Два человека подошли к коляске: крепыш с рыжей шевелюрой и мужчина в черной рубахе с белым шейным платком.

— Марк Фрида Стенли, Ворон Короны, — представился второй из них. — Вы — леди Карен Лайтхарт?

— Я.

— А вы — Натаниэль?

— Графиня Нортвуд и майор Бэкфилд сейчас у беседки. Полагаю, они интересуют вас в первую очередь.

— О, я рад встрече со всеми вами! А императрица будет счастлива вдвойне.

Подошли другие агенты, Ворон учтиво передал беглецов их заботам. Прежде, чем Карен разлучили с Нави, бог успел сказать:

— Не бойся. У тебя все будет хорошо.

Пока ее вели через парк, пока сажали в черную карету, похожую на гроб, пока лязгали затворами на дверцах, она думала о Нави. Догадался в Маренго — это лишь половина правды. В Маренго Нави понял только то, где находится тело Глории. Но остальное… Что Дороти — графиня Нортвуд, что ее дочь рождена от случайной связи с приархом и казнена по приказу владыки, что протекция поставит ловушку в месте захоронения — все это Нави высчитал из чисел. А ведь он не просил чисел со времен лечебницы! Выходит, спасая Карен и Дороти из темницы, он уже знал, чем окончится их путь! Не знал только — где.

Верной реакцией был бы гнев, и даже ненависть. Нави привел их в лапы палачей, чтобы добиться встречи с Минервой! Стоило бы назвать его предателем и подлецом… Но Карен думала только о древе. Мы, близорукие, не можем судить, что такое вред и что такое благо. Смертным не дано понять, куда ведут несчетные изгибы ветвей. Лишь боги видят целиком всю крону.

«Не бойся, у тебя все будет хорошо».

Преданная и брошенная богом, вопреки всякой логике Карен знала: теперь она ему верит.

20–22 июня 1775 г. от Сошествия

Уэймар

Около минуты Джоакин вел огонь из окна управы. Минута — это много, если владеешь оружием богов. Огненные шары сыпались градом, наотмашь хлестали по шеренгам северян.

Первыми он убил кайров, окруживших Льда. Затем — арбалетчиков, взявших Льда на прицел. Как бы скоро ни стрелял Перст, несколько арбалетчиков успели спустить тетивы. Но болты не попали в Рихарда — отразились от невидимой преграды, ушли вбок. В ответ Лед хлестнул плетью, скосил полдюжины врагов и кинулся бежать. Серией шаров Джоакин расчистил ему дорогу. Затем подумал: хорошо бы убить офицеров — Блэкберри и того, кто играет роль Эрвина. Но было поздно: минута истекла.

Вражеские стрелки с крыш ударили по Джоакину. Густая тень спасла его от первого залпа. Десяток болтов грохнул прямо перед носом. Подоконник брызнул щепками, стена — каменной крошкой. Стрелки не видели Джо, а метили в место, где появлялись шары огня — то есть, перед его ладонью. Но вряд ли они повторят такую ошибку. Джоакин упал на пол, на четвереньках пополз к двери, махнул Кулаку: «Уходим!» Второй залп прошил комнату. Грохнули стальные наконечники, дырявя шкафы, стены, двери, сшибая с полок учетные книги. Шторы превратились в решето, обрывки ткани и листы бумаги закружились над головой.

— Сучья тьма! — выругался Кулак, получив стрелу меж ребер.

Выхватил меч, распахнул дверь и выскочил в коридор. Третий залп придавил Джоакина к полу. Комната превращалась в подушку для игл. Стрелы и болты лупили в ритме барабанной дроби. Джо полз, как змея, протирая брюхом половицы. Вот он, спасительный квадрат двери. Джо ухватился за косяк, стрела бахнула в дерево у самой ладони, мороз по пальцам. Джоакин рванулся и выдернул себя в коридор, пинком захлопнул дверь. Она брызнула щепой, насквозь пробитая болтами.

В коридоре царил мрак, щепотка лунного света вливалась сквозь далекое окно. В темноте скрежетало железо, топтались ноги, кто-то злобно хрипел. Кулак сражался с кем-то. Темень заставила их сблизиться вплотную, схватиться врукопашную. Пыхтение и скрежет прервал чавкающий звук, один из бойцов издал стон, повалился на пол. Джо не знал, кто выжил — Кулак или грей, пока победитель не сказал:

— Я убил одного.

Голос был незнакомым, Джо хлестнул плетью на звук. Хрустнуло, чавкнуло, упало. Скрипнула дверь, раздались шаги — он хлестнул еще. Поднялся на ноги, пошел сквозь темень, левой рукой держась за стену, а правой — уничтожая любой источник звука. Некоторые враги помогали ему, крича:

— Здесь еще один! Идет к лестнице! Я его слышу!

Другие, напротив, двигались очень тихо. Один подкрался почти вплотную, возник из темноты в каком-то шаге — мертвенный белесый силуэт. Беззвучно взмахнул ножом. Джоакин успел выстрелить — рука сломалась, выронив кинжал. Второй плетью Джо разнес врагу череп.

— Он здесь, я слышу! Окружайте!

Плеть, еще плеть. Никаких огненных шаров, чтобы не выдать себя.

Скрип двери. Нет, не спрячешься, получай плетью.

Стон. Ты еще жив? Нет, так не пойдет. Плеть!

Скрип арбалета. Присесть, прислушаться… Ага, вон там. Плеть!

Вот и лестница — теперь вниз и в задний двор. Резкая боль прошила ногу. Тьма! Стрелок с арбалетом на нижнем пролете. Джо отскочил, осмотрел рану — дрянь. Болт насквозь продырявил икру, кровь течет в сапог.

Стиснув зубы, сунул руку в лестничный проем, вслепую метнул пару плетей крест-накрест. Но не задел стрелка — ни стонов, ни падения тел.

— Ко мне, — скомандовали там, внизу.

В ответ — топот шагов.

— Враг с Перстом на площадке второго этажа. Держать позицию. Не выпускать его.

Джоакин отступил в коридор. Куда деваться? За две минуты они оцепят здание. Беги или умри. Сунулся в комнату, глянул в щель между ставен. Площадь кишит северянами. Больше никаких шеренг, все прячутся за телегами, бочками, углами домов. В любом лоскутке тени шевелится кто-то черный. Бежать, срочно… Он пересек коридор, выглянул в другое окно — на тыльную сторону здания. Идут. Перебежками от дерева к дереву. Два, четыре, восемь… Джоакин подсветил первого контуром прицела. Иного! Давай, браток!

Одного поймал на бегу, сломал пополам. Другой высунул руку с арбалетом и лишился ее. Третий спрятался за слишком тонким деревом. Плеть разрубила врага вместе со стволом, деревце захрустело и рухнуло поперек улицы. Выжившие кайры отступили в сквер — а Джоакин распахнул ставни и прыгнул из окна.

Ааа, идова тьма! Он явно недооценил свою рану. Боль пронзила ногу, кровь так и хлынула в сапог. Джо шлепнулся на четвереньки и не смог подняться. Скрежеща зубами, прополз пару шагов и спрятался за кроной упавшего дерева. Сел, разодрал штанину. Нога пылала и пульсировала, из дырки в икре обильно текло.

— Он за деревом.

Джо оглянулся — из-за листвы ничего не видать. Нужно подняться и пристрелить их… но — нога.

— Держите на прицеле, — сказал тот же голос.

Скрипнула тетива. Шурхнули шаги.

Отодрав лоскут ткани, он стал накладывать жгут. Успеть бы, пока не окружили!