– Давно известный способ строительства, – пояснил он. – Половина Древнего Рима сделана из бетона.

До вечера осмотрели возведение гончарных и кирпичных печей, сходили к местам добычи извести, глины и песка. У Норманна голова пошла кругом, он и не подозревал о существовании многих тонкостей строительного дела. В его понятии существовал просто песок, а на самом деле он разделялся на множество разновидностей. Следующий день вообще выбил из колеи, с утра засели за составление списка необходимых покупок. Старосты легко и просто общались и с Антонио, и с Ахиллом, обсуждали какие-то цифры, прикидывали варианты. Во-первых, Норманн ничего не понимал, во-вторых, его фантазия не шла дальше квашеной капусты, кур и коров. Осознав свою бесполезность, он вслушивался в речь, пытаясь уяснить смысл произносимых слов. Говорили вроде бы по-русски, но совсем непонятно. Чудеса! Итальянцы совсем недавно освоили русскую речь и уже спокойно общаются с этими вепсами. А он, коренной русский, причем родом из этих мест, и ничего не понимает.

На следующее утро караван трофейных лодок и баркаса отправился на юг к реке Свирь. Предстояла первая встреча с «современной» цивилизацией. Старейшины приставили к Норманну «коммерческого директора», сорокалетнего дядьку по имени Выг. Из итальянцев в плавание не отправился только Антонио, который был всецело занят инженерно-строительными работами. Экипажи состояли из женщин, которые весьма сноровисто управлялись с парусами. Там же на трофейных плавсредствах лежали предназначенные на продажу шкуры и меха, мешки с вяленой рыбой и бочонки соленого лосося. Конч и Кивач достали заначку из сокрытых закромов, которые находились в потайных пещерах. Первое время Выг донимал сидящего на цепи Криса. Норманну быстро надоели издевательства над безответным человеком, и он занял «коммерческого директора» полезным для себя делом – обучению разговорной речи.

Впереди спокойное плавание, до речки Свирь один день, затем по реке день до порогов, еще день до Волхова и два дня до Новгорода. Он не надеялся быстро освоить старорусский язык, однако необходимо хоть как-то понимать, что говорят окружающие его люди. Выг с удовольствием взял на себя обязанности учителя словесности, и уже через час у Норманна пошла голова кругом. Наставник не отставал, заставлял говорить, говорить и говорить. А после обеда на них напали. До этого все встречные-поперечные лодки заблаговременно убирались с дороги, но не сейчас. Три больших ушкуя, по двадцать человек в каждом, явно шли наперехват. Крис грустно усмехнулся:

– Все, Норманн, конец. Дальнейшее путешествие продолжим на одной цепи.

– Поспешила бабка к печи, да побила все горшки. Коммерческий директор! Давай на руль! Кто это и чем воюют?

– Их называют весь, бьются только топорами! – крикнул Выг.

Норманн встал на носу и принялся указывать курс для выгодного сближения. Когда сошлись на сорок метров, начал методичный расстрел. Первый ушкуй – двадцать стрел, второй – еще двадцать, смена колчана и новая порция по последнему.

– Разворот, к ближайшей лодке! Там пятеро живых!

Выг лихо завернул баркас, рыбачки ловко сработали на шкотах. На ушкуе двое раненых, остатки экипажа показывают обезоруженные руки.

– Спустить парус! – крикнул Норманн.

– Спустить парус! – с правильным произношением повторил Выг.

Люди послушно начали возиться с веревками. Следующая лодка – семеро готовы дать бой, и Норманн без разговоров пустил две стрелы. Оставшиеся в живых побросали топоры и покорно направились к мачте. Последний ушкуй попытался сбежать, но меткая стрела достала кормчего. В результате скоротечного боя караван пополнился тремя большими ушкуями и семнадцатью пленными, шестеро из которых с умеренными ранами.

Пороги на Свири оказалось широким перекатом протяженностью более километра. Сам волок представлял собой деревянное подобие железнодорожных рельс. Лодки на конной тяге легко скользили по смазанным дегтем бревнам. Но сначала состоялся спектакль под названием «Оплата труда». Выг долго кричал на старшину волока, показывал на упитанных лошадей и стоящих у баркасов женщин, после чего крестился чуть ли не двумя руками. Местный начальник кричал не меньше, ехидно показывал на груз и вооруженную охрану в лице Норманна и итальянцев. В торговле выделялась одна деталь: обе стороны «не замечали» скованных пленников. Сами перевозчики не обращали внимания на орущих спорщиков, цепляли очередную лодку за брус штевня и выводили ее в воду ниже переката. Выг наконец выторговал льготный тариф и подошел за деньгами. Норманн открыл поясную сумку, где кроме самопальных денег лежало несколько серебряных и золотых монет из кармана Криса. Поразительно, но волок обошелся в несколько медяков.

У самого устья Волхова встретили идущий в море караван ганзейских судов. После недолгой торговли продали немцам всех пленников. С Крисом устроили маленький спектакль. Мастер меча позвал «хранителя портала» на палубу торгового кораблика, где в перерывах спора с капитаном просил бывшего пулеметчика сделать те или иные математические подсчеты. В итоге Криса продали вдесятеро дороже, чем всех пиратов из племени весь. Последний день пути Норманн выслушивал наставления Ахилла:

– Традиции и обычаи меняются вместе с развитием цивилизации. Что для тебя привычно, в это время может послужить причиной казни. – Он внимательно посмотрел Норманну в глаза и продолжил: – Если на улице бьют женщину – спокойно иди дальше. Сейчас женщина ничто, в хрониках не найдешь имен королев и королевских дочерей.

– Даже если ее бьют просто так? Она кричит и просит о помощи, а люди проходят мимо?

– Законы есть всегда и везде, женщина должна кричать, доказывая всем свою невиновность. Если замолчит – убьют, это равносильно признанию своей вины.

Норманну стало неприятно, он идет по улице, а вокруг пьяные мужики колотят красивых девушек. Брр!

– Не вздумай вмешаться, если прилюдно бьют щуплого мальчишку. – Ахилл поднял палец. – Это наказывают воришку. Заступишься, значит, ты его помощник или наставник, разорвут в клочья всем городом. Если пятеро с мечами набросились на одного, – продолжил наставник, – это стража пытается арестовать преступника.

– А если тот хочет убежать?

– Иди мимо, не суйся с помощью, ты для всех чужой.

– Но преступник может оказаться более умелым фехтовальщиком.

– В качестве благодарности стражники посадят тебя в подвал, а палач будет долго выяснять причину твоего вмешательства.

– Можно помочь богатому и выторговать деньги.

– Спасенный преступник тебя сразу убьет – это самая надежная форма благодарности чужаку. – Норманн поежился, нарисованные перспективы ему совсем не понравились. – Внимательно слушай, не отвлекайся, – одернул Ахилл. – Во всем слушайся советов Выга.

– Я не маленький, без посторонних разберусь!

– Мы чужие для всех, местных законов не знаем, любая ошибка в лучшем случае будет стоить денег, а то и жизни.

Неизвестно сколько бы продолжались нотации, если бы не открылись красоты Новгорода. Внимание всех без исключения переключилось на крашенные известью крепостные стены и стоящие у берега корабли. Норманн прикинул возможности нынешнего флота. Длина по ватерлинии примерно двадцать метров, ширина пять, осадка больше двух, нос и корма тупой формы, коэффициент полноты примерно 0,9. Даже с учетом очень тяжелого дубового корпуса такой парусник берет не менее двухсот тонн груза. Нехило, одним кораблем можно решить все проблемы отвратительного питания.