Приблизившись к палатке, Быков на всякий случай несколько раз крикнул, но ответа не было, если не считать поскуливания за камнями. Там мог скрываться какой-то зверь или даже целое звериное логово. Покрепче сжав копье в руке, Быков похлопал по палатке и окликнул:

– Эй!

В общем-то, в этом не было особой необходимости. Быков уже понял, что палатка пуста. Кто оставил ее в этих безлюдных краях? Почему? Ответов на эти вопросы не было, зато можно было предположить, что произошло это сравнительно недавно: палатка не успела истлеть и даже выгореть. Впрочем, от солнца ее защищало дерево, отбрасывающее тень.

Убрав полог, Быков заглянул внутрь палатки. В желтоватом полумраке валялись пустой спальный мешок, рюкзак и предметы обихода: котелок, кружка, фонарь, плеер. Прошло не меньше года с тех пор, как ко всему этому прикасалась человеческая рука. Но и не намного больше, заключил Быков, продолжая осмотр.

В этот момент какой-то шум за спиной заставил его стремительно развернуться, выставив перед собой копье.

– Напугала? – спросила Морин. – Извини, не хотела. Просто я проснулась и отправилась тебя искать… Значит, это не шар?

– Как видишь, – проворчал Быков, все еще не оправившийся от испуга.

Сердце колотилось так, словно стремилось разбиться в кровь о костяные прутья грудной клетки.

– Вещи осмотрел? – деловито поинтересовалась Морин.

– Они же чужие, – осторожно напомнил Быков.

– Думаешь, владелец еще объявится?

– Не знаю.

– Зато я знаю. Идем, я тебе кое-что покажу.

Сделав приглашающий жест, Морин завела Быкова за палатку и указала на мужской скелет с остатками плоти, раскинувшийся в неглубокой ложбине. Рядом валялась упаковка от каких-то таблеток. Зажав нос и склонившись над ними, Морин гнусаво доложила:

– От диареи. Она его и погубила. Вернее, какая-то инфекция или отравление.

– Почему ты так решила? – удивился Быков.

– Штаны и ремень спущены до колен, видишь? Он сидел в этой ложбине, пока не ослаб настолько, что уже не смог выбраться.

– Глупая смерть.

Морин иронически посмотрела на Быкова:

– А бывает умная? Пойдем проверим, что у бедняги в рюкзаке.

– Но это может быть опасно. Подхватим какую-нибудь заразу…

– У меня с собой есть полдюжины перчаток. Погоди, я сейчас вернусь.

Поджидая убежавшую Морин, Быков наблюдал за кондором, который парил над ним, медленно описывая в небе широкие круги, то приближаясь, то удаляясь. Почему крылатый хищник не поживился человеческими останками? За ответом пришлось забраться в дальние уголки памяти. Все дело в том, что природа не наградила кондора мощными когтями, в отличие от большинства хищных птиц. Из-за этого он не способен унести добычу с собой, а пожирает ее прямо на месте. Но, опустившись в узкую расселину и отяжелев от обильного пиршества, кондор с его полутораметровыми крыльями мог застрять в ней и сам стать чьей-нибудь добычей.

Тогда почему он кружится над палаткой? Что его привлекло? Быкову снова почудился то ли визг, то ли поскуливание. Возможно, кондор высмотрел среди камней какое-то раненое животное или беспомощного детеныша. Присутствие людей удерживало хищника от нападения. Сходить посмотреть, что ли?

Возвращение Морин сбило Быкова с мысли. Она похвасталась яркими нарядными перчатками, выволокла из палатки рюкзак, открыла его и загадочно улыбнулась:

– Хочешь сюрприз, Дима?

– Какой? – насторожился он.

– Хороший, – заверила его Морин. – Но на этот раз я все же потребую оплату. – Увидев замешательство Быкова, она смилостивилась. – Ладно, шучу. Бери просто так и помни мою доброту.

Из рюкзака был извлечен дорогой зеркальный «Кэнон» и кофр, в котором, несомненно, хранились насадки, фильтры и прочие дополнения к фотоаппарату.

– Ух ты! – восхитился Быков, протягивая руки, как ребенок, получивший вожделенный подарок.

– Сначала мы его продезинфицируем, – сказала Морин, пряча фотоаппарат в кофр. – Осторожность не помешает.

– У нас говорят: береженого Бог бережет.

– А мы говорим: Бог помогает тем, кто помогает себе сам.

– Спасибо тебе, Морин, – с чувством произнес Быков. – Я рад, что у меня есть такой друг, как ты.

– Когда я стану твоей любовницей, тебе понравится еще больше, – пообещала англичанка.

– Честно говоря, не понимаю, что ты во мне нашла…

– Не скромничай, Дима, не скромничай! Ты такой красивый, большой мужчина. Охотник, рыцарь, эрудит. Плюс ко всему – профессиональный фотограф. – Глаза Морин загорелись. – Слушай, Дима, вместе мы издадим не просто книгу, а мегабестселлер. Мой текст, твои фото. Это будет что-то. А назовем книгу «Нагие в раю». Как тебе?

– Почему непременно нагие? – пробормотал Быков.

– Потому что книга с таким названием будет лучше продаваться. И потому, что это все равно должно случиться. – Морин прищурила один глаз. – Не сегодня, так завтра.

– Давай посмотрим остальные вещи, – предложил Быков нейтральным тоном.

Но больше ничего интересного они не нашли. Фонарь не работал. У термоса отсутствовали пробка и завинчивающийся колпачок. Механическую бритву Быков решил не брать, потому что надумал отрастить бороду. Одежды им вполне хватало своей.

– А собачий корм? – лукаво спросила Морин, показывая на пакет с изображением симпатичной лохматой морды.

– Так вот кто скулил! – воскликнул Быков и поспешил к каменным развалам.

Кондор, успевший сесть на вертикально стоящий камень, похожий на монолит, негодующе закричал и развел в стороны крылья, показывая, какой он огромный. Его тощая пупырчатая шея вытянулась из белого «жабо» и сделалась совсем тонкой, а похожая на индюшиную голова с мясистым гребешком защелкала хищным клювом.

– Прогони его, Дима! – потребовала Морин, идущая сзади. – От него воняет.

Быков поднял камень и метнул в кондора. Птица шумно замахала широкими крыльями и тяжело поднялась в воздух.

Обогнув опустевший постамент, Быков увидел рыжего кокер-спаниеля, слабо барахтающегося на земле. При этом растущий рядом куст слегка подергивался, как будто он и пес являлись одним целым. Приблизившись, Быков увидел поводок, безнадежно запутавшийся среди колючих веток. Вот почему бедняга не мог удрать от выследившего его кондора – ему не удавалось освободиться. По всей видимости, кокер провел в западне несколько дней, потому что, когда Быков отцепил поводок от ошейника, он лишь благодарно лизнул руку спасителя и уронил голову на землю. У пса совсем не было сил.

– Что с ним? – встревожилась Морин.

– Ослаб от голода и жажды, – ответил Быков. – Идем скорее. Я его понесу.