Далее — на их границах было неспокойно. На их северо-восточной границе были болота Намун, образованные от множества разлившихся крохотных ручейков, затопивших низины. Лучшие во всей округе охотничьи угодья оказались в последнее время недоступны. Под прикрытием тумана неизвестные убивали всех вошедших туда. И если раньше область туманов была совсем невелика, то теперь она полностью охватывала все болота и в некоторых местах выходила на берег.

На севере, на горных перевалах засели племена гоблинов, пришедшие из-за гор и гномы, бывшие хозяева тех территорий, совсем ушли под землю в череде конфликтов, обосновавшись в своих чертогах Киндургунбандураза, находясь то ли в Теперь порядок поддерживать было некому, и гоблы прощупывали и южные земли на предмет освоения. Редко какой караван на маршруте Карак-Ногарунд — Глаттершталь проходил в целости и купцы практически полностью перешли на более кружной, но безопасный путь на юг из этих гномьих анклавов.

На юге нарак оказался разгромлен, но западнее и восточнее существовали другие, пусть малочисленные, но опасные крысиные и крысолакские кланы. А помимо этого ополчения из Глаттершталя и всего Северного Эбо порой устраивали учения, когда проходили по округе, оцепляя территорию и безжалостно всех убивая на ней, в целях профилактики. Недалеко (относительно) был и Холед, с тамошней дружиной и епископством, которые были закрепившимися аванпостами людей на границах Глермзойской пустоши.

А ещё бродячие умертвия, стихийные духи, стаи хищников, природные катаклизмы и многое другое. Жизнь в этих местах была не мёд.

Логово Костегрызов, или как они говорили — гнездо, тоже было не лучшим обиталищем. Пусть и более просторные, чем в моем логове, туннели были вонючими, затхлыми, замусоренными. Мусора было столько, что можно было годами его вычищать наличествующими силами. Сама система ходов была пусть и не сильно разветвлённая, но очень запутанная. Во многом это было сделано для обороны. Не раз клану приходилось отбиваться от неожиданных нападений, обрушивая на врагов потолок входов и вырезая разрозненные отряды врагов.

В самом дальнем отнорке находились родильные ясли, в которых обитали главные сокровища клана — самки. Большие, порой потерявшие гуманоидные очертания тела (прослеживающееся в крысах), с рядами молокосодержащих сосков, ленивые — они могли произвести на свет от нескольких, до двух десятков крысят, было бы пропитание. Причём почти все из рождающихся в помёте были самцами — самочки были ооочень редки. Да даже я встретил в логове девять крысят-самцов, а в приплоде было одиннадцать! — Что на самом деле очень даже неплохо для одной самки. Считалось, что наиболее сильные и наиболее злые обладают тёмным мехом от тёмно-гнедого — вплоть до абсолютно чёрного цвета. Светлые крысы не появлялись уже очень давно — они, как сказал Хрезкач, были прямым свидетельством того, что на них обратила внимание Рогатая Крыса, благословив на подвиги и славу.

Но беда — самок было всего девять. Три раза по три — счастливые для крыс цифры. Была десятая — да её съели, чтобы не портила красивую цифру.

Через такое малое количество самок все уже давно все крысы приходились родичами друг другу. Когда самка входила в период течки, вождь мог решить, кто из самцов получит к ней доступ. Но бывало и так, что этим пользовались наиболее ловкие, пробираясь всеми правдами и неправдами. У рабов были две свои хилые самки и потомство от них могло стать только рабами, если не совершат подвиг или не обладают какими-нибудь ценными навыками для стаи — тогда эти рабы получали возможность стать кланкрысами.

К пяти годам потомство считалось уже вполне взрослым, а вот до двух десятков лет, поры старости у большинства, доживали лишь единицы самых хитрых.

Здесь я отдал первое распоряжение в логове — поставить сильный пост и никого не пускать без моего личного распоряжения. Теперь только я решал, кто может оставить потомство. Конечно же это будут самые лояльные, преданные, сильные особи. Ну и умные — на одной грубой силе далеко не уйдёшь.

В той части, где стояло возвышение из груды костей тех, кого убил и съел Коул Чёрный Коготь, а также его предшественники, стояли колья с нанизанными черепами и валялись грязные плохо выделанные шкуры, я пытался отыскать хоть что-то ценное и даже преуспел.

Немного медной посуды с ичамскими узорами, сундуки с сопревшими тканями, и сундучок с серебряными и золотыми монетами. Уже хоть что-то! Это давало надежду, что я смогу в случае необходимости даже что-то приобрести в цивилизованных землях.

Глава 5.1

— Ах, мать твоя мышь!

(звуки ударов)

— Ты куда насрал, ссаный обмудок?

(звуки ударов)

— Тебе что, сраку не зажать было? А ну вычищай!

(звуки ударов)

— Ты сейчас, гнойный плевок, вылизывать это будешь!

(звуки ударов)

Несмотря на довольно разветвленную систему ходов и укреплений в логове Костегрызов, я решил что требуется перевести всех на новое место. Увёл я, в итоге, большую часть, оставив небольшую группу партий по добыче пропитания. И одна из причин — повальная антисанитария! В таких условиях крыс постоянно болели всякими гадостями, кишели вшами и прочими паразитами.

Да и, конечно, уведя от привычных им мест обитания, мне проще было их “переделать” под то, что я хотел бы видеть. К сожалению, этот процесс мог занять очень длительное время. Некоторые мои приказы — например, гадить в строго отведённых местах, столкнулся с тотальным непониманием кланкрысами, для которых это было абсолютно естественно — повсюду оставлять свои метки, свой запах через мочу.

Приходилось нещадно лупить тех крыс, кто саботировал мои приказы, думая что раз не увидели, так и не виновен, забывая про то, что через запах можно было найти любую крысу.

Из штурмкрыс первым пришёл в себя Чут, тот здоровяк с которым я бился на кулаках и выразил полную покорность мне, теперь повсюду следуя за мной. Остро нуждаясь в воинах, особенно таких же крепких, как и мой новый последователь, я ему первому выдал право на случку со всеми самками.

И да, я объявил, что любой, кто проявит трусость, кто будет замечен в неисполнении моих приказов, воровстве, убийству членов клана, в прямом предательстве меня — вообще никогда не получит доступ к самкам и его линия прервётся. Тот из крыс, кто вздумает укрыть моего врага или предателя (что одно и то же) — также попадёт в эту категорию. Первых, самых агрессивных уже отдали Хрезкачу на опыты. Вход к самкам, напомнил я, только по моему личному