Во-вторых, хотя командование Западного направления, а также Западный, Резервный и Центральные фронты действительно потерпели тяжелые поражения в течение первой и третьей недель августа, в промежутке между этими событиями Тимошенко смог предпринять крупный контрудар, нанесший серьезный урон группе армий «Центр» фон Бока, – во-первых, с точки зрения чисто боевых потерь и, во-вторых, что намного важнее, с точки зрения пошатнувшейся немецкой уверенности и морального духа. Пусть даже большинство армий, участвовавших в контрнаступлении Тимошенко в середине августа, оказались не в состоянии достичь оперативных и тем более стратегических успехов, они действительно одержали ряд беспрецедентных тактических побед, которые серьезно потрясли группу армий «Центр» фон Бока. Это прежде всего относится к наступлению 19-й армии Конева на реке Вопь, в результате которого была разгромлена немецкая 161-я пехотная дивизия и нанесен серьезный урон 28-й и 5-й пехотным дивизиям. Кроме того, впервые в этой войне был сорван крупный контрудар 7-й танковой дивизии. В меньшей степени это относится и к наступлению 30-й армии Хоменко, которая хотя и действовала несколько несогласованно, но все же нанесла значительные потери немецкой 106-й пехотной дивизии. Нельзя оставить без внимания и медленное, но достаточно эффективное наступление 29-й армии Масленникова на Западной Двине, нанесшее большой урон немецким 26-й и 6-й пехотным дивизиям. Яростные, хотя в большинстве своем тщетные атаки проводила на позиции противника в районе Ельни 24-я армия Ракутина. Она нанесла тяжелые потери частям моторизованной дивизии СС «Рейх», а также 15, 268 и 292-й пехотным дивизиям XX армейского корпуса и 263-й и 137-й пехотным дивизиям IX армейского корпуса вермахта.

Положение на фронте немецкой 9-й армии восточнее Смоленска явственно указывало на острые проблемы и растущее недовольство среди высшего немецкого командования. После донесения от 3 августа о том, что VIII и V корпуса 9-й армии «понесли значительные потери, особенно в офицерах», во время боев по стягиванию кольца окружения в Смоленске, 12 августа командующий армейской группой фон Бок записал в своем дневнике: «Если русская оборона не рухнет в ближайшее время в каком-нибудь месте, поставленная перед нами цель по уничтожению главных сил русской армии в зоне ответственности группы армий «Центр» до зимы вряд ли будет достигнута»2. Положение на фронте к востоку от Смоленска к исходу третьей недели августа стало настолько отчаянным, что фон Бок отметил:

«Если мы окончательно разобьем русские войска на северном крыле группы армий, давление противника на моем восточном фронте по меньшей мере ослабеет. До сих пор события там складывались таким образом, что начинало казаться: он долго не продержится. По этой причине я должен был распределять столь долго и упорно собираемые мной для наступления резервы по всему фронту, чтобы иметь хотя бы минимальную уверенность в том, что он не будет прорван.

Если после всех достигнутых группой армий успехов вся наша деятельность на восточном фронте сведется к оборонительным мероприятиям, то это будет не моя вина»3.

Конечно, здесь ощущается замешательство фон Бока по поводу настойчивости Гитлера, решительно настроенного «зачистить» фланги группы армий «Центр», прежде чем думать о наступлении на Москву.

Положение для фон Бока, так же как и для остальных командующих немецкими группами армий, усугублялось тем, что они испытывали острую нехватку резервов, необходимых для восполнения потерь. Например, 2 августа Гальдер записал у себя в дневнике, что с первого дня вторжения на территорию СССР группа армий «Центр» потеряла 74 500 человек личного состава, а получила в качестве пополнения лишь 23 тысячи. В результате к этому времени ощущалась нехватка личного состава: 15 тысяч человек – в 9-й армии, 30 тысяч человек – во 2-й армии и 4 тысячи человек – в 3-й танковой группе. Позднее, 28 августа, Гальдер написал, что танковые дивизии 2-й и 3-й групп группы армий «Центр» действуют, имея в среднем ежедневно всего 45 % боеспособной матчасти, а 7-я танковая дивизия – и того меньше, всего 24 %4. Большую часть своих потерь (наряду с ошеломляющими потерями в мотопехоте) эти дивизии понесли в конце июля – начале августа, когда действовали на внешнем кольце окружения у Смоленска, лишенные поддержки пехотных дивизий.

Если за вторую половину июля значительную долю потерь группы армий приняла на себя танковые дивизии группы армий «Центр» и, в частности, их мотопехотные части, то в августе наступила очередь пехотных дивизий. Таким образом, с учетом того, что большая часть танковых войск Гота действовала в северном направлении, а основные силы 2-й танковой группы Гудериана повернули на юг, пехотным дивизиям 9-й и 4-й армий пришлось отбиваться от непрекращающихся ожесточенных атак Тимошенко восточнее и северо-восточнее Смоленска и от ударов войск Жукова в районе Ельни. Именно здесь в непрерывных боях с русскими с трудом держались и истекали кровью десять пехотных дивизий вермахта.

Кровопролитная бойня к востоку от Смоленска и под Ельней постепенно убедила Гитлера поиграть с Тимошенко в кошки-мышки, то есть прекратить дорогостоящее наступление на восток и вместо этого ликвидировать угрозы на северном и южном флангах группы армий «Центр». Такое решение Гитлера было связано с тем, что группа армий «Центр» не смогла своевременно ликвидировать Смоленское кольцо окружения. Это вызвало крайнее недовольство фюрера. Положение усугублялось потерями танковых дивизий Гота и Гудериана, которые изо всех сил старались сдержать попытки русских прорвать кольцо окружения восточнее Смоленска, где осуществлялись все более мощные и яростные контрудары советских войск. Злую шутку сыграла, по-видимому, и относительно легкая победа Гудериана под Рославлем. В середине августа немецкие пехотные дивизии к востоку от Смоленска и под Ельней в буквальном смысле истекали кровью, а войскам Гудериана сопутствовал успех на реке Сож и у Кричева.

Все это обеспечило и контекст, и стимул для той игры, которую Гитлер затеял с Западным фронтом Тимошенко с середины августа. Не желая испытывать судьбу, продолжая наступление прямо на Москву, преодолевая наиболее сильные оборонительные линии советских войск, Гитлер вместо этого решил пойти по пути наименьшего сопротивления, ударив по флангам советской обороны на Западном направлении. К исходу третьей недели августа, несмотря на значительное противодействие со стороны фон Бока, Гудериана и других представителей высшего командного состава вермахта, решение Гитлера все-таки возобладало, и во многом потому, что его игра с Тимошенко удалась. К этому времени Гудериан не только разгромил Центральный фронт, но и угрожал отрезать Резервный фронт от Юго-Западного фронта, прикрывающего подходы к Киеву. В то же время, и с минимальными для себя потерями, группа Штумме 3-й танковой группы деморализовала правое крыло Западного фронта Тимошенко, расправившись с советской 22-й армией и вынудив 29-ю армию фактически завершить свое участие в амбициозном контрнаступлении Западного фронта.

В свою очередь, явно благоприятный результат гитлеровского «гамбита» на исходе третьей недели августа подготовил события, которые должны были произойти в самом конце августа и в начале сентября. Несмотря на успехи немцев на левом и правом крыльях его фронта, в конце августа главнокомандующий войсками Западного направления, а также вышестоящее начальство в Москве все еще твердо полагали, что окончательный результат летней кампании будет решен именно в районе Смоленска. Решение Гитлера снять с Московского направления основную часть танков и отправить две лучшие танковые группы на фланги к 24 августа облегчило тактические успехи Западного фронта восточнее Смоленска. По мнению Ставки, продолжение ударов по фактически лишенному танков восточному фронту группы армий «Центр» в конце августа – начале сентября могло привести в будущем к оперативным и даже стратегическим успехам.