В современной культуре России это встречается на каждом шагу и считается вариантом нормы. Трогательные песни и стихи складываются на тему: «Сколько бы лет тебе ни было, как много бы ты ни сделал, для мамы ты по-прежнему всего лишь малыш…» На самом же деле выросшему ребенку фактически отказывают в приобщении его ко взрослому миру. Это также затрудняет взаимоотношения уже взрослых детей и их родителей.

Автономизация выросших детей в семейной системе может проходить по конструктивному либо деструктивному типу.

Деструктивная форма – это автономизация, проходящая помимо воли ребенка. Происходит она в тех случаях, когда выросшего ребенка по достижении определенного возраста или в результате какого-либо события выдворяют из родительского дома либо, наоборот, насильно в нем удерживают, применяя меры психологического и экономического воздействия, хотя он уже сам хочет отделиться.

Конструктивным образом происходит автономизация и уход ребенка из семьи при сохранении здоровых эмоциональных связей, любви и тепла к родителям. То есть ребенок покидает семейное гнездо именно тогда, когда сам готов это сделать, а не тогда, когда его оттуда выпихнули, или после долгих, продолжительных боев за независимость.

Как справиться с этим кризисом

Как уже говорилось выше, в случае ухода детей из родительской семьи муж и жена оказываются перед необходимостью пересмотреть свои роли, изменить свои отношения и стиль поведения. В семье, которую скрепляли исключительно дети, может не оказаться даже общих тем для разговоров или совместных действий. В лучшем случае совместное проживание таких супругов будет партнерским, в худшем – сожительским (то есть сосуществованием двух совершенно чужих людей на одной территории). Разумеется, в обоих случаях о конструктивном взаимодействии любящих людей говорить не приходится.

Дети всегда являются ключевым элементом семейной структуры, однако нужно помнить, что в большинстве случаев, когда мужчина и женщина начинают жить вместе, детей у них нет, причем зачастую они и не планируются. В зрелом же возрасте, когда оказывается, что брак, заключенный между двумя людьми, уже умер и жили они только ради детей, совместное проживание становится мучительным для обоих партнеров, и семья постепенно распадается.

Как бы то ни было, как и все другие нормативные кризисы, этот кризис – естественный. Его успешное прохождение связано со здоровой, полноценной жизнью (в профессии либо на пенсии) людей пожилого возраста, с поддержкой эмоциональной связи с уехавшими членами семьи, выросшими детьми и их детьми. Важно не зацикливаться на чужих интересах, а жить в соответствии с собственными потребностями.

Люди, преодолевшие этот кризис, живут не в ожидании смерти и не ради других. При этом им чужд эгоцентризм пожилых, которые предъявляют другим массу претензий и требуют, чтобы окружающие организовали им жизнь согласно их запросам. Это возможно для самостоятельных людей, умеющих нести ответственность за свои поступки и самостоятельно заботиться о своих потребностях. Пожилой возраст дает массу возможностей для реализации себя в эмоционально здоровых и зрелых отношениях, в деятельности, которая наиболее по душе, в увлечениях и путешествиях.

Именно Вера в существование на свете других людей, помимо себя любимого, и есть Любовь.

Мы уже многократно упоминали о том, что неконструктивное прохождение любого кризиса напрямую связано с нарушением коммуникации (причем это относится как к родительско-детским кризисам, так и к семейно-супружеским). Чем же характеризуется нарушенная коммуникация? Перечислим ряд особенностей, которые можно встретить в семейных группах.

Речь идет о тех случаях, когда один из членов семьи пытается полностью контролировать других.

Люди, которые ведут себя таким образом, забывают или не знают, что идеала на самом деле не существует. Не существует ни идеальных людей, ни идеальных отношений; в жизни приходится общаться с несовершенными людьми и устанавливать несовершенные отношения.

Вообще, брачный союз двоих людей, как мы уже говорили выше, будет жизнеспособен только в том случае, если брачные отношения удовлетворяют потребности обоих. Но так уж повелось, что каждый из нас привносит в новую семью свои привычки и правила, которые были приняты в семье его (ее) родителей. Необязательно эти привычки – хуже; просто они другие. И когда супруг начинает раздражаться по мелочам, это и есть попытка контролировать партнера. Простой пример: всем хорош муж – и зарплата неплохая, и любовник отменный, и детей обожает. Вот только картошку он чистит не на газетку, а в раковину! А ведь после этого куча грязи и очисток… Невыносимо же, невозможно так жить!

И начинается «священная война» в попытках перевоспитать супруга (на деле же – борьба за тотальный контроль над его чувствами и привычками). Надо ли говорить, что такая битва заранее обречена на провал: нет такого человека, из которого удалось бы сделать марионетку, послушную даже в мелочах. Развод в такой ситуации возможен, а вот полное перевоспитание другого – нет.

Точно так же обстоит дело с вырастающими детьми, проходящими через все кризисы взросления. Ребенок – это не продолжение родителей, не их клон и не тамагочи. Ребенок – это личность, вполне самоценный человек. Он был выношен и рожден в вашей семье, но тем не менее уже от рождения обладает врожденными темпераментными особенностями (а по мере роста и переживания жизненных событий еще и вырабатывает свой уникальный характер и черты личности). Поэтому родители, которые с возмущением отвергают интересы и увлечения ребенка («Актриса – это не профессия!», или «Ну как ты отвратительно одет!», или «Что ты слушаешь, это же туфта!»), на самом деле не корректируют его характер, а ломают с ним отношения и утрачивают контакт.

Один из членов семьи уверен, что знает запросы и потребности других, никогда не пытаясь выяснить, каковы же они на самом деле.

Такая ситуация встречается довольно часто: родители полагают, что осведомлены обо всех запросах ребенка, не отдавая себе отчета в том, что со времени, когда тот был младенцем (и когда все его запросы действительно были очевидны и легко удовлетворимы), уже прошло 15–18 лет.

Ребенок, которого по-прежнему считают маленьким, пытается выразить свои неудовлетворенные потребности в форме юношеского бунта, что приводит родителей в ужас и недоумение: «Где же наш милый, послушный и благодарный младенчик? Кто этот юнец с пробивающимся пушком на ланитах, от которого пахнет алкоголем и табаком, и чего он требует от нас?»

Такая ситуация нередко складывается и в супружеских отношениях. Жена, которая свято верила в то, что мужу нужны только чистые рубашки и ухоженный дом, вдруг с удивлением обнаруживает, что у супруга, оказывается, вот уже несколько лет есть семья на стороне. Или муж, который в ситуации на грани развода вдруг с удивлением и возмущением узнает, что жене нужно не только, чтобы он таскал картошку с рынка, вешал полочки и приносил побольше денег, – ей, оказывается, хочется еще и поговорить!