Наблюдательной Башне, то был ослеплен. Не мог смотреть и не мог не смотреть – словно расплавленный свинец растекался по жилам. И причудливым образом в один миг со страстью родилась обжигающая ненависть.

Тайрона создали бойцом еще в момент зачатия, его родители пожертвовали всем, чтобы дать сыну лучшее будущее – по их представлениям, разумеется. И он их не подвел – уже в пятнадцать начал выигрывать бои и быстро поднялся, перейдя в категорию средних, тяжелых, а затем и сверхтяжелых бойцов.

Слава, богатство, уважение, лучшие девчонки, лучшая еда, одежда и выпивка – он мог позволить себе абсолютно все. Оморон принадлежал ему. Но Тайрон был молод, слишком молод для такого стремительного взлета, и он зарвался.

Развлекался боями под наркотой – поражение ему не грозило, достойных соперников все равно не находилось. Беда пришла, откуда Тайрон не ждал – от него самого. Ошибся с дозой и, когда сознание прояснилось, обнаружил себя стоящим на арене над неподвижным телом противника.

Здесь бы ему окоротить, на время исчезнуть из поля зрения, пока все не уляжется (теперь он это понимал, тогда – нет). Но он продолжал заноситься, и началось расследование. Вскрылось все, и наркотики в первую очередь, а Тайрон, не слушая никого, продолжал вести себя дерзко, куролесил, словно перед концом света. В конце концов, он лучший боец Оморона, кто посмеет его выгнать?

Очень даже посмели и выгнали.

Впоследствии, раздавленный унижением, Тайрон припоминал, что многие владельцы арен предупреждали – ты хорош и даже, пожалуй, чересчур. Не рвись вперед, дай и другим проявить себя, твое от тебя не уйдет. Но он, конечно, никого не слушал, да и плоховато соображал, находясь круглые сутки под кайфом.

Разозленный бойкотом, Тайрон долгое время продолжал пить, принимать и всячески веселиться, хотя источник средств на подобные забавы иссяк. Спустив все накопленное, он начал терроризировать арены, на которых прежде выступал с таким блеском – и быстро познакомился с системой безопасности Оморона.

К несчастью, Тайрон абсолютно ничего не умел, кроме как играть мускулами и красиво драться, знания ограничивались парой-другой общеобразовательных курсов, которые он проходил еще ребенком. И тогда друг семьи по просьбе родителей (пришлось вытерпеть и это унижение) устроил его Наблюдателем Башни.

Но и на этой, в общем, необременительной работе Тайрон повел себя слишком вольно. Третировал напарника, закатывал вечеринки, словно в стремлении как можно скорее все разрушить и лишить себя последней надежды на возвращение в оморонское общество.

Но что ему было делать там, раз возможность сражаться отобрали? Жить в Омороне – и каждый день сталкиваться со своими прежними фанатами, с теми, кто когда-то восхищался его силой и мощью, а теперь нашел себе кумира попристойнее? Внешность у Тайрона, мягко говоря, специфическая, с такой в толпе не затеряешься и не начнешь простую, незаметную жизнь.

Так не лучше ли выбрать ее, эту жизнь, до конца, до последней капли, как спиртное из сосуда, и будь что будет?

А потом он встретил Полуликого.

13

В отличие от эр-лана, Тайрон прожил пусть и менее длинную, зато более богатую похождениями жизнь и понимал себя и свои желания не в пример лучше. День, когда он осознал, что ему всерьез понравился человек одного с ним пола, стал чуть ли не более черным, чем день изгнания с арены.

В среде и сегов, и эр-ланов сексуальные предпочтения не играли никакой роли – пары образовывались так, как им хотелось, на появление потомства это не влияло. Да и не все получали право им обзавестись – надо было еще доказать, что ты достаточно адекватен и платежеспособен для воспитания будущих граждан Оморона. Времена, когда для рождения ребенка обязательно требовались мужские и женские клетки, канули в прошлое. Технологии позволяли создать человеческий организм на основе абсолютно любого генетического материала – даже вынашивание младенца в утробе считалось прошлым веком.

Однако новое появляется быстрее, чем отмирает старое, и в некоторых консервативных областях – например, среди бойцов – приветствовалась подчеркнутая маскулинность, и одно только подозрение на «неправильную» ориентацию могло навсегда закрыть дорогу к вершине.

Для Тайрона это стало тяжелым ударом. Он оставался бойцом до мозга костей и, к своему ужасу, все сильнее сходил с ума по золотоволосому эр-лану. Сталкиваясь с Полуликим, всячески третировал его, надеясь, что либо тот не выдержит и уйдет из Наблюдателей, либо страсть перегорит и выльется в другую форму – например, в презрение к жалкому, ущербному созданию.

Но Башня стала домом Полуликого, а ради возвращения в клан он готов был вытерпеть любые унижения. Тайрон же страдал все сильнее. В порыве отчаяния даже сделал несколько статичных записей с выступлений Лэнгилла – о том, чтобы заполучить изображение самого Полуликого, не стоило даже думать.

Хуже быть не может, думал Тайрон – и, увы, просчитался.

Потому что появился Питер.

Сначала Тайрон хотел воспользоваться им просто для того, чтобы согнать наконец Полуликого с должности Наблюдателя. Но постепенно понял – эр-лан хочет использовать мальчишку как козырь на Дебатах. Так почему бы не позаимствовать эту идею?

В день, когда Полуликий учил Питера управлять поясом, сег спровадил Инзу, чтобы нагрянуть в Башню и захватить «нарушителя границы». И, очутившись в пустом зале, увидел на гало-экранах все – и полет Питера, и сцену с распусканием волос.

Перед глазами потемнело, а когда тьма рассеялась, Тайрон стоял среди обломков и продолжал кипеть от злости.

Вот, значит, как – сопляк месяца тут не прожил, и Полуликий уже позволяет распускать себе волосы! А он, Тайрон, годами не может уснуть, пытаясь представить лишь легкое к ним прикосновение!

К безнадежной жажде обладания прибавилась ревность, а вместе с ней – твердое решение избавиться от Питера и не позволить Полуликому вернуться в клан. Ведь в этом случае они больше никогда не увидятся, а Тайрон все отчетливее понимал, что не сможет жить вдали от эр-лана.

Тем не менее он потерпел поражение – и не кто иной, как Полуликий разбил его в пух и прах.

Когда эр-лан и Питер сбежали из Башни Тайрона, он немного поломал комедию перед Инзой, а стоило той улететь, сразу же направился в Оморон. Спрятаться там и правда легче легкого – вот только Полуликий не знал, что Тайрон уже давно следит за всеми его перемещениями и знает о комнате в «Хрустальном лотосе».

Попасть в помещение, заблокированное генотипом владельца, невозможно, и Тайрону ничего не оставалось, кроме как установить «следилку» и убраться восвояси. Однако стоило Питеру выбраться из заточения, сег тут же примчался и выцелил беглеца, пока тот пытался вызвать флаер с площади «Лотоса». В итоге слежка оказалась весьма кстати, иначе незадачливому гостю из-за Барьера пришел бы конец.

Тайрон был полностью уверен в успехе и