Однако есть еще детали, о которых известно немногим. Одно обстоятельство обнаружилось при исследовании трупов погибших. Оказалось, что причиной смерти некоторых людей стал… разрыв сердца – такой невероятный шок испытали люди, попав в сель.

Почему же случилась трагедия? После изучения архивных документов, разговоров с очевидцами вырисовалось примерно следующее. В 1950-х, преодолев последствия военной разрухи, Киев стал усиленно развиваться. Надо было строить новые микрорайоны, прокладывать транспортные артерии. Для строительства хрущевок, которые в те годы помогли решить жилищную проблему, нужен был кирпич. Много кирпича. Петровские кирпичные заводы работали в три смены. Но для увеличения выпуска стройматериалов понадобилось расширять разработку месторождений глины. Она же не всегда залегает на поверхности земли. Прежде чем до нее доберешься, надо снимать приличный слой грунта и песка. Куда это все добро девать? Вывозить за город – накладно.

Так родилась идея перекачивать «пустую породу» в жидком виде по трубопроводам на Сырец, в отроги Бабьего Яра.

Но вместо бетонной дамбы, удерживающей огромную массу отстаивающейся пульпы, насыпали земляную. Дренажные трубы для отвода воды проложили не того диаметра. Сточные колодцы не чистили, а насосную станцию для откачки воды за несколько дней до трагедии и вовсе демонтировали. А завод все качал. Осень 1960-го была дождливой. Глинистое дно и откосы оврага не впитывали влагу. Вода не уходила, накапливалась. Жидкий грунт не твердел. На месте оврага за 10 лет образовалось огромное болото.

В ночь на 13 марта подморозило. Прудок с дренажной системой, куда должна была стекать поступающая с пульпой вода, замерз. Вода поползла к гребню дамбы. И вот небольшой ручеек устремился с 64-метровой высоты к плотинам, расположенным ниже. В проран хлынула грязь. Бурлящий грохочущий вал несся мимо Павловской больницы и Кирилловской церкви вдоль нынешней улицы Телиги, сметая все на своем пути.

Расследование причин трагедии было поручено следователю по особо важным делам прокуратуры УССР Степану Олейнику и старшему следователю Киевской городской прокуратуры Леониду Пинскому. Вот что рассказал Леонид Яковлевич, работающий ныне прокурором-криминалистом Генеральной прокуратуры Украины:

– Известие о ЧП на Куреневке и многочисленных жертвах было настолько ошеломляющим, что, признаться, вышибло из памяти все остальные подробности жизни в то утро.

Мы немедленно выехали на место трагедии: улица Фрунзе превратилась в озеро сероватой грязи.

Грязевые массы полностью или частично разрушили 41 жилой дом, здания и сооружения трамвайного депо имени Красина, стройдвора управления капитальных ремонтов горисполкома, управления энергохозяйства «Киевэнерго», рельсосварочного поезда № 5 Юго-Западной железной дороги, других объектов.

Погибли 145 человек. Подсчет велся не один день. Все погибшие были опознаны. Через несколько месяцев состоялся суд.

(По материалам Д. Веденеева и С. Шевченко)

1967 г.

Эта экологическая катастрофа, не имеющая аналогов по своим печальным последствиям, произошла ранним субботним утром 18 марта 1967 г. с крупнейшим итальянским нефтеналивным танкером «Тори Каньон», построенным в США и плававшим под либерийским флагом. По своим параметрам это был один из крупнейших кораблей в мире. Вся мировая пресса писала, что «Тори Каньон» является предвестником новой эпохи – эпохи глобальной транспортировки нефти морским путем.

Капитан танкера «Тори Каньон» Патренье Руджиати закончил вахту в 2 ч. ночи и отправился на отдых в свою каюту. Судно шло заданным курсом, и ничто не предвещало беду. Но именно в это время заметили, что примерно в 25 милях от судна, прямо по курсу, находится Бишопская скала. Танкер спокойно мог миновать этот опасный ориентир, расположенный к западу от островов Силли, хотя в предрассветной мгле скала была видна не очень хорошо. Но раз ее засекла судовая радарная установка, то этого вполне достаточно, чтобы вовремя сориентироваться и пройти мимо.

Всю ночь корабль следовал точно на север, по направлению к Англии. В своих огромных трюмах он вез 120 тыс. т сырой нефти из Кувейта, предназначавшейся для перекачки в Милфорд-Хейвене (графство Южный Уэльс). По расчетам штурмана, они должны были обогнуть Бишопскую скалу с западной стороны, однако его расчеты оказались неверными.

На мостике вместо капитана дежурил старший офицер Сильвано Бонфилья. Когда в 6:30 утра он проверил местонахождение судна, то выяснилось, что они сбились с курса. Нефтеналивной танкер шел не западнее, как предполагалось, а, наоборот, восточнее островов Силли. В хорошую ясную погоду любое судно могло бы спокойно пройти по узкому проливу, который отделял эти острова от Лэндс-Энда. Но для такого гигантского нефтеналивного танкера, каким был «Тори Каньон», проблемы возникли сразу же. Дело в том, что танкер длиной 300 м имел солидную осадку – в 17 м.

Тонущий танкер

Обнаружив отклонение от курса, Бонфилья немедленно отключил автоматическое навигационное устройство и дал команду поворачивать в сторону Бишопской скалы. Он намеревался в течение часа вести корабль к скале, а затем спокойно обогнуть ее. Однако капитан таким решением был весьма недоволен и приказал восстановить прежний курс, идти через пролив. Бонфилья не очень понимал, что стоит за капитанским решением, но не стал его оспаривать и снова включил автоматическое навигационное устройство.

В 8 ч. утра танкер находился в 14 милях от пролива. Капитан еще раз уточнил местонахождение судна и поправил курс. Сделал он это с таким расчетом, чтобы пройти в 6 милях от островов Силли, хотя возникла опасность, что они могут наткнуться на подводные камни, находившиеся в этой акватории. Как раз посередине между островами Силли и Лэндс-Эндом располагались Семь Камней, как моряки называли полуторакилометровую и очень опасную гряду небольших подводных скал, ставших причиной гибели не одной сотни кораблей. При нормальной погоде и во время отливов Семь Камней хорошо видны, и суда спокойно обходят их стороной. Но когда во время приливов они скрываются под водой, то их могут не опасаться суда только с низкой осадкой. А что делать тяжело груженному «Тори Каньон»?

В начале девятого утра «Тори Каньон» заметили моряки плавучего маяка, охраняющие проходящие суда от Семи Камней. Они тотчас сообразили, что если танкер будет следовать и дальше прежним курсом, то он неминуемо врежется в камни. На маяке выбросили предупредительный флаг и пустили ракеты.

Находясь на мостике, капитан первым делом выключил автоматическое навигационное устройство, вырулил судно носом на север и снова включил устройство. Но неожиданно впереди, прямо по курсу, показались два рыболовных судна. «Тори Каньон» на полном ходу, в 16 узлов, либо должен был натолкнуться на два этих судна, либо… Для раздумий времени не оставалось. Только теперь Руджиати понял, что катастрофы ему не миновать. В 8:50 «Тори Каньон» со всего хода наткнулся на скрытый под водой первый из Семи Камней и намертво застрял. Это был не просто удар, это могло означать гибель его танкера. Он немедленно потребовал сведений о полученных повреждениях. Никакой надежды – танкер плотно сидит на камнях, и из его трюмов вовсю хлещет нефть.