— Так как сейчас слишком холодно, чтобы остаться без рубашки, я не буду упоминать об этом снова, — пообещал он, улыбнувшись, и забрал кружку из рук Поппи. — Как тебе первый опыт хождения под парусом?

— Просто фантастика! Спасибо тебе. Благодаря тебе у меня столько всего в жизни произошло в первый раз, что я уже сбилась со счета. Как прошла встреча с дедушкой?

— Так себе, — поморщился он. — Старик тянет время. Его проблема в том, что он не доверяет современным достижениям и думает, что я последую современным тенденциям и переведу бизнес за границу.

— Это действительно проблема на современном меняющемся рынке труда, — сказала Поппи. — Многие компании так поступают, и это означает сокращение рабочих мест сейчас и в будущем.

— Я знаю. Но я не собираюсь избавляться от наших преданных сотрудников, как от вчерашнего мусора.

— Твоему дедушке нужно время. Я уверена, что после стольких лет трудно просто взять и уйти на пенсию. У тебя все получится, я верю в это. До сих пор ты всегда поступал правильно. Ты хороший человек. Хотя поначалу я думала иначе.

— Я бы никогда не догадался, — сказал Себастьяно сухо.

— Я думала, что ты хочешь возглавить семейный бизнес, чтобы увеличить собственный капитал. Теперь я знаю, что была не права.

— Не надо делать из меня героя, Поппи, — сказал он грубо. — Я не такой.

Поппи наклонила голову, придерживая волосы, чтобы они снова не разлетелись на ветру.

— Ты боишься, что я влюблюсь в тебя? — спросила она улыбаясь, но сердце билось как бешеное, и девушка очень боялась, что Себастьяно заметил это. — Я обещаю тебе, что этого не случится. Я здравомыслящий человек, кроме того… — она взглянула на море, — я не хочу влюбляться.

— Почему? — спросил Себастьяно, поворачивая рулевое колесо и ловко направляя яхту в сторону пристани.

— Я должна заботиться о Саймоне, — пожала плечами Поппи. — У него сейчас переходный возраст, и ему нужен кто-то, кто покажет ему путь. Я видела, что происходит с детьми, брошенными на произвол судьбы, и я не хочу, чтобы это случилось с ним. Кроме того, у меня нет времени. Все мое время поделено между работой, Саймоном и учебой.

— Мужчина может снять этот груз с твоих плеч.

— Или добавить новый, — вздрогнула Поппи. — Я привыкла жить самостоятельно, и мне это нравится. — Она смотрела на него немного застенчиво. — Во сколько мы завтра возвращаемся в Лондон? Мне нужно предупредить Саймона и Мэри-Энн.

Когда яхта пришвартовалась, двое рабочих быстро подбежали, чтобы закрепить канаты, которые Себастьяно им бросил.

— Я скажу бабушке и дедушке, что мы уедем около полудня, если тебя это устраивает.

— Да, спасибо!

Оттого, с какой легкостью он принял окончание их совместных выходных, в груди у Поппи что-то сжалось.

Джузеппе помог спуститься Николетте и Эвелин. Не спрашивая, Себастьяно протянул руку Поппи. Прежде чем позволить ей идти за остальными по каменной тропе, он повернул ее лицом к себе.

Задавшись вопросом, собирается ли он поцеловать ее, она даже не заметила, что задержала дыхание, пока он не начал говорить.

— Я хотел поблагодарить тебя за подарок для бабушки и дедушки.

— О-о! — застенчиво поправила она волосы. — Не за что. Это их юбилей.

— Для меня это многое значит.

— Хорошо… — Поппи попыталась вырвать руку из его.

— И еще кое-что, — не отпускал девушку Себастьяно. — Рискуя снова сбить тебя с толку, я попросил Джульетту организовать кое-что для тебя сегодня вечером.

— Спасибо, — пробормотала она.

Себастьяно такая покорность ошеломила Поппи улыбнулась самой заразительной улыбкой.

— Всегда пожалуйста, стажер, — в тон ей ответил мужчина.

Поппи уставилась на свое отражение в зеркале. На ней было струящееся серебристого цвета платье с высокой горловиной. На ногах — туфли на высоких каблуках в тон платью. Девушка чувствовала себя кинозвездой на красной дорожке.

Платье уже висело в шкафу, когда она поднялась наверх после прогулки.

Глубоко вдохнув, она вошла в отдельную гостиную Себастьяно.

Он повернулся. Телефон был прижат к его уху. Поппи забыла, как дышать. Она никогда раньше не видела мужчин в смокинге.

Он выглядел потрясающе. Сексуально. Мощно. Аппетитно. В ней снова все сжалось от какой-то безысходности, тоски. Она тяжело сглотнула.

Себастьяно медленно и сексуально улыбнулся ей:

— Ты выглядишь восхитительно.

Он приблизился к ней, и тепло разлилось по ее телу от его близости.

«Он же не собирается… не собирается…» — пронеслось у нее в голове.

— Повернись.

Повернуться? Не понимая, что происходит, Поппи взглянула вниз, на синюю бархатную коробочку, от которой она отказалась в самолете. Его губы изогнулись в усмешке. Она стояла неподвижно. Он жестом показал ей, чтобы она повернулась лицом к зеркалу. Девушка беспрекословно подчинилась. Ее рука скользнула к ложбинке между грудями, когда он закрепил изысканный жемчуг и бриллиантовое ожерелье вокруг ее шеи.

— Ты наденешь его сегодня для меня. Если бы ты действительно была моей девушкой, я бы настоял на этом.

Дрожь удовольствия пробежала вдоль позвоночника. Если бы она была его девушкой, она бы с удовольствием надела ожерелье для него.

Поппи не могла оторвать от него глаз; их взгляды столкнулись в отражении. Зеленый и синий.

Девушке стало трудно дышать. Сексуальное возбуждение, настолько мощное, что она не могла двигаться, охватило ее. Она хотела прижаться к нему и потереться щекой о его свежевыбритые щеки, поцеловать его так же страстно, как он это делал накануне вечером.

Его взгляд горел тем же огнем и голодом.

Воздух между ними накалился. Его обжигающий взгляд пустился вниз, к ложбинке между грудями, где уютно устроилась великолепная жемчужина.

— Себастьяно…

Внезапно он отступил.

— Пора спуститься вниз. Иначе бабушка с дедом отправят поисковую группу.

Конечно. Он не хочет ее. Дура!

Поппи задержалась у зеркала, чтобы поправить прическу. Она заколола волосы в изысканный, как ей казалось, пучок, но теперь она чувствовала себя неловко.

— Поппи…

— Да-да, — улыбнулась она и взяла его за руку. Когда они остановились наверху лестницы. Поппи с любопытством посмотрела на него. Он был напряжен, черты лица стали тверже.

Гул голосов и звон стекла отвлекли ее внимание. Поппи почувствовала, как гулко забилось ее сердце, когда группа красиво одетых гостей вошла в фойе.