симпатичный и никому не известный Жан-Луи Трентиньян, — который к тому же оказывается младшим братом Антуана.

Когда Мишель отправляется по делам в Марсель, Жюльет решает прокатиться на одной из принадлежащих им лодок, которая почему-то вспыхивает ярким пламенем. Ее спасает Антуан. В знак благодарности она отдается ему тут же, на пляже.

Мишель возвращается домой, и мать рассказывает ему об измене жены. Сначала Мишель устраивает драку с Антуаном, а затем идет требовать ответа у Жюльет, которая в этот момент лихо отплясывает в ночном клубе с Эриком. Мишель достает пистолет, видимо, затем, чтобы застрелить Жюльет, но вместо этого ранит Эрика. Антуан отвозит его в больницу. Оставшись наедине с женой, Мишель, чтобы привести ее в чувство, закатывает ей пощечину. Когда же ей становится ясно, что он и есть тот самый мужчина, о котором она всегда мечтала, они вдвоем, обнявшись, растворяются во мгле теплой южной ночи.

Да, это никак не тянет на «Войну и мир».

«Как картина, — писал один из критиков, — эта работа зависла где-то между банальной мелодрамой XIX века и несбалансированной структурой порнофильма, в котором персонажи, диалоги и сюжет нужны лишь затем, чтобы оправдать, причем чем скорее, тем лучше, очередное совокупление».

Надо сказать, что в то время мало кто понял одну вещь — то, что Вадим перенес секс из сомнительных третьеразрядных театриков на экраны кинозалов Главной Улицы.

По сегодняшним стандартам актеры играют вяло, а сюжет пресен (нынче любая мыльная опера по вашему «телеку» подарит вам куда больше пикантных эпизодов), диалоги — попросту банальны.

«Она делает, что ей в голову взбредет, — отзывается Эрик о Жюльет и повторяет, — все, что ей в голову взбредет».

Как-то утром, отправившись на велосипеде в город, Жюльет проколола шину. «Я плоская», — кричит она проходящему автобусу, до отказа набитого мужчинами. Один из них кричит ей в ответ: «Что-то я не заметил».

Позднее Мишель спрашивает ее: «Чего ты боишься?» — и в ответ она зловеще произносит: «Себя».

Когда же Мишель говорит ей: «Из тебя получится хорошая жена», Жюльет возражает: «Нет, я слишком люблю веселую жизнь».

Но, собственно говоря, ни игра, ни сюжет, ни диалоги не снискали фильму «И Бог создал женщину» в истории кинематографа славы одной из самых наилучших лент пятидесятых годов.

Сделала это Брижит Бардо.

Вадим с поразительной точностью подметил в ней тип «женщины-ребенка», которая вдобавок была его женой, и этот образ оказался неповторим. Он затронул оголенные нервы, с тем чтобы зритель от неудобства заерзал на месте от ее неприкрытой сексуальности и, одновременно, чтобы эта ее привлекательность возбуждала и приковывала взгляды. Чем привел цензоров в ярость.

Особенно возмутительной, по их мнению, была сцена, когда Жюльет возвращается домой после свадьбы. Она ложится с мужем в постель, в то время как вся семья сидит за праздничным столом. В середине обеда Жюльет спускается вниз, не обращая внимания на присутствующих, накладывает себе полную тарелку и вновь удаляется наверх. Когда же ее спрашивают о муже, она заверяет его родственников: «Я о нем позабочусь».

По мнению цензоров, сцена содержала откровенные намеки. Но поскольку все действующие лица были одеты и никто из них не произнес ни единой фразы, способной оскорбить общепринятую мораль, цензорам так и не удалось ее вырезать.

Единственный эпизод, где цензоры заняли твердую позицию и в результате им пришлось пожертвовать, происходил в спальне Брижит — в полном одиночестве она лежит в постели, а младший брат ее мужа (по сценарию ему было 15 лет) подглядывает за ней из-за двери. Зная, что он наблюдает за ней, Брижит, в чем мать родила, поднялась с постели и прошла мимо мальчишки.

«Нет, нет и еще раз нет, — увещевал цензор Вадима, — я этого не допущу. Я требую, чтобы вы немедленно вырезали эту сцену!»

На что Вадим возразил: «Я бы и рад ее вырезать, но сначала вам придется ее найти».

Цензор не понял.

И тогда Вадим объяснил: «Этого эпизода не существует в природе. По сценарию на ней надета длинная рубашка, которая доходит ей почти до колен. И когда Жюльет встает, рубашка все еще на ней. Когда же она проходит мимо мальчишки, на ней по-прежнему эта рубашка».

«Нет, — настаивал цензор, — это не так». И никак не желал отступиться от своей версии. «Она была голышом. Я сам это видел. Прокрутите пленку назад, и я докажу вам это».

Вадиму ничего не оставалось, как уступить его просьбе, и, как он и уверял, их взглядам предстала Брижит, одетая в длинную мужскую рубашку. Но все равно цензор ему не поверил. Теперь он обвинял Вадима в том, что тот снял одну и ту же сцену дважды — отдельно для кинотеатров и отдельно — для цензоров.

Вадим поклялся, что он не делал ничего подобного, и даже отвел цензора в лабораторию, где работали монтажеры. Цензор сверил только что просмотренную им сцену с негативом — разумеется, Брижит и там оказалась в рубашке — но и это не поколебало его твердого убеждения в том, что Вадим спрятал от него вторую версию.

«В этом-то и заключается самый удивительный эффект присутствия в картине Брижит, — рассказывает нынче Вадим, — люди почему-то воспринимали ее обнаженной, что было отнюдь не так. В фильме имеется лишь один-единственный эпизод, в самом начале, где на ней явно ничего нет, но она спрятана за висящей на веревке простыней».

Она лежит и разговаривает с Курдом Юргенсом. Грудь ее вам не видна, потому что она лежит на животе. Так что там ровным счетом ничего не видно. И все равно цензоры, да и многие другие, уходили из зала в полной уверенности, что Бардо большую часть картины проходила голышом. Это какое-то из ряда вон выходящее явление, связанное только с ней».

В конечном итоге французский цензор так и не нашел, к чему придраться. В самую последнюю минуту, главным образом для того, чтобы продемонстрировать свою власть, он наложил запрет на сцену, где Жюльет и Мишель были показаны обнаженными в постели. Вадим напомнил ему, что за исключением военного времени редко кто из супругов, разве только те блюстители нравственности, что всегда пребывали в меньшинстве, занимались любовью одетыми.

Согласно первоначальному замыслу, на афишах выше заглавия фильма должно было стоять только имя Юргенса. Но как только работа над картиной завершилась, всем стало понятно, кто здесь настоящая звезда. Таким образом, имя Брижит тоже оказалось выше заглавия фильма.

За месяц до парижской премьеры фильма и за несколько до показа картины в Англии Брижит Бардо по