Очнувшись от полусна-полуяви, Аменхотеп обнаружил, что покоится на мягком ложе среди тех самых юных прелестниц, увлекших его в райские кущи блаженства, а теперь – утомленно отдыхающих, и к тому же совершенно нагой. Неожиданно перед ним появился прислужник и протянул ярко-жёлтый хитон, точно такой же, что носили все обитатели Иару.

Аменхотеп облачился и – не без сожаления – покинул «райское» ложе.

– Следуйте за мной. Господин Гор-Нармер ждёт вас, – промолвил, наконец, прислужник.

Фараон безропотно последовал за ним по галерее, украшенной изображениями царственных кобр.

* * *

Гор-Нармер восседал на кресле с высокой спинкой, отделанной серебряными пластинами. Завидев Аменхотепа, он приглашающим жестом указал на стоявшее подле него точно такое же кресло, подчеркивая тем самым, что оба они – фараоны, независимо от того, где находятся в данный момент их саху и хат.

– Приветствую тебя, сын Тутмоса IV! – Заметив удивление в глазах гостя, Гор-Нармер продолжил: – Ты поражен, что мне известно твое имя? О, недаром я слыву мудрейшим из мудрецов! К тому же твой отец некогда посещал райские кущи Иару, а по сравнению с тем периодом, что обитаю здесь я, поверь, это было не так уж и давно. Помнится, твой предок появился в самый разгар пира фараонов. Ты очень похож на отца.

Аменхотеп поклонился:

– Я горжусь сходством с отцом. Моё имя – Аменхотеп.

– Так с какой же целью ты совершил столь опасное путешествие в мир мёртвых, Аменхотеп? – перешёл к делу Гор-Нармер.

– Я опасаюсь за свою власть, – признался, не лукавя, гость. – Вот уже десять лет я живу в страхе, ожидая коварного удара заговорщиков…

– Тяжело править огромной территорией Та-Кемет без верных помощников и в окружении предателей, – со знанием дела изрек Гор-Нармер. – Подозреваешь ли ты кого-то конкретно?

– О, да, мудрейший! Верховного жреца Ранеба. Он мнит себя равным мне, фараону! До меня дошли слухи, что он нашел в Абидосе, в храме «Миллионов лет», древний свиток, якобы подтверждающий его происхождение от Шемсу-Гора, спасшего, как известно, жизнь самому Гору, и присвоил его!

– Такой свиток действительно существует, – подтвердил Гор-Нармер. – Но разве он остался без пригляда хранителей – потомков помощников Гора?

– Они мертвы стараниями Ранеба… – скорбно пояснил Аменхотеп. – Он подкупает моих сегеров и сановников, а те на Священный советах требуют всё больших привилегий для храмов, в том числе и налоговых послаблений. Скоро моя казна опустеет, ибо храмы владеют обширными землями в Та-Кемет. Хоть я и считаюсь Верховным жрецом Египта, по сути своей – я не имею положенной мне по статусу духовной власти. Как ни прискорбно признаться, она принадлежит Ранебу!

Гор-Нармер нахмурился:

– Судя по всему, этот человек представляет серьезную угрозу для трона…

– Скажи, о, великий, как бы ты поступил на моём месте?!

Губы Гор-Нармера тронула лёгкая улыбка:

– Раз уж ты решился на ритуал хеб-седа, значит, хорошо изучил тексты древних папирусов, повествующие о деяниях фараонов. Да, я действительно, если помнишь из свитков, подозревал своего Верховного жреца в измене. Когда, в свете произошедших чуть позже событий, мои опасения подтвердились, мне не оставалось ничего другого, как казнить его.

– Но… Вряд ли я могу так же поступить с Ранебом – в его руках сосредоточены огромные силы и средства. Я даже не уверен, что мне удастся схватить его, – потупил взор Аменхотеп.

– Не стоит силой извлекать шакала из его логова. Это трата времени, надо выманить его, положив перед норой приманку… – Гор-Нармер многозначительно посмотрел на гостя. – Собери только советников и высших сановников, потребуй обложить храмы новыми налогами и чем больше будут налоги, тем лучше. Если «верные слуги» подкуплены Ранебом, они не согласятся на такой шаг, и твои намерения непременно станут известны Верховному жрецу. Он поймёт, что ты хочешь ограничить власть жрецов. И вот тогда… – Гор-Нармер замолк и прикрыл глаза.

– Что – тогда?.. – Аменхотеп, выдержав должную паузу, осмелился побеспокоить ушедшего в себя мудреца.

– Тогда тебе надо опасаться Апофиса… – едва ли не зловеще прошептал Гор-Нармер, открывая глаза.

– Апофиса?! – фараон искренне удивился, ибо не в силах был понять, каким образом страшный змей из подводно-подземного царства может оказаться в мире живых людей.

– Ты не ослышался – именно Апофиса. – Подтвердил Гор-Нармер и устало добавил: – А теперь ты можешь посетить дворец своего отца. Если хочешь, я провожу тебя…

Аменхотеп растерялся: отправляя его в Иару, Эйе и жрецы Саккары ни словом не обмолвились, что он может встретить здесь саху своего отца.

– Нет, нет, благодарю тебя, о, великий, но мне пора уже возвращаться!..

Гор-Нармер понимающе кивнул.

* * *

Солнце давно скрылось за горизонтом. Как только Атум передаст свои права Хепри, на земле вступит в силу новый день.

Жрецы, стоя подле золотисто-ониксового саркофага во дворе сердаба, продолжали истово молиться:

– Апофис, ты – страж тайных врат Дуата, что на челе Геба, бога земли, рядом с чашей весов великого Ра. На чашу сию Ра день за днём кладет Правду и Истину. Вооружившись истиной, саху Небмаатра Менеса Аменхотепа III Гехеммута, прошедшее сквозь землю, пусть же вернется в Мир живых! Да будет воля твоя, Осирис, чтобы саху названного человека беспрепятственно прошла через ворота Дуата обратно, и чтобы он продолжил свой земной путь, достигнув преклонного возраста! Да будет так!

Завершив молитву, жрецы аккуратно сдвинули покрывавшую саркофаг плиту в сторону. Свет масляных ламп, в изобилии расставленных по всему шатру, осветил тело фараона. Тот был бледен, словно полотно. Главный жрец разомкнул губы Аменхотепа золотой ложечкой и поднёс к ним сосуд с лебединым горлышком, на котором был изображён иероглиф «возвращение».

Остальные жрецы замерли, с напряжением вглядываясь в лицо фараона: возвращение из Дуата в Мир живых происходило мучительно медленно. Наконец владыка Египта открыл глаза.

– С возвращением, о, мой повелитель! – первым радостно воскликнул Эйе.

Жрецы услужливо помогли фараону покинуть «ритуальное ложе». Когда свет масляных ламп осветил Аменхотепа в полный рост, они замерли в недоумении, быстро сменившимся благоговейным и священным трепетом – фараон «воскрес из мёртвых» не в прежнем ритуальном одеянии, а в ярко-жёлтом хитоне Иару.

Многочисленные соглядаи Ранеба донесли своему господину: фараон не посещал храм Птаха и таинственным образом покинул город. И никто не знает: куда именно направился Аменхотеп.

Ранеб, как умудрённый жизненным опытом царедворец и служитель культа, тотчас почувствовал приближение опасности. Он догадался: фараон направился в Саккару, город мёртвых. Но для чего? Неужели для свершения ритуала хед-себ?