держит в правой щупальце Мирру. Девочка тоже притихла, слушая и переводя взгляд с него на отца. – Лирмея никогда сама не пошла бы на такой риск, ради человека.

– Она выбрала любовь, а не прозябание в вечности, без эмоций и радости жизни. – Дормиан сделал маленький шаг ближе. – Ты не мог командовать своей дочерью. Ведь у вас нет поистине родственных чувств. И потом столько лет прошло, почему сейчас ты вдруг решил прийти и высказать мне претензии. Что Лирмея не обращает внимания теперь на своего отца? Так вам, элементалям все нипочем.

– Лирмея родила ребенка, Дормиан, и погибла, так как процесс обращения был не закреплен и нестабилен. А мне пришлось спрятать малютку от тебя, от всех, даже от себя, затаить злобу и отложить месть на долгое время, которое не пощадило меня и превратило в монстра, потому что я не мог смириться, что так надругались над нашей сущностью. – вот теперь объяснили, так объяснили.

– Что ты сказал… родила? – маг ошарашенно уставился на элементаля. – Она покинула меня сама, неожиданно, настаивая, чтобы я не искал и не предпринимал попыток вернуть её. Я дал слово и держал его все эти годы. И я… не знал… погибла… ребенок?

– Уже не важно, что ты знал, чего не знал, я пришел забрать свое! Жизнь твоей дочери за жизнь моей! – Циртрес приподнял Мирру повыше.

– Отпусти её негодяй, она не виновата в моих грехах, возьми меня, но отпусти мою дочь! – прокричал Дормиан.

– А эта мне и не нужна, она приманка! – Циртрес откинул Мирру легко, как пушинку, в сторону. – Я заберу у тебя другую дочь!

– Ты ничего не получишь, и у меня только одна дочь! – маг сжал кулаки, и я увидела, что он готов уже выкинуть какое-то сильное заклинание против серого уродища.

– Не эта маленькая никчемная особь, человеческого вида, а та! – и Циртрес указал на меня.

Святые, святые, святые… кто там, уже не важно! У меня сейчас мозг взорвется! На лугу замер даже ветер, осмысливая вместе со мной все то, что я только что узнала. Я дочь Дормиана! И какой-то мифической сущности элементаля по имени Лирмея, прошедшей обряд, чтобы иметь возможность любить и быть любимой… и родить ребенка… И этот серый урод – мой дед… Дормиан смотрел на меня не мигая, вглядываясь в черты лица, в ауру, принимая новость об обретении ещё одной дочери. Обретении! Вот что имел в виду мастер Гродо. Именно в этой моей жизни я обрела отца и сестру. Но мерзкого Циртреса я не хотела принимать за родственника. Да, и ещё одно…

– Отец?! Кхм, Дормиан, как же вам с Лирмеей удалось… – начала я.

– Тиа, не продолжай, – зная меня, остановил мою мысль маг.

– Достичь взаимопонимания? – все-таки закончила я фразу. С трудом.

– Я тебе потом все расскажу, – пообещал маг, зло косясь на своего недруга.

– Не будет никакого потом. Пойдем со мной, Тиа, я освобожу тебя от человеческой оболочки, и ты станешь элементалем воды, как и твоя мать, я очищу твою сущность от сиюминутных ненужных тревог, людских забот и душевных метаний. Освобожу от всего, что связывает тебя и не дает познать вольную и неподвластную стихию. – вклинился в мой заторможенный мыслительный процесс голос элементаля. – Стряхни прах человеческого существования со своих ног.

– Я сейчас стряхну прах, и он будет твоим, старый пупырчатый уродец! – проговорила я, медленно поднимаясь с травы, теперь это стало и моим делом. – Я не хочу быть бездушным овощем, я человек!

Но в это время и Дормиан начал читать боевое заклинание молнии, предварительно удостоверившись, что Мирра пришла в себя и находится на безопасном расстоянии. Но я-то, рядом.

– Дормиан, только не молнией! – я опоздала, маг метнул два копья-молнии в серое уродище, а меня пронзила острая головная боль и я упала обратно на колени.

Молнии прошли сквозь элементаля, как через масло, не причинив вреда. А Циртрес быстро создал водяной пузырь и заточил в него мага. Беспомощно болтаясь внутри, Дормиан пытался сделать что-то, чтобы выбраться. Но сила стихии в разы превышала его. Пузырь начал сжиматься, и сдавливать тело мага.

– Нееет! – я простонала сквозь жуткий приступ боли. – Нет! Оставь его, я пойду с тобой!

Но было поздно, тело мага лежало смятой куклой на мокрой траве, вокруг него анемоны склонили свои нежные головки.

– Папа, папочка! – мне показалось, что я вскрикнула вместе с Миррой, нет, я не смогла, горло сдавило удавкой горя… Мирра подбежала к отцу и бросилась на его бездвижное тело. А я подняла тяжелый взгляд на Циртреса.

– Ты… заплатишь… за это… – прошептала, задыхаясь теперь от гнева.

– Пойдем со мной, все кончено! Тебя здесь ничего не держит, ты не принадлежишь этому миру!

Я ничего не слышала от всепоглощающей ярости, что охватила мое сердце. Я в единственный миг обрела и потеряла. Мне не дали право выбора, все решили за меня. Я обижалась на мага, хотя теперь это уже и не важно, я смотрела на Мирру, которая рыдала над телом отца, я окинула взглядом луг, на котором все это происходило. Это не реально, все как-то. Так не может продолжаться. Я не хочу существовать без любви, без семьи, без чувств и эмоций. Без воспоминаний. Но такой ценой? Это слишком для меня. И мой блуждающий взгляд вернулся к элементалю, сфокусировался на нем, как на единственной проблеме, которую необходимо… устранить? Да!

Но что мне ему противопоставить? Он же чистая энергия, стихия. И моя рука непроизвольно нащупала чешуйку на шее – подарок дракона. Я сжала сей предмет скорее в отчаянии, чем с какой-то целью. И она ответила мне жаром. Поглощая мощь драконьего огня, собранную в маленькой чешуйке, мое тело впитывало её, как что-то родное. Я поднялась на ноги, отодвинула головную боль за задворки восприятия и сосредоточилась на стоявшем передо мной монстре. Он уже не скрывался под морочной личиной, он и действительно стал уродом. Месть и злоба, копившаяся веками, сделала из красивого элементаля чудовище.

– Я обещала, что убью тебя, я держу слово! – и вытянула руки по направлению к серому монстру. Я направляла огненную силу, данную мне чешуйкой, в мерзкое, склизкое, серое существо, которое в муках корчилось передо мной, ссыхаясь, сжимаясь в размерах и превращаясь в ничто. Мне в один момент показалось, что я сражаюсь сама с собой, с какой-то частью своего тела, разума. Но потом пустота. Все… силы оставили меня, я ослабшая подползла к телу мага и распласталась рядом с затихшей сестрой.

Боль утраты, горечь потери…