Рычит, снова ударяя по столу!

– Ты уже не моя маленькая девочка, которую я должен беречь от ударов и правды жизни! Ты теперь женщина! Так слушай! Багиров ответил мне, твоему отцу, что на шлюхах не женится! И что услуги такого плана стоят… Тех несколько купюр, которые он швырнул передо мной на стол!

– Боже. Какое унижение. Какой позор!

Мама заламывает руки и тут же хватается за сердце.

Тамила рыдает в голос, обхватив голову руками.

А я…

Я пошевелиться не могу.

Дышать не способна!

Лед… Лед внутри длился совсем недолго! И лучше бы так и оставалось! Лучше бы я онемела там вся! Омертвела!

Но нет!

Боль взорвала тогда меня изнутри такой вспышкой, что я содрогнулась! 

Мама заметалась возле рухнувшей на постель Тамилы.

А я…

Я только и смогла, что прислониться к стене.

Меня скрутило. Вывернуло все внутренности! Как будто все эти осколки вонзились в них разом!

И бесконечно хватать. Хватать распахнутым ртом воздух!

А он не идет.

И я все сильнее сползаю вниз.

И кажется, что не вода разлитая под ногами. А кровь. Вся моя кровь. Из самого сердца! Из самой души!

– Саида! Очнись! Тут осколков куча! Стой на месте, а то порежешься!

Мамин голос.

Он откуда-то издалека…

Как в дурмане!

Порежусь? Я? Порежусь?

Ох, мамочка, если бы ты знала! Как меня только что порезали!

Так порезали, что хочется только одного. Повалиться сейчас. Здесь. На этот пол. И истечь. Истечь уже окончательно кровью!

И ведь он…

Он даже выйдя оттуда. Из спальни. Смотрел на меня. Прожигал тем самым взглядом!

Правда, каким-то полубезумным. Ненормальным. Совсем сумасшедшим!

Почему на меня? Почему вот так?

Как будто это не он, а я в чем-то виновата!

Ненавидеть. Да. Я должна его ненавидеть!

Но…

Не выходит. Только боль. Дикая. Безумная. Раздирающая боль!

И нет. Я за эти дни не истекла кровью!

Сама поражаюсь, как до сих пор жива!

Хожу. Говорю что-то.

Даже тогда. Поднялась.

Принесла из кухни Тамиле воды и какую-то грелку, чтобы на живот поставить. Уж очень сильно она за него держалась и стонала.

Все как во сне.

И осколки после из стоп сама пинцетом выковыривала.

А внутри боль. Взрыв за взрывом. Как будто там бомбы у меня. И каждый раз меня разметывает на части! Раздирает!

И так до сих пор. С каждой минутой не легче!

– И… Что?

Мама распахивает глаза.

– Тогда я пошел к его отцу.

Отец мрачно переворачивает новый стакан виски.

– И?

– Что « и»? Он сказал мне то же самое! Расхохотался мне в лицо! Сказал, что он не в ответе за то, что я вырастил шлюху!

– Мамочки!

Тамила закатывает глаза. Сползает со стула.

– Почти вышвырнул меня вон из своего офиса! И тогда…

Отец закрывает руками голову, а мама вытягивается в струну. Через весь стол!

– Разговор, в общем, был долгим. И я сказал ему, что и он вырастил… Ублюдка! Который воспользовался моим гостеприимством! В моем доме! Под моей крышей! Развратил мою девочку! Подонок!

Бьет кулаком по столу так, что тот чуть не разлетается в щепки.

– Но Багиров только пожал плечами. Сказал, что каждый нормальный мужчина не откажется поразвлечься, когда перед ним доступная женщина. К тому же, его сын молод и горяч. И уж если такое дело, он готов выплатить нам компенсацию. Компенсацию, мать вашу!

Очередной удар. И новый стакан виски.

– Потому что! Потому что! – сказал он мне. – Багировы никогда не женятся на таких, как мы! У всех его сыновей договорные браки! Их уровня! И об этом!

Отец дико обводит нас всех налитыми глазами кровью.

– Об это я должен был думать, когда подкладывал под него свою дочь! Что такие могут быть для них только развлечением! Максимум, любовницей! Наложницей! И не более! Я! Я, выходит, свою дочь под него подложил! Свою…

– Дорогой…

Мама осторожно берет отца за руку. А в глазах слезы. У всех в глазах слезы!

Только у меня внутри будто адская пустыня. Все выжжено. Ни одной слезинки . Ничего. Ад пламенем полыхает внутри!

– Тогда я сказал ему. Да! Я ему сказал! Я отец! И мужчина, в конце концов! Я не мог этого так оставить! Я знаю многое. Слишком многое! Я столько лет веду дела! Знаю больше, чем сам этот… щенок! Сказал, что могу ударить. По его бизнесу. По фирме. И компромат у меня есть. И все пароли. И… В общем, я могу уничтожить весь его бизнес здесь!

– И…

– И он ответил, что раздавит меня. Раздавит нас всех. Как букашку!

– Оххххх!

Мама хватается за сердце.

А я бегом несусь за каплями.

– Дорогой. Как же это… Как???? Ты зачем? Зачем ты угрожал ему? Самому Кариму Багирову? Это же… Это же верная смерть!

– А позор?

Опять кулаком по столу.

– Позор, Джана? Это что? Не верная смерть? Ты понимаешь? Что слуги не держат язык за зубами! Что о нас уже треплется весь город? Теперь все! Мы стали кем? Прокаженными! Теперь крест на обеих девочках! Наших девочках, которых мы… Я же все! Всегда! Все для вас! Тамила! Ну как ты могла! Как тебе в голову взбрело!

– Я?

Тамила округляет глаза. Хлопает ресницами, как самая настоящая кукла.

– А я здесь при чем? Это он! Это все он! Соблазнил меня, и…

– Нет!

Отец громыхает так, что сейчас от всей кухни одни щепки останутся.

– Нет, Тамила! Он что? Ворвался в твою спальню? Взял тебя силой? Неееееет! Потому что ты! Ты сама пришла к нему! Еще и в этой одной ночной сорочке! Сама! И потому! Они оба! Оба правы! Ты вела себя, как самая настоящая шлюха! Зачем? Зачем, дочь? Ты можешь мне это объяснить? Ты похоронила всех нас! В нас теперь даже собаки на улицах плевать будут! А Саида? Она теперь никогда не сможет выйти замуж! Про тебя не говорю! Тебе думать раньше надо было!

– Но… Папа! Ты же сказал! Сам сказал, как важно, чтобы Давид женился на одной из нас! Иначе нас ждал бы полный крах! И… Я решилась. Отчаянно! Я хотела тебя спасти!

– Я что? Такими методами тебя учил чего-то добиваться? Ты должна была понравиться! Да! Я этого хотел! Но не таким же способом! Не таким, Тамила! Я поражаюсь, Джана. Просто поражаюсь! Кого мы вырастили!