— Почему мы остановились? — поинтересовалась она. — Все в порядке?

— Почему ты спросила? — тяжело сглотнул он.

— Я не знаю, но ты хмуришься. Это очень важное мероприятие, не так ли?

— Да, так и есть.

— И это тебя беспокоит? Ты не любишь вечеринки? Мы всегда можем найти какой-нибудь фильм и пожарить попкорн, если хочешь.

Он покачал головой, неохотно улыбаясь.

— И какой фильм ты бы выбрала?

— Не знаю. — Она попыталась выбрать какой-нибудь из своих любимых. — «Его девушка Пятница?»[2]

— Никогда о таком не слышал.

— Неудивительно, — сказала она. — Его нечасто показывают в бизнес-школе для начинающих.

Он сконцентрировал свое внимание на ее лице.

— Какая у тебя история, Поппи Коннолли?

— Моя история? — Она почти рассмеялась. — Я, наверное, самый скучный человек, с которым ты когда-либо сталкивался.

— На самом деле ты одна из самых очаровательных женщин. Ты правда этого не знаешь?

— Теперь ты меня смущаешь, — тихо сказала она.

— Я действительно так думаю.

— Теперь ты читаешь мысли? — рассмеялась девушка.

— У тебя очень выразительное лицо. Ты как открытая книга.

— Это худшая черта моего характера, — вздохнула она. — А худшая черта твоего характера — безэмоциональность.

— Тем не менее ты умудряешься читать меня, как открытую книгу. Как так?

— Наверное, я просто наблюдательная. Я всегда была белой вороной. Мне предстоит встреча с твоей бывшей девушкой, которая попытается выцарапать мне глаза? Поэтому ты напряжен?

— Нет. — Себастьяно покачал головой. — Ты будешь есть нежные канапе, пить лучшее шампанское и прекрасно проводить время.

«Но что насчет тебя?» — хотелось ей спросить.

— Какое облегчение. — Она подарила ему еще одну яркую улыбку. — Но, чтобы ты знал, я начинаю суетиться, когда нервничаю, поэтому заранее извиняюсь, если в будущем смогу смутить тебя каким-то образом.

— Да, я это заметил, — ответил Себастьяно, взглянув на ее руку, которая лежала на лацкане его смокинга.

— О, извини, — пробормотала она. — Может, тебе стоит ущипнуть меня, чтобы я знала, что это не по-настоящему.

— Разве это делают не для того, чтобы увериться, что все происходит наяву? — приподняв одну бровь, спросил он.

— Нет. Для меня уже все слишком реально. Мне нужна жесткая проверка реальности. Когда я общаюсь с твоими родными, мне кажется, что я на своем месте.

— Ты действительно на своем месте.

— Да, как балерина на корриде.

Себастьяно запрокинул голову и засмеялся.

— Посмотри на меня, Поппи. — Он успокоился и приподнял ее подбородок указательным пальцем так, чтобы она смотрела ему в глаза. — Где бы ты ни была, ты везде на своем месте.

— Это не совсем так, — возразила Поппи; сердце отбивало чечетку в груди. Она столько раз пыталась, и все без толку.

— Ты умная и красивая, Поппи. Скорее всего, тебе это говорили недостаточно часто, но поверь мне на слово. В отделе кадров моей компании не нанимают бездельников.

Поппи горько выдохнула. В детстве она совсем не слышала этих слов. Но она верила Себастьяно.

— У тебя все еще осталось одно желание. Ты уже решила, чего хочешь?

— Ты спрашиваешь меня об этом сейчас? — удивилась Поппи.

— Почему нет?

— Потому что… — Голова Поппи закружилась от близости его тепа. — Могу я пожелать уйти отсюда прямо сейчас?

— Я сказал, что исполнение желания должно быть в моих силах, дорогая. — Он погладил ее подбородок.

— Тогда нет, еще не придумала.

Она отодвинулась от него, и его рука опустилась.

— Неужели находиться рядом со мной настолько плохо, Поппи?

— Нет. Совсем нет. — Она скривилась. — Вот почему меня нужно ущипнуть. Я никогда не видела ничего подобного этому месту; мне кажется, что я попала в свою собственную сказку.

— Я сказал тебе, что бы ты ни захотела, я достану это для тебя.

— Ты не понимаешь этого, Себастьяно. — Она покачала головой. — Тебе достаточно щелкнуть пальцем, и весь мир будет у твоих ног. Большинство людей живет по другому принципу.

— На самом деле я давно узнал, что невозможно получить все, что хочешь, только по щелчку пальцев. Поэтому я так много работаю. Я делаю все, чтобы быть уверенным, что больше у меня ничего не отнимут.

Поппи хотела спросить его, о чем он говорит, но все же понимала, что он закрылся от нее и, скорее всего, не ответит.

— Себастьяно, все хорошо? Как ты? — позвал кто-то снизу.

— Готова? — спросил он, повернувшись к ней, и протянул руку.

Поппи кивнула, и они начали спускаться по лестнице. Взоры всех присутствующих были обращены на них.

Ухоженный итальянец, окруженный аурой уверенности в себе, встретил их у подножия лестницы. В руках у него был полупустой фужер. Он медленно осмотрел Поппи с головы до ног.

— Кто эта очаровательная женщина? — спросил он по-итальянски.

— Это моя женщина, — мягко ответил Себастьяно. — Поппи, познакомься, это будущий бывший друг семьи, Серхио Ставароне. Осторожнее с ним, он свободен и хочет получить синяк под глазом.

Серхио рассмеялся и поцеловал ее руку.

— Только скажи, что хочешь избавиться от этого уродливого кретина, красавица, и я твой.

Поппи ухмыльнулась. Она понятия не имела, что он сказал, но его беззаботные подшучивания заставили Себастьяно расслабиться.

— Ты действительно хороший актер, — пробормотала она, когда он привел ее в ту часть виллы, где она раньше не бывала. — Я сама почти поверила тебе. Это что, бальная комната?

Ее изумленному взгляду предстала обширная комната с богато украшенными зеркалами и панорамными окнами, выходящими на ночное темное море. Красиво одетые мужчины и женщины разговаривали и смеялись, слуги в белых костюмах незаметно перемещались между гостями, предлагая напитки и еду на серебряных подносах.

— Да, это бальный зал. — Себастьяно взял с подноса два изящных бокала и вручил один ей. — И я не играл на публику. Мне не понравилось, как он на тебя смотрел.

— Для лжебойфренда ты слишком сильно охраняешь свою территорию, — прокомментировала она.

— Я охраняю свою территорию как положено, — ответил мужчина.

Сердце Поппи забилось чаще; она была очень рада, когда небольшая группа гостей прервала их… Как она ни старалась, не могла противостоять его животному магнетизму.