1957 г.

29 сентября в одной из емкостей хранилища радиохимического завода произошел химический взрыв высокоактивных жидких отходов. В емкости содержались около 740 ПБк (20 МКи) суммарной активности. Силой взрыва 10 % отходов были подняты на высоту 1,8 км, подхвачены юго-западным ветром (при скорости около 5 м/с) и рассеяны на площади 23 тыс. кв. км.

Основной причиной взрыва явилось недостаточное охлаждение емкости с отходами, которая подверглась сильному нагреву и взорвалась. По оценкам экспертов, в сферу взрыва было вовлечено 20 МКи активности радионуклидов, находившихся в емкости, из них 18 МКи осело на территории объекта, а 2 МКи рассеялось на территории Челябинской и Свердловской областей. Образовался радиоактивный след, позже названный Восточно-Уральским радиоактивным следом. Территория, подвергшаяся радиоактивному загрязнению, представляла собой полосу шириной до 20–40 км и протяженностью до 300 км.

По современной международной классификации данная авария относится к тяжелым и имеет индекс 6 по 7-балльной системе. На территории, подвергшейся радиоактивному загрязнению в границах минимальной начальной плотности загрязнения, насчитывалось 217 населенных пунктов с населением около 270 тыс. человек, включая город Каменск-Уральский. Мощности доз радиации в населенных пунктах, оказавшихся в начале радиоактивного следа, в первые сутки после аварии достигали 0,015 Зв/ч. На промышленной площадке объекта за период до эвакуации находящихся на территории людей подверглось разовому облучению более 5 тыс. человек.

Производство радиоактивных изотопов на «Маяке» ведется и сегодня

Во избежание повышенного облучения в отдаленной части следа была организована санитарно-защитная зона со специальным режимом и охраной ведомственной милиции.

1967 г.

В апреле – мае 1967 г. с обнажившейся береговой полосы озера Карачай произошло ветровое рассеяние высохших радиоактивных иловых отложений на расстояние до 75 км. Радиоактивному загрязнению подверглись практически те же территории, которые пострадали от аварии в 1957 г. и относились преимущественно к санитарной зоне.

Причиной ветрового разноса радиоактивных продуктов с берегов озера Карачай явились необычные погодные условия – недостаточное количество атмосферных осадков в зимнее время, ранняя и сухая весна, что вызвало снижение уровня воды в озере с последующим осушением береговой полосы, а также сильные и порывистые ветры, обусловившие вовлечение в атмосферу пылевидных донных отложений озера.

Памятник жертвам радиации близ реки Теча

1952–1957 гг.

Последствия деятельности ПО «Маяк» усугубляются тем, что сложившаяся в регионе радиационная обстановка обусловлена наличием долгоживущих радионуклидов. Это приводит к длительному сохранению радиационного риска для населения.

Что касается аварии 1957 г., то дозы облучения населения региона были значительно меньшими по сравнению с дозами, полученными от сбросов радиоактивных отходов в реку Течу. Значительную роль в снижении уровней облучения населения после аварии обеспечили экстренная эвакуация и отселение жителей в начальный период аварии. На протяжении нескольких недель после аварии отмечалось расширение зоны радиоактивного загрязнения вследствие переноса загрязнения в результате работы автотранспорта, перемещения материалов и персонала.

Наибольшему радиационному воздействию подверглись жители сел, отселенных в течение 10 дней после аварии.

Река использовалась населением и хозяйствами в качестве преимущественного источника питьевого и хозяйственного водоснабжения, для орошения приусадебных участков, овощных участков сельскохозяйственных предприятий, а территория поймы – для выпаса и содержания скота и птицы, заготовки кормов, производства овощей.

Наиболее сильному радиоактивному загрязнению речной воды, поймы и территории за пределами поймы было подвержено верхнее течение реки, особенно в окрестностях села Метлина.

В настоящее время река Теча представляет собой радиоактивную резервацию, изъятую из хозяйственного использования. Ущерб от длительного существования подобной резервации, расположенной в экономически развитом регионе, определяется ухудшением качества окружающей среды, сокращением объемов использования природных ресурсов и сокращением объемов производимой продукции сельского хозяйства.

1961 г.

Март выдался в Киеве дождливым. Однако природа лишь дала толчок к трагедии, в которой повинна людская халатность. Утром того несчастливого 13-го числа прорвало плотину, отделявшую озеро с промышленными стоками от Куреневского Яра. Осадки подняли уровень воды, подмывавшей плотину. Ее конструктивные недостатки специалистам были давно известны, но… Пока гром не грянет – мужик не перекрестится. Как обычно, надеялись: авось самого худшего не случится. Случилось.

Три миллиона кубометров воды, смешавшейся с промышленной пульпой, хлынули в яр и стремительно понеслись по нему, сметая деревянные постройки, вбирая в себя рыхлый грунт, камни, ветви, обломки строений… Смертоносный сель вырвался из теснины и обрушился на трамвайные линии, переворачивая вагоны с торопившимися на работу горожанами, «ловя» зазевавшихся прохожих. Мощный поток снес кирпичную стену и служебные помещения трамвайного депо…

К расследованию причин катастрофы незамедлительно приступили органы МВД, прокуратуры, работала оперативная группа во главе с заместителем председателя республиканского КГБ Головченко. Не исключалась, естественно, и самая «крутая» версия возможной диверсии.

Средства массовой информации «в духе времени» хранили гробовое молчание.

Лишь 31 марта орган ЦК КПУ газета «Правда Украины» наконец сообщила официальные цифры скорбного итога Куреневской трагедии: 145 погибших, 143 травмированных. Это только людские потери, не считая немалого экономического ущерба.

А что испытали в те минуты люди, которые, побывав в том аду, все же спаслись? И как катастрофа отразилась на их судьбах? Киевской газете «Факты» удалось разыскать женщину, которая в тот день чуть не сгорела в автобусе, вспыхнувшем от удара упавшего электрического столба.

Киевлянке Марии Петровой-Лапушкиной к моменту трагедии исполнилось 20 лет. Работала Майя (так ее называли близкие) кладовщицей на «почтовом ящике» № 34 на Новоконстантиновской, 16. Собиралась поступать в политехникум связи. Ждала из армии парня.