Невзирая на все это, в июле 1941 г. политическое и военное руководство СССР, а также офицеры и солдаты Красной армии также стояли на пороге беспрецедентных и опасных испытаний. Июльские сражения приводили к одной катастрофе за другой. По самым скромным подсчетам, Красная армия за первые пять недель войны потеряла до одной трети личного состава мирного времени, то есть около 1,5 миллиона солдат и офицеров. К концу августа эта цифра выросла и вовсе до 3 миллионов. Таким образом, в самом начале армия лишилась своих наиболее обученных кадров, ведь в дальнейшем приходилось комплектовать новые дивизии наспех, частично обученными, неопытными «срочниками», которые призывались в действующие войска со всей обширной территории Советского Союза. В результате приходилось обучать новобранцев прямо по ходу боя. Длинный и все возрастающий перечень разгромленных армий, заменявшихся новыми частями и соединениями, долгое время лишь усугублял эту неприглядную картину.

Положение осложнялось тем, что офицерский корпус Красной армии, изобилующий «политическими» генералами и теми из них, кто пережил чистки конца 1930-х гг. и занимал командные посты, не соответствующие уровню своей компетентности, испытал в буквальном смысле «чистку боем». В результате такого почти «дарвиновского» процесса выживания некомпетентные командиры гибли вместе со своими солдатами и зачастую сами являлись причиной такой гибели. И наоборот, как ни удивительно, июльские сражения также доказали, что среди этого обширного и весьма пестрого по составу офицерского корпуса оказалось немало генералов, которые доказали свою компетентность в бою, умели и воевать, и выживать. Кроме знаменитого генерала Жукова, были и другие, такие как Конев, Рокоссовский и Курочкин, которые, выжив в июльских сражениях 1941 г. и став впоследствии командующими целыми фронтами[24], в апреле – мае 1945 г. успешно довели свои войска до Берлина.

Короче говоря, несмотря на многие поражения, кризисы и проблемы, которые Красная армия испытала в июле 1941 г., к концу месяца Сталин и Ставка смогли выявить и умело применить целый костяк «боевых» советских генералов. Именно отчаянные, поистине геракловы усилия этих старших командиров, а также беспримерная стойкость десятков тысяч (сотен тысяч и миллионов. – Ред.) красноармейцев помогли преодолеть последствия поражений и отступления, организовав решительную оборону и энергичные контрудары.

По крайней мере внешне, а также на страницах большинства книг, посвященных этому историческому периоду, бои на участке группы армий «Центр» в течение первых трех недель августа 1941 г. были примечательны прежде всего выдающимися победами фон Бока, зафиксированными в начале этого периода, и не менее внушительной победой, которую вермахт одержал потом. Например, в течение первой недели августа группа армий фон Бока добилась следующего. Во-первых, пехота 9-й и 2-й армий наконец ликвидировала Смоленский котел, восстановив непрерывный фронт к востоку от города. Во-вторых и фактически одновременно с этим, XXIV моторизованный корпус танковой группы Гудериана резко пресек опасное контрнаступление «оперативных групп» Тимошенко, разгромив группу Качалова (28-ю армию) в районе Рославля.

В течение последующих десяти дней войска Гудериана, повернув на юг и форсировав реку Сож, начали череду бросков с участием танковых частей и пехоты 2-й армии Вейхса, которые в конечном счете привели к захвату Гомеля. Это вызвало замешательство у советского Верховного главнокомандования, поскольку теперь с севера возникла реальная угроза потери Киева.

В течение третьей недели августа Гитлер, невзирая на возражения со стороны фон Бока, потребовал, чтобы группа армий «Центр» организовала еще один успешный удар против Западного фронта Тимошенко. На сей раз значительная часть бронетехники 3-й танковой группы, в виде группы Штумме, которую группа армий «Центр» тайно сформировала на своем левом крыле, нанесла сокрушительный удар в районе Великих Лук против ничего не подозревающей 22-й армии Ершакова. Застигнув русских врасплох, всего за одну неделю войска группы Штумме разгромили наступающую 22-ю армию, захватили Великие Луки, ликвидировали половину армии Ершакова в мешке юго-восточнее города и, едва дав себе отдышаться, продолжили наступление в восточном направлении, угрожая взятием города Торопец и поселка Старая Торопа. Это вынудило 29-ю армию Масленникова обескровить собственное наступление, отправив часть войск на ликвидацию зреющей катастрофы на правом крыле Западного фронта.

Таким образом, в течение первых трех недель августа за время сражений в Смоленской области группа армий «Центр» вывела из строя большую часть трех армий (16, 19 и 20-й) Красной армии, уничтожила четвертую (28-ю) в районе Рославля, нанесла огромный урон пятой (22-й) в лесах вокруг Великих Лук, вынудила шестую (21-ю) армию оставить Гомель и заставил седьмую (29-ю) существенно ослабить свою роль в запланированном контрнаступлении Западного фронта в конце августа – начале сентября. Внушительные масштабы этих побед подчеркивались тем, что к северо-востоку и востоку от Смоленска было убито или захвачено в плен более 40 тысяч солдат и офицеров Красной армии, в районе Гомеля – примерно 90 тысяч и еще 60 тысяч – под Рославлем и в районе Великих Лук. В любом случае более чем 190 тысяч убитых и захваченных в плен солдат и офицеров Красной армии – цифра более чем внушительная.

Какими бы драматичными ни выглядели успехи вермахта, мрачная реальность доказала, что эти победы вводили в заблуждение – по крайней мере, отчасти. Во-первых, хотя Западный и Центральный фронты всего за три недели боев лишились более 190 тысяч человек личного состава, эти потери просто бледнели по сравнению с потерей свыше 400 тысяч солдат и офицеров за первые шесть недель с начала войны. На самом деле, несмотря на эти потери, советская призывная система дала фронту более 10 миллионов человек, в том числе 800 тысяч было брошено в бой к концу июня, еще 600 тысяч – в июле 1941 г. и, наверное, почти столько же – в августе. Более половины из них отправились на Западный, Резервный и Центральный фронты, действующие на Западном (Московском) направлении. За этот период советский Народный комиссариат обороны (НКО) отмобилизовал и укомплектовал стрелковые дивизии: в июле – с номерами от 250 до 316 и в августе – от 317 до 384, а также – в начале августа – ряд танковых дивизии 100-й «серии». Примерно половина этих дивизий была отправлена на фронты Западного направления. Несмотря на плохо обученный личный состав и боевое оснащение большинства этих дивизий, они наглядно подтвердили старую военную поговорку о том, что «у количества есть собственное качество». То есть, например, есть 5 тысяч великолепно обученных и превосходно вооруженных воинов, но что делать, если им противостоят 500 тысяч пусть неопытных, пусть плохо вооруженных, но готовых драться хоть зубами врагов? Не 25 тысяч, не 50 тысяч, а 500 тысяч…

Кроме того, исторические исследования подтвердили, что, несмотря на целый комплекс проблем у Красной армии, ее генералы и полковники, которые пережили первые шесть недель войны и в августе 1941 г. уже командовали армиями и дивизиями, – такие люди, как Конев, Лизюков, Юшкевич и десятки других, действительно научились воевать с немецкой армией, самой опытной и обученной армией Европы.