Вольга создал меня, моих братьев и сестер – несколько предметов, в которых вложил часть собственной силы. Теперь их называют артефактами. Мы должны были стать подарком его любимой жене, поэтому наша физическая форма – украшения: браслет, подвеска и кольца. На разных людях мы принимаем разную форму, но на тонком плане мы светимся, словно серебряный закат. Правда, не всякому магу или духу дано нас увидеть – это подвластно лишь тем, кто связан с нами владением. Вольга защитил нас от чужих рук и глаз. Отыскать нас сложно, хоть маги до сих пор помнят о нас и называют Славянской тройкой, думая, что нас всего лишь трое. Им известно лишь то, что каждый из нас посвящен одной из трех основных сфер: яви, нави и прави. Зная, что в каждом заключена сила сфер, которая позволяет делать то, что неподвластно ни одному магу и не одному волшебному предмету, они веками ищут нас…

Неспешный звенящий голос девушки успокаивал Ярослава, хоть то, что она говорила, казалось ему сказкой. Диковинной, но интересной.

– Каждое из украшений-артефактов Вольга выполнил в двух экземплярах: старший и младший. Старшие – первые, пробные, и ими Вольга остался недоволен – они не дали того результата, которого он хотел достичь, соединив вместе. От этого его жене стало лишь хуже – вместо обретения молодости постарела сильнее, хоть в ней и зажегся магический огонь. А потому Вольга создал еще и младшие артефакты, учтя все ошибки. В младших он влил множество мощной магии, наделив огромнейшей силой… Мы должны были стать подарком, но так и не стали. Пока Вольга занимался нами, не выходя из своей волшебной мастерской днями и ночами, его жена стала медленно гаснуть. И когда он все-таки вышел, предвкушая, как обрадуется любимая, то увидел лишь ее смерть. Не выдержав смерти любимой, Вольга впал в беспамятство: оборачивался то диким зверем, то яростным ветром, то дождем. Он пытался уничтожить нас, но не мог – слишком сильны мы были. Зная, что мы можем принести как великое счастье, так и страдания, перед смертью Вольга отдал нас своим детям, велев передавать из поколения в поколение и хранить в великой тайне.

– А почему он вас в землю не закопал или в реке не утопил? – поинтересовался Ярослав. Вроде бы шли они не то чтобы быстро, однако лес вдруг оказался совсем близко. Темные ветви деревьев переплетались над узкой тропинкой, что вела вглубь, и оттуда веяло прохладой и сыростью.

– Потому что иначе перестала бы действовать защита, скрывающая нас от взоров магов и иных существ, – отвечала девушка. – Наши хозяева – наша защита.

И она продолжила дальше:

– Я и мой старший брат Браслет прошли множество потомков Вольги, которые сохраняли нас, передавая от отца к сыну, от деда внуку, и сто лет назад мы оказались в руках у человека из Ордена… Наш хозяин – последний потомок Вольги по одной из ветвей, погиб. С тех пор нас передают из рук в руки Хранителям и оберегают. Я – младший браслет, во мне – часть мира яви. Я могу защищать своего владельца. Он должен знать лишь слова для этого…

– Это все замечательно, но при чем тут мы? – не выдержал Яр, с опаской глядя на лес, высокие темные деревья в котором росли так близко, что казалось, будто их ветви переплелись, а кроны – сомкнулись, да так, что не пропускали почти солнечный свет. Гроза тем временем разрасталась, и уже над лугом летали трезубцы молний.

– Настя – моя Хозяйка, – сказала девушка, глядя своими чудесными глазами прямо в лицо Ярославу. – Я должна спасти ее, потому что из-за тебя, мальчик, она попала в ловушку ведьмы. Она добровольно – вернее, ее тело – съело волшебное яблоко в пироге.

Яр сглотнул – вспомнил, как отправил в рот кусок яблочного пирога – вкусного и нежного. И как тотчас его дыхание перехватило – горло словно сжала костлявая ледяная рука. Только того, как он упал, потеряв сознание, – не помнил.

– Теперь она, как я уже говорила, – в замке ведьмы, спит беспробудным сном. А ты – здесь. Вольга отправил меня сюда, чтобы я изменила колдовство ведьмы. Можешь считать, что я трансформировала это место и его магию в более удобную для спасения Хозяйки форму. Считай – превратила в сказку. И также Вольга велел мне призвать тебя. Ты должен спасти Настю, раз я – не в силах.

– Как? – выкрикнул в отчаянии Яр. – Что мне сделать?!

– Ты должен пробраться с замок и вернуть Настю к жизни. Как в сказках. Колдовскую грозу мне здесь не одолеть, поэтому мы пойдем окольным путем.

– Подожди… Этот Вольга – он же умер, – подозрительно глянул на нее парень. Браслет вздохнула.

– Иногда я очень понимаю Хозяйку. Вольга умер, но его дух остался. Теперь Вольга – глава местного Призрачного легиона. И он все еще наш первый Хозяин.

– Ничего не понимаю, – признался Яр и вздрогнул от грома, который взорвался в небесах совсем неподалеку от леса.

– Тебе ничего и не нужно понимать, мальчик. Просто делай все, как я говорю. Спаси свою возлюбленную.

– Она мне не возлюбленная, – почему-то возмутился Ярослав и покраснел.

Они вступили в лес в тот самый момент, когда плотная стена ливня хлынула над лугом, смывая все его яркие и нежные краски и делая серым.

– Куда мы идем? – спросил Яр, озираясь по сторонам с опаской. Казалось, каждый лист, каждая травинка тут дышит опасностью и колдовством.

– Тайной тропою к замку, – сказала девушка, босиком шагая по узкой тропинке чуть впереди. – Я провожу тебя через этот лес. Но дальше ты должен будешь пойти сам. Кроме того, я дам тебе несколько советов. Во-первых, ты должен помнить, что все это – иллюзия. Победа над иллюзиями – это победа над своим страхом. Ничего не бойся и иди вперед. Никогда не оглядывайся.

– И даже сейчас? – спросил Яр, хотя ему показалось вдруг, что за ними кто-то бесшумно идет.

– И даже сейчас, – согласилась Браслет. – Оглядываться – значит сомневаться.

– А если я просто не разглядел? – скептически спросил Ярослав, но девушка пропустила его слова мимо ушей:

– … когда ты начинаешь сомневаться – страхи становятся сильнее. Во-вторых, помни, это – зазеркалье, и многое тут перевернуто. Остерегайся того, что кажется тебе слишком настоящим.

Ярослав молча кивал, слушая ее.

Они продолжали идти.

Лес был страшен и темен, казалось – стоит сойти с дорожки, и тебя тотчас утащат в самую непроглядную чащу. Кривые ветви хватали за руки, коряги то и дело пытались подвернуться под ноги. Ни солнечные лучи, ни дождь не проникали сюда. Зато всюду клубился туман – иногда густой, лилового холодного оттенка, размывающий очертания леса, иногда – рваный, зыбкий, почти невесомый, похожий на паутину, тянущуюся от ветви к ветви. Туман обволакивал деревья, стелился по подлеску, проскальзывал между корнями. Он был настоящим хозяином леса, и Ярославу казалось, что он внимательно следил за ними, выглядывая из-за каждого ствола, из-за каждого куста. Лес не шумел – казалось, в нем уснула сама тишина, и единственное, что слышал Яр – собственные шаги и предостерегающее уханье сов – но самих их не было видно, как и ничего живого. Иногда Яр сомневался даже в том, что жив сам, но продолжал идти за Браслетом, которая, казалось, едва лишь касается своими босым ступнями узкой кривой тропинки.