– Мне надо подумать, – уклончиво ответил Мобиус, хотя душа его рвалась и кричала: «Да, да, да! Я согласен!»

– Думай быстрее, пока я не предложила книгу кому-нибудь другому, – проворчала Дора. – От желающих отбоя не будет. А утром я снова приду к тебе. Где тут комната для гостей?

Не дожидаясь ответа хозяина, Дора вышла в коридор. Она помахивала хвостом с видом победительницы, и Мобиус был уверен в том, что комнату для гостей она найдёт и без его помощи: в кромешной тьме эта старая бяка видела превосходно.

Мобиус натянул на лысую голову упавший парик, поправил камзол и уселся за письменный стол. Вопросы роились в голове как пчёлы, и он записал их в столбик на листе бумаги:

• Кто эта бяка?

• Каково её настоящее имя?

• Должен ли я сообщить Офталамусу о странном ночном визите?

• Принять ли колдовскую книгу на условиях Доры?

• Что она задумала?

Но вскоре министр магии заставил себя прекратить бессмысленные раздумья: каждый час, посвящённый не науке, он считал потерянным.

– Статья о левитации для младших школьников будет готова к восходу солнца, – твёрдо пообещал себе злыдень.

Он никогда не спал.

Когда горизонт на западе окрасился в багряные тона, статья о левитации была закончена. Мобиус подошёл к окну, чтобы посмотреть, как восходит солнце – каждый день вот уже много лет подряд любовался он рассветом и не ведал зрелища прекраснее. Для наблюдения за природой он использовал как правило третий глаз – тот, что находился у него на макушке, как и у всех злыдней. Третьим глазом он мог рассматривать предметы не хуже, чем в подзорную трубу. Бякандия раскинулась в низине под горой как на ладони – Мобиус переводил взгляд с дома Лешего на норы и шалаши существ, видел он и Волшебное озеро, и загон Рохлей. Всё было как всегда, и лишь один объект вызывал его недоумение: несколько дней назад в Трутландии, на Поляне Весёлого Жоржика, появилось гигантское насекомое, похожее на живого муравья.

Мобиус отвёл от муравья глаз и постарался занять разум более насущной проблемой, а именно бякой, бесцеремонно вторгшейся ночью в его владения. Он подозревал, что имя Дороти Розалинда Гомес Агрипуло – вымышленное. Но с какой целью старая бяка пришла на Чёрные Холмы, это ему предстояло выяснить.

Мобиус вернулся за письменный стол, взял перо и лист бумаги и по памяти нарисовал портрет ночной гостьи. Получилось один в один. Напротив письменного стола половину поверхности стены занимал бякобук, незаметный в выключенном состоянии – поверхность экрана сливалась со стеной. Сейчас бякобук был включён, и стена будто проваливалась вглубь, открывая путь в другой, более яркий, волшебный мир. На экране плавно менялись пейзажи Бякандии и Чёрных Холмов, иногда в кадр попадали и существа – они улыбались и подавали знаки, что всё, мол, у них замечательно, они счастливы и полны сил.

Мобиус ввёл полное имя Доры в поисковую систему бякобука, но, как он и предполагал, существа с таким именем в Бякандии не нашлось. Зато портрет ночной гостьи как две капли воды напоминал бывшую Верховную бяку Бякандии. Она была Верховной до прошлого лета, пока не пропала без вести одновременно со своим помощником, Старым Пнём. Вместе с ними исчез тогда и Главнокомандующий Бякандии генерал Дрындель, и с тех пор от них не было ни слуху ни духу. До своего исчезновения Верховная бяка правила так долго, что никто в Бякандии не помнил ни предыдущего правителя, ни имени царицы. Все называли её просто Верховной. Жестокая и деспотичная, она угнетала своих подданных и использовала богатства Бякандии для личного обогащения. Ходили слухи, что в её пещере хранятся целые горы бриллиантов, рубинов, изумрудов и золотых монет. А ещё говорили, что в пещере полно узников – тех, кто открыто выступал против её власти.

Белый цвет кожи Мобиуса поменялся на синий то ли от холода, то ли от волнения, и Мобиус даже подумал, не развести ли огонь в камине, чтобы согреться и вновь побелеть. Ночью из камина доносились какие-то странные звуки – то ли уханье, то ли храп. У Мобиуса даже промелькнула мысль, что, возможно, в трубе сидит ухарь, но он отмёл это предположение как фантастическое и нелепое: разве может ухарь попасть в дымоход? Ерунда какая-то. И всё-таки разводить огонь он не стал, поскольку времени оставалось в обрез: нужно было разработать план действий. Он не мог допустить, чтобы существа с недобрыми помыслами разгуливали по его стране как у себя дома, с колдовскими книгами под мышкой. «Надо выманить у неё книгу, – думал министр. – Магия в руках зла – оружие опасное, способное убить всё живое на земном шаре, если не встретит отпора». И Мобиус решил остановить Верховную во что бы то ни стало, даже если поначалу ему придётся выполнить её требования.

Едва он выключил бякобук, как Верховная материализовалась из воздуха посреди комнаты. Она зевала, потягивалась и почёсывалась – скорей всего, в её густой косматой шерсти жили блохи.

Мобиус уставился на Верховную с нескрываемым испугом.

– Уже, небось, догадался, кто я такая на самом деле? Что ж… глупо скрывать своё настоящее имя, всё равно рано или поздно все его узнают. Ладно, тащи бумагу и ручку, – нагло потребовала бяка.

Вскоре между бякой и Мобиусом был подписан договор о сотрудничестве.

Фразу о пиявках внесла Верховная – у Мобиуса не было никакого желания превращаться в пиявку, более того, он и выполнять-то договор не собирался, а помышлял лишь о том, как бы обмануть эту злую и вредную бяку.

Мимо пробегал по своим делам таракан Савелий, его-то и попросили стать свидетелем – он окунул усы в чернильницу и изобразил под договором на листе такую сложную подпись, что повторить её не смог бы никто на свете, даже сам Савелий.

Мобиус аккуратно сложил листок с договором вчетверо и спрятал в карман камзола.

Итак, договор вступил в законную силу. Чего бы только не отдал Мобиус, чтобы не выполнять его условий! Но как иначе отобрать у Верховной колдовскую книгу? Мобиус чувствовал, что справиться со злой колдуньей в честном поединке он не сумеет. Пусть точные науки и побеждали на Земле, но магия Тридесятого Царства являлась для Мобиуса тем необъяснимым, непознанным чудом, тягаться с которым не стоило и начинать.

А Верховная потешалась и хохотала, видя его терзания:

– Не бойся, Мобиус, дождь из лягушек – это шутка. Мы наколдуем его для забавы – пусть существа поверят в наши силы и по норам попрячутся. А уж затем ты сваришь бедовый отвар. Я бы сварила и без тебя, но у меня нет ни большого чана, ни нужных трав для зелья, да и с рецептами в одиночку сложно разобраться – мне позарез нужен сообразительный помощник.

Вот так случилось, что министр магии Чёрных Холмов Мобиус начал сотрудничать со злой колдуньей, не сообщив об этом никому, даже самому Президенту Чёрных Холмов Офталамусу.