП. КПП выглядел как хороший опорный пункт. В укрытиях из бетонных блоков стояли два «хамви» с крупнокалиберными пулемётами М2 на крышах и бронетранспортёр М113. На площадке бетонной вышки стоял дозорный, рядом с ним к перилам была прислонена крупнокалиберная снайперка «макмиллан». Все на блоке были одеты в американский «пустынный» камуфляж уже чуть устаревшего в Старом Свете образца, кевларовые американские шлемы и бронежилеты. У всех автоматы М16А2.

Между стеной вышки и одним из бетонных укрытий был установлен шлагбаум, возле которого стоял боец с винтовкой наперевес, второй страховал его из укрытия. Я подъехал к шлагбауму, солдат сделал мне знак остановиться. Я притормозил, и боец подошёл к машине с моей стороны:

— Доброе утро, сэр, — сказал он, заглядывая в окно. — У вас есть Ай-Ди?

— Да, есть.

Я протянул ему свою идентификационную карту. Боец сверил фотографию на карте с моей личиной, попросив снять тёмные очки, затем достал из поясной сумки ручную машинку для считывания штрихкода, провёл ею по карте. В его сумке что-то пискнуло, и он вернул карту мне.

— Спасибо за сотрудничество. У вас есть оружие, которое надо распечатать?

Голос был «дежурных интонаций», когда человек говорит и сам не слышит, что именно говорит.

— Да, есть, — кивнул я. — Кое-что лежит в ящике. Могу я достать его оттуда сейчас?

— Да, сэр. Теперь вы можете делать со своими игрушками всё, что захотите, — усмехнулся он.

— Спасибо.

Боец влез в машину через заднюю дверь, разломил пломбу на ящике специальными кусачками, после чего посоветовал пользоваться сумкой, и я с ним легко согласился. Достав оружие, я распределил его по местам. «Парабеллум» перекочевал в набедренную кобуру, АКМ разместился в универсальном кронштейне в салоне справа от трансмиссионного тоннеля. Достав из ящика четыре гранаты, я затолкал их в специальные карманы на разгрузке. Две Ф-1 и две РГД-5. Теперь, кажется, всё. Готов в путь.

— Спасибо, до свидания, — поблагодарил я солдата.

— Удачи, сэр. Езжайте осторожно.

Признаться, я здорово волновался: всё же не каждый день ты выезжаешь в самостоятельный путь в новом и незнакомом мире. Дорога была обычным грунтовым грейдером, тянущимся вдоль одноколейного железнодорожного полотна. Колеса «семисьпятки» поднимали облака пыли, которые собирались в длинный шлейф, относимый ветром с океана в сторону степи. Океан был совсем недалеко, метрах в пятистах вправо. С любого места я видел длинные пологие волны, идущие в мою сторону и исчезающие под срезом обрывистого берега.

Железная дорога тянулась слева, и я подумал, что если так сделали специально, то у автора проекта была голова на плечах. Железнодорожная насыпь образовывала неплохое препятствие для машин, справа же дорогу прикрывал океан. Если здесь и вправду случались набеги моторизованных банд, то сейчас для них даже организовать погоню проблематично — переехать через рельсы сложно, преследуемый сможет оторваться. Для засады же в плоской как стол степи места почти не было, и сама насыпь тоже не давала укрытия для транспорта.

Дорога позволяла держать скорость около пятидесяти-шестидесяти километров в час, при этом пользуясь определённым комфортом. Если верить карте, то до Порто-Франко всего примерно сто пятьдесят километров, можно за три часа доехать.

Степь была безлюдной, но назвать её пустыней язык не поворачивался. Ещё в первые десять минут мне довелось видеть несколько больших стад рогачей, ещё каких-то травоядных, похожих на крупных антилоп, только с четырьмя загнутыми назад острыми рогами. В высокой траве иногда мелькали спины хищников, бредущих среди стад копытных. В одном месте я увидел, как табун каких-то животных, похожих на очень горбоносых лошадей с крупными головами и короткими ногами, бросился врассыпную, и за одним животным бежала та самая копытная смесь бультерьера с крокодилом, которую я видел в путеводителе и которая называлось «большой гиеной». Бежал хищник иноходью, переваливаясь из стороны в сторону, выбивая из земли сдвоенные облачка пыли, поочерёдно с каждого боку.