Он тряхнул меня за руки, заставляя встать, и повернуться к нему спиной. Завел мои руки в замок, и заставил держать в таком состоянии.

— Это из одной книжки про черных магов. Они так пополняли свои резервуары у тех, кто сопротивлялся. Если верить написанному, то тот, у кого отнимали кусочек магической силы таким образом, испытывал жуткую боль. Проверим, так ли оно.

Его рука легла мне на спину ребром, стукнула, будто прицеливаясь. Затем он что-то зашептал, и моя кожа в том месте стала быстро нагреваться.

Я терпела. Потом дернулась в руках Ленни. Потом еще и еще, все сильнее, но он держал крепко, не собираясь отпускать. Я чувствовала жар и боль, будто ко мне прижимают раскаленную кочергу, и, не выдержав, закричала. Адское пламя выжигало кожу, проникая внутрь, и словно тянула оттуда нечто важное. Ленни позади меня тяжело дышал. Я кричала, дергалась, ругалась, и молила о помощи. Бесполезно — жених всегда хорошо умел насылать маскирующие чары.

Когда боль стала невыносимой, я почувствовала, что проваливаюсь. Ленни судорожно вздохнул, оторвался, выпуская меня из рук. Я безвольной куклой повисла на стене, пальцами пытаясь нащупать, за что бы задержаться. Не помогло — щекой проехалась по обоям, и потеряла сознание.

Очнулась от того, что кто-то тер мои щеки. Руки были столь горячими, будто их держали до этого в кипятке.

— Очнулась! Ада, милая, ты как?

Стефи. Видимо, все закончилось, и Ленни вернул меня в комнату. Хорошо, что не стал дожидаться, пока я сама очнусь. Видеть его после произошедшего не хотелось еще больше, чем обычно.

Я постаралась пошевелиться, и ощутила, что тело почти не болит, за исключением дикой слабости.

— Я влила в тебя настойку, как только Ленни приволок тебя сюда, — в голосе подруги была боль пополам с отвращением, — эта скотина сказал мне, что ты упала! Мне! Уж мог бы не притворяться, будто я не знаю, что он с тобой делает!

— Он не может, — прошептала я, — ты же знаешь, Ленни всегда соблюдает приличия. Поэтому и бросил это никому не нужное оправдание.

Подруга хмурится, согласная с моим комментарием. Но со сложившейся ситуацией ей согласиться трудно.

Я внезапно подскакиваю.

— Сколько же прошло времени, что настойка подействовала?!

— Одиннадцать часов, с тех пор, как твой мудак принес тебя сюда. Сейчас утро, и через три часа начинаются лекции. Ада, что он сделал на этот раз? Все видимые раны он скрыл, но ты была такая бледная, и едва живая…

Я потерла виски, не желая вспоминать. Но пришлось, потому что этот ужас я никогда не выкину из головы.

— Какой-то обряд по выкачиванию магической силы. Ужасно больно, и к тому же от слабости произошла потеря сознания. Я так понимаю, он подпитался от моей магии, а мне оставил довольно мало… Поэтому я так долго спала и чувствую себя до сих пор разбитой. Для восстановления требуется очень много времени.

Стефи в ужасе закрыла глаза. Ее кулаки сжимались и разжимались в бессильной ярости.

— Ты должна отказаться, Ада! Он убьет тебя, и года не пройдет со дня свадьбы! Ты понимаешь это?! Никакие деньги не стоят.

— Дай телефон, — перебила я, протягивая руку.

Стефи молча подала мобильный. Я привычным жестом набрала домашний номер.

— Мам, это я, — тихо произнесла, едва в трубке щелкнуло.

— Дорогая моя! Давно не звонила. Как ты?

Голос был весел и полон сил. Конечно, отец Ленни давал щедрое содержание матери за нашу сделку.

— Плохо. Мам, я не хочу замуж за Ленни. Не могу. Я. боюсь его. Пожалуйста, давай расторгнем помолвку.

В трубке послышалась гнетущая тишина. Потом кто-то вздохнул, цыкнул, и раздались шаги. Похоже, мама отправляла из комнаты своего молодого любовника, Ариса. Или у нее уже был кто-то новый.

— Дочь, ты опять? Я думала, мы все обсудили. Твое обучение, наш особняк, да и дальнейшая жизнь — все в руках семьи Таос. Ты же помнишь контракт, детка? Как мы будем жить, если сейчас начнем давать заднюю? Ты сейчас молода, возможно, влюблена в другого, но поверь мне — все пройдет, когда повзрослеешь. Не нужно рубить сук, на котором сидишь. Выкинь дурные мысли из головы, ты же понимаешь, как маме плохо от этого? Ох, что-то опять прихватывает серцдце… Думаю, мне нужно связаться с лекарем. Поговорим позже, родная, и прошу, перестань думать о плохом. Хорошо?

— Да, — тихо пробормотала я, и отключилась.

Посмотрела пустым взглядом на подругу, что пребывала в шоке. Она слышала весь разговор, от начала до конца. Это был не первый раз, когда я звонила с подобными речами маме, но первый при Стефи. Поэтому ее реакция была такой сильной.

— Твоя мама тебя за что-то ненавидит? — тихо прошептала она наконец.

— Нет, — грустно улыбнулась, — даже любит. Ну, как умеет. Она уверена, что все делает мне на благо. О том, что Ленни поколачивает меня, предпочитает не слышать. Видимо, считает, что все ограничивается взаимными шлепками в ссорах. Страсть, типа, молодость, горячность. Она слишком наивна и беспечна, чтобы думать о чем-то серьезном и жестоком. Отец избаловал ее за годы брака.

— Это какой-то кошмар, Ада! Что же делать?

— Ничего. Стеф, ничего делать не нужно. Я давно смирилась, что одна, и положиться не на кого. Ленни обещал мне после свадьбы, что я смогу устроиться работать в фирму отца. Она все еще существует, уже под руководством других магов, и приносит неплохую прибыль. Я хочу продолжить дело папы, Стеф. Об одном этом и думаю. Просто надеюсь, что у Ленни не будет слишком много времени, чтобы торчать дома. С его-то способностями.

Я усмехнулась, поражаясь насмешкам судьбы. Чародею, что обожал причинять боль и увечья, в дар досталась способность исцелять. Он мог затягивать раны, как просто скрывая их, так и полностью излечивая. Редчайшая вещь в нашем мире. Его отец уже расписал дальнейшую жизнь чада, понимая, какую карьеру и службу тот сможет для себя устроить.

Именно поэтому никто в академии не догадывался, какие вещи творит один из лучших учеников. Я думаю, его отец знает о наклонностях сына, и поэтому «купил» ему игрушку для битья в виде меня. Спрятал все это под личинами брака, чтоб ни у кого не было вопросов. А ведь поначалу я даже обрадовалась браку с Ленни, думая, что вполне способна полюбить юношу.

Я тряхнула головой, выкидывая воспоминания. Нужно собираться, а то пропустим завтрак.

Глянула на уставшую подругу, и чуть не сдержала слез.

— Стефи! Ты что, сидела возле меня всю ночь?!

Подруга тихо хмыкнула.

— Вот еще! Мы с Читом менялись…

Она кивнула на спящего в своей кровати юношу. Я удивленно покачала головой.

— Ты знаешь, я погорячилась, когда сказала, что мне не на кого положиться. Спасибо, Стеф…

Подруга тут же встала, отмахиваясь.