знаю, что она увидела в моих глазах, но на ее лице было очень довольное выражение.

Она несколько раз покачала бедрами вперед и назад, прижимаясь к твердому предмету в моих штанах, прежде чем ее собственные руки скользнули по моей груди и животу, чтобы расстегнуть ремень.

Затем она расстегнула мои штаны и, как только она расстегнула молнию, спрыгнула с моих колен, чтобы полностью стянуть с меня штаны, прежде чем потерять и свои. Затем она сделала что-то новое. Она снова оседлала мои ноги, ее бедра широко раздвинулись, предоставляя мне возможность ясно видеть ее розовые половые губы всего в нескольких дюймах от моего твердого члена, лежащего на моем животе. Затем она наклонилась и поиграла с ним.

Ее руки нежно гладили чувствительную кожу, почти не надавливая и сводя меня с ума. Я уже вылил на себя преякулят, когда она наконец обхватила его пальцами. Но даже тогда она только дразнила дрочкой. Ей очень нравилось видеть похоть и желание в моих глазах, а я пытался сопротивляться желанию схватить ее силой.

Она использовала свои пальцы, чтобы размазать вытекшую преякулят по всему моему кончику, прежде чем она, наконец, как следует схватила мой член и немного придвинулась вверх, так что ее клитор был прижат к нижней части моего члена. Только тогда она начала двигать рукой вверх по моей длине. Ее хватка сосредоточилась на моем кончике, схватив его только для того, чтобы массировать его круговыми движениями, а затем медленно потянуть вверх, пока он не выпал из ее хватки.

"Перестань дразнить меня! Ты мне нужна, Миа!" - застонал я, а она засмеялась.

Молча она потянулась к сумочке и вытащила презерватив.

«Я принимаю таблетки, но не хочу ничем рисковать. Я определенно слишком молода, чтобы забеременеть!» - объяснила она все еще распутным голосом, воспользовавшись возможностью еще немного подразнить меня, намотав презерватив на мой член.

Я просто кивнул, потерявшись в своей похоти, которую она умело подняла до почти невыносимой высоты. Она поднялась на колени, прижала мой кончик к своему отверстию, но все равно отказалась прекратить поддразнивание. Вместо того, чтобы сесть обратно и позволить мне наконец проникнуть в нее, она провела моим кончиком вверх и вниз через свои внутренние губы, пока ее язык проникал в мой рот. Ее стоны сводили меня с ума, когда я схватил ее за ягодицы обеими руками и сильно сжал их.

"Боже мой! ПОЖАЛУЙСТА!" - застонал я, когда она опустилась едва настолько, чтобы позволить моему кончику войти в ее отверстие.

С презервативом все было по-другому, но она меня слишком возбудила, чтобы меня это волновало. Меня двигала не физическая стимуляция. Именно ее поддразнивания, ее прерывистое дыхание, ее похотливые стоны и эта знойная улыбка на ее прекрасном лице заставили меня хотеть эту девушку больше, чем я мог выразить.

Медленно, дюйм за дюймом, она опустилась на меня, наконец позволив мне войти в ее влажный канал. Как только она полностью легла на мои бедра, она просто села с закрытыми глазами и открыла рот в безмолвном стоне, в то время как мы оба наслаждались ощущением нашего первого соединения.

Когда она начала ездить на мне, она делала это осторожными движениями. Ее бедра поднимались и опускались с шагом примерно в два дюйма, в то время как ее киска почти болезненно сжимала мой член.

«О, Тим! ТИМ! Мне это нравится!" - простонала она, прежде чем наклониться для еще одного поцелуя.

" Ты даже не представляешь, как сильно я хочу тебя!". Я застонал в ответ, и ее езда стала быстрее и сильнее.

Мы дышали друг другу в рот, не желая отходить слишком далеко и рискуя пропустить выражение потребности на лице друг друга. Теперь я толкался к ней, встречая ее движения, продолжая массировать ее задницу. Затем она полностью откинулась назад, положила руки мне на колени, чтобы поддержать себя, и начала кататься на мне с безрассудной энергией. Каждый раз, когда ее бедра поднимались, я мог прекрасно видеть, как мой член вторгается в нее. И тогда это произошло.

В следующий раз, когда она наклонилась вперед, движения ее бедер никогда не замедлялись, ее голова опустилась рядом с моим лицом, и я услышал ее хриплый голос.

"Я тебя люблю!"

Как только я это услышал, я точно понял, что чувствую то же самое. Я чувствовал, что влюбляюсь в нее уже несколько недель, единственное, что меня сдерживало, это семейная ситуация, но она показывала признаки того, что ее это устраивает. В тот момент мне хотелось рискнуть.

" Я тоже тебя люблю, Миа!"

Услышав мои слова, это подтолкнуло ее к перегрузке. Ее бедра двигались быстрее, чем я думал, когда она дико вжималась в мой пах, пока ее легкие не выдавили из нее пронзительный крик, и я почувствовал, как ее тело дрожит. Я обнял ее за туловище и держал на месте, ее грудь прижалась к моей груди, пока ее дрожь не утихла.

Хотя я еще с ней не закончил. Я ухватил ее за торс, чтобы поднять нас обоих с дивана, повернулся и положил ее на спину. Затем я наклонился вперед и начал трахать ее так сильно, как только мог. Презерватив на удивление хорошо помог мне продержаться, поскольку Миа обвила ногами мое бедро, как будто ей нужно было помешать мне вырваться.

"Я тебя люблю!". Она снова застонала. "Я делаю! Я ДЕЛАЮ! ДА! ДААА!»

Я почувствовал, как она снова дрожит, ее ногти царапают мою спину, а ее киска массирует мой член, пока по ней пробегают волны ее оргазма. Это тоже довело меня до крайности. Одним сильным толчком, проникнув в нее так глубоко, как только мог, я присоединился к ее оргазму и вложил себя в презерватив.

Когда наши спазмы наконец утихли, мы лежали, задыхаясь, покрытые потом и целуя все лицо. Потом мы долго не двигались, просто обнявшись и упиваясь посткоитальным блаженством. Даже если бы я захотел, я не смог бы вырваться из нее, поскольку ее ноги все еще обхватывали меня за талию. Наконец она заговорила.

"Давай возьмем перерыв. Тогда мы продолжим в спальне"- она смеялась.

Мы подошли к моему обеденному столу, не удосужившись одеться, и сели есть. Но теперь, когда мы достигли этой стадии, нам нужно было кое-что обсудить, прежде чем мы сможем двигаться дальше.

"Итак…" — задумчиво начал я. «Теперь, когда мы рассказали друг другу, что чувствуем… Я думаю, нам нужно кое-что обсудить».

"И что это?" — спросила она небрежно,