– Мы чего, так и будем тут сидеть?

– Пока не откроются ворота, – ответил Боб.

– Почему ты решил, что нас выпустят?

– Увидишь.

– Что увижу?

– Все увидишь.

– Ну, конечно, – хмыкнула Кортни.

Потом она задремала – согрелась, решил Боб, завернулась в его кожаную куртку и еще лицо воротником прикрыла, а огромный черный грузовик тем временем замедлил свое неуклонное движение в каком-то десятке метров перед воротами. Солнце уже зашло, грузовик вращал фарами, словно подметая перед собой дорогу дугами яркого света.

Толпа заметно разрослась. Незадолго до того, как Кортни заснула, из городка, завывая сиренами, подкатили две машины секьюрити. Теперь парни в униформах, как у охранников, отгоняли толпу от ворот. Кортни не двигалась, Боб тоже вжался в сиденье, так что в полумраке и суматохе машина должна была выглядеть пустой, словно кто-то запарковался и вышел. Довольно скоро, с удовлетворением отметил Боб, толпу уже отодвинули за машину.

Ворота начали открываться. По команде с грузовика, решил Боб. Но какое великолепное зрелище! Прочный барьер в три метра высотой пополз наружу на хорошо смазанных петлях плавно, словно в кино. Победа, подумал Боб.

– Пристегнись, – сказал он Кортни.

– Что? – моргнула она спросонья.

Боб прикинул, достаточно ли открылись ворота.

– Ничего, – ответил он. Включил двигатель и втопил педаль в пол.

Мини-дроны, как рассказала Элейн, это самонаводящиеся летающие боевые машины размером с крупный апельсин. Она видела их в деле во время турецкого кризиса – они патрулировали запретные зоны и спорные территории. Но никогда не слыхала, чтобы их использовали за пределами театра военных действий.

– Эти дроны просты и не особо избирательны, – объяснила она Крису, – зато дешевые, их можно запустить сразу много, и в отличие от мин они не остаются навеки в земле, чтобы калечить детишек уже после войны.

– А что они делают-то?

– Большей частью просто лежат, чтобы не расходовать энергию. Но способны реагировать на движение и снабжены несложной логикой, чтобы распознавать вероятные цели. Если ты зайдешь в запретную зону, они взлетают, словно стая саранчи, прицеливаются и плюются небольшими зарядами взрывчатки, вполне, впрочем, убой- ными.

Крис посмотрел в ту сторону, куда указывала Элейн, однако не смог рассмотреть в сгущающихся сумерках ничего подозрительного. Здесь нужен острый глаз, объяснила Элейн. Они хорошо закамуфлированы, а если взлетят, но цели не обнаружат – допустим, их потревожила вибрация почвы под весом вот этого огромного беспилотного грузовика, – то очень быстро снова опустятся и спря- чутся.

Крис поразмышлял над этим, пока грузовик приближался, а все более и более нервничающие секьюрити отгоняли зевак подальше от ворот. Чушь какая-то, решил он наконец. Внутреннее ограждение Слепого Озера – всего лишь одна из множества окружающих городок систем безопасности. Что же это должна быть за угроза, если без боевых роботов ее не остановить?

Разве что остановить на периметре следовало не внешнюю угрозу, а обитателей городка?

Еще большая чушь.

Когда опустилась темнота, а грузовик приблизился к воротам и ненадолго приостановился, толпа притихла. Кое-кто начал от нее отделяться, очевидно, решив, что здесь слишком холодно или слишком опасно, чтобы любопытствовать. Но многие остались и навалились сейчас на веревочные ограждения, которые растянули секьюрити. Похоже, люди не обращали внимания ни на усилившийся пронизывающий ветер, ни на ранние не по сезону снежинки, закружившиеся в свете фар грузовика. Однако когда ворота вдруг начали беззвучно отворяться, толпа вздохнула и подалась назад.

Крис обернулся к Элейн, краем глаза заметив, как сквозь снежную дымку светятся огни Слепого Озера – концентрические громады «Хаббл-Плазы», мерцающие навигационные фонари на градирнях Глазной Впадины, теплые огоньки выстроенных в аккуратные линейки жилых до- миков.

За спиной у него вдруг взревел электромотор – гораздо ближе, чем рокочущий грузовик, – и он опять резко развернулся.

– Видео! – рявкнула Элейн. – Крис!

Он попытался нажать кнопку. Пальцы закоченели от холода, а кнопки были размером с булавочную головку. И вообще он эту штуку в основном использовал в качестве диктофона. В конце концов Крис все-таки нащупал кнопку «Запись видео» и направил устройство в сторону ворот.

Откуда-то из-за КПП на дорогу выпрыгнула машина. С выключенными фарами, кто внутри – непонятно. Однако намерения водителя были очевидны. Он собирался проскочить в полуоткрытые ворота.

– У кого-то дома собачка некормленая, – заметила Элейн, потом выпучила глаза. – Черт, они ж не знают!

Про дроны, подумал Крис.

Казалось, что шансов прорваться сквозь ворота у водителя мало, но он, похоже, все очень хорошо рассчитал. Машина – «Форд» или «Тесла» одной из последних моделей, решил Крис – проскочила в открывшийся проем на какой-то миллиметр шире ее самой и тут же резко свернула влево, чтобы не врезаться в массивный бампер грузовика. Зажглись фары, машина снова резко свернула, чтобы не вылететь на обочину, и стала разгоняться.

– Ты пишешь? – требовательно спросила Элейн.

– Да, – ответил он. По крайней мере он надеялся. Проверять все равно было уже поздно. Отворачиваться тоже.

– Считай, мы дома! – заорал Боб Крафт, чуть не задев задним бампером черную громаду грузовика. Хотя это, конечно, вряд ли. Скорее всего, их остановит военный патруль, всю ночь напролет на них будут орать и пытаться предъявить обвинения на основе какого-нибудь параграфа с последней страницы устава. Да и пошли они на хрен, он не на военной службе и никому не давал подписку оставаться в Слепом Озере до конца дней. Пустая дорога в свете фар в любом случае радовала глаз. – Домой! – закричал Боб опять, в основном для того, чтобы заглушить повизгивающую от ужаса Кортни.

Та наконец набрала в грудь достаточно воздуха, чтобы обозвать его козлом.

– Я тебе говорил, что мы уедем? – воскликнул он.

– Блин, ну да, говорил, только разве…

Она повернулась к боковому стеклу – что-то ее отвлекло. Боб тоже заметил: что-то небольшое выскочило из высокой травы. Птица, подумал он, однако машина внезапно наполнилась холодным воздухом и мелкой жесткой снежной крупой, уши болезненно заложило, все вокруг было в стеклянной крошке, а у Кортни, кажется, из носа пошла кровь – кровь была на приборной доске, на его новой кожаной куртке…

– Корт? – Собственный голос прозвучал необычно, словно под водой.

Он вдавил тормоз, но на скользкой дороге «Теслу» занесло, несмотря на все усилия отчаянно гудящих сервомоторов. Потом двигатель почему-то взорвался фонтаном голубого пламени. Машину подбросило. Боба вдавило в сиденье. Вокруг него вращались асфальт, высокая трава и темное небо; на какую-то секунду он подумал: «Блин, да мы ж летим!» Потом машина приземлилась на правое переднее крыло, и его бросило на Кортни. Вернее, на то, что осталось от Кортни: потому что она была вся липкая и красная, и ее лизало пламя.