Сидя за крохотным столиком на кухне рядом с практически незнакомыми девушками, Михаил думал, что впервые общается с настоящими людьми, а до этого его окружали живые проекты компании, к которым некоторые причисляли и его самого. Он говорил о последнем годе работы и событиях, приведших к необходимости банкротить направление живых проектов, об отношениях с Ольгой и упрямстве Анны, о мудром Джоффри и гениальном Марке, о Петре, по которому, не скрывая, скучал. Он говорил весь день, и никто не смел ни прервать этот поток, ни побеспокоить. Глава LPI и не опасался этого. За жизненными показателями с чипа следили круглосуточно и в СБ и в центральном медицинском центре LPC, а информацию об угрозах передавал сканер на загривке. Что бы ни происходило с президентом, группа быстрого реагирования всегда была готова оказаться рядом в течение нескольких минут, особенно из-за раскрывшихся недавно проблем с сердцем.

— Значит, больше не будет новых клонов? — не верила Вероника.

— Будут, конечно. Куда они денутся? Просто теперь их никто не посмеет назвать живыми проектами, даже если при их создании было применено живое проектирование, даже если у них есть двойники, даже если в их паспортах вместо «Живой проект, собственность «Живой проект»» или «live project, Live Project Inc. property» будет написано то же самое, что и у вас.

— Но спецов не будет?

— Официально спецов больше не будет.

— А кто же будет работать?

Михаил засмеялся.

— Я имею в виду вместо них…  на опасных производствах там, на пожарах?

— Думаю, в скором времени такие «жп» заменят роботы Toshiba Robotics.

— Когда разрешат следующий кредит, возьму себе куклу…  — размечталась Марина.

— А я капсулу. Буду из дома работать, — вздохнула Вероника ей в тон.

— И чем же займетесь?

— Как чем? Тем же…

Около семи вечера, понимая, что и до машины не дойдет, Михаил прикорнул на кушетке одной из хозяек квартиры и проспал до четырех утра. Поднявшись и напившись, он вернулся в комнату и, легонько тряхнув одну из девушек за плечо, тихо позвал:

— Вероника!

Девушка открыла глаза и уставилась на Михаила.

— Я уезжаю.

Кивнув, она поднялась и проводила его до двери. На лестничной площадке прикорнул живой проект. Вася спал в машине.

— Домой, — приказал Михаил, забравшись в салон.

Найдя в контактах переданные когда-то с визиткой данные девушек, Михаил перекинул на их счет сумму, явно превышающую их недельный заработок, и откинул голову на подголовник.

— Вы хорошо себя чувствуете, Михаил Юрьевич? — тут же забеспокоился Вася.

— Не очень. У нас есть что-нибудь от похмелья?

— Сейчас купим, Михаил Юрьевич!

Приехав домой и освежившись в душе, Михаил почувствовал себя значительно лучше. Он ни то чтобы выспался и ни то чтобы чувствовал себя прекрасно, но такие мелочи не могли испортить прекрасного настроения, причин которому, при всей их очевидности, он не находил. Ну, поболтал…  и выпил.

— Вика, заедем к Петру, потом в офис, — сказал он вслух, спускаясь в холл.

— Передала, Михаил, — ответил поисковик.

Вася топтался у входа, и Михаил почувствовал неладное.

— В чем дело, Вась?

— Тут такое дело, Михаил Юрьевич. Вчера днем, ну мы не хотели беспокоить вас…

— Что?

— Особняк Петра сгорел.

Михаил опустил голову, уперев в телохранителя ожидающий продолжения взгляд.

— Взрыв бытового газа, Михаил Юрьевич. Жертв нет. Петра в доме не был.

— Где он?

— Он объявлен в розыск. Там несколько тривиальных статей, все о наркотиках, но Григорий уверен, что есть другие причины.

— Причины чего?

— Того, что он исчез.

— Что значит исчез?!

Отодвинув телохранителя, Михаил направился к машине.

— Гриш, что с Кудасовым?

— Доброе утро, Миш. Я уже выезжаю и к девяти буду в офисе.

— Что с Кудасовым?

— Сейчас могу лишь сказать, что он вынул паспортный чип. Я полагал, что ты попросишь, так что ребята ищут.

— Хорошо, жду.

По пути к офису Михаил успел найти и просмотреть запись тушения пожара, а так же то, как Петр выходил из отделения полиции. Иногда повсеместная слежка за ним и его окружением оказывалась очень даже кстати. Но нужно будет достать записи с уличных камер.

— Верблюдов, ты ничего не хочешь мне рассказать? — спросил он, поднимаясь в офис.

— Какого черта, Миш, который час?

— Рабочее время. Я слушаю.

— Ты уверен, что один меня слушаешь?

Михаил на мгновение прикрыл глаза и потер виски.

— Ты прав. Можешь сегодня заехать ко мне в офис?

— Да.

— Спасибо, до встречи.

Когда в приемную зашел Григорий, Михаил поспешно поднялся и прошел к нему навстречу.

— Привет, — протянул руку начальник СБ. — Смотри, подарок от Гото — копия его новой глушилки.

— Очень кстати! — усмехнулся Михаил. — Какой у нее радиус действия?

— Метра три, не больше. Включаешь здесь, выключаешь так же.

— То есть она не постоянно работает?

— Тебе болезней мало, что ли, Миш?

— Ну, ладно. Все равно хорошо, — нажав на указанную кнопку, Михаил поставил приборчик на стол и вернулся в свое кресло. — Рассказывай.

— Из отделения его забрал ваш общий знакомый — Верблюдов. Где-то через полтора часа произошел взрыв бытового газа. Это официальная версия и других пока нет. Ему вменяют хранение и распространение запрещенных.

— Ему это постоянно вменяют…  не новость. Он кормит это отделение уже лет пять, а до этого кормил другое по месту жительства.

Григорий задумчиво помолчал, исподлобья глядя на Михаила, и решил присесть.

— Майора, проводившего дознание позавчера, вчера днем нашли с тяжкими телесными. Он в сознании, но молчит как партизан. Доказательств нет, сеть подчищена, и это тоже подтверждает мою догадку в том, что это дело Петра.

— Зачем ему это?

— Вероятно, есть что-то, чего мы не знаем?

— Например?!

— Я не знаю, Миш, ты его друг. Ольга скончалась от передозировки. Это официально.

— Гриш, у тебя же везде лазейки, ты можешь выяснить, почему Петру потребовалось…  мстить этому майору или пугать, я не знаю…  зачем?

— Я попробую, но не обещаю.

— Найди его, — Михаил хмуро закурил.