В магазине шла напряженная и абсолютно бесполезная работа. Посетителей не было, и консультантки с сосредоточенными лицами и без всякой цели перевешивали с места на место ворох блузок, юбок и брюк.

— Что вы делаете? — опешила Юлия. — Тут все было, как надо.

— Валерия Павловна сказала, — шепотом отчиталась пробегающая мимо Лида, делая страшные глаза.

— Ты здесь, — отметила Валерия, возникнув непонятно откуда. — Пошли.

— Лера, что тут творится? — не выдержала Юлия. — Это ты им сказала все перевешивать?

— Я им сказала не бездельничать, — резко бросила Меркулова и повернулась к замершим работницам. — А вы что устроили?! Немедленно сделать все, как было!

Валерия влетела в свой кабинет и с какой-то, как показалось Юлии, мстительной демонстративностью уселась в директорское кресло. Помощница скромно присела напротив.

— Юля, — настораживающе спокойно начала Меркулова. — Расскажи мне, о чем у нас сплетничают? Ты же все всегда знаешь.

Юлия с трудом скрыла облегчение. Она-то уже, глядя на воинственный вид начальницы, ждала длинных обвинений и, может, даже скандала.

— Ну как о чем? Как всегда — о клиентках, о домашних делах…

— Не валяй дурака, — Валерия устало махнула рукой. — Почему все при моем появлении вытягиваются по стойке смирно? О чем они до этого говорят? Юль, я прекрасно знаю, что ты болтаешь вместе с ними. Рассказывай.

— Все? — уточнила помощница, стараясь не выдать свою радость. Да она с удовольствием выложит Меркуловой все, что о той думают! А может, даже больше…

Валерия усмехнулась, молча кивнув головой.

— Говорят, что у вас какие-то разборки с Липатовым, — охотно начала Юлия. — Говорят, что он твой сын, — она выжидающе уставилась на Меркулову.

— Дальше, — без выражения бросила та.

— Ну еще, что это твой любовник хочет тебя ограбить. У Алинки подруга замужем за следователем, так она говорит, это точно кто-то из близких. Ей так муж сказал. Вообще, если честно, некоторые считают, что ты сама виновата…

— По фактам что еще? — оборвала Валерия.

Юлия недовольно поджала губы.

— Ничего. Болтают, что мы можем растерять клиентов, некоторые собираются искать другую работу…

— Ясно. Скажи, что из всего этого ты выложила моей матери?

— Изабелле Яковлевне? — растерянно пробормотала Юлия.

— Изабелле Яковлевне, — ехидно прищурившись, протянула Валерия. — Изабелле Яковлевне… Вы, однако, подружились! Так что ты, я спрашиваю, наговорила Изабелле Яковлевне?

Юлия нервно стиснула руки. Только что она полностью себя выдала. Уже нет смысла открещиваться и изображать удивление. Она знала, знала, что добром это не кончится. С самого начала знала, как только странная посетительница, совершенно не интересующаяся их товаром, объяснила, что она — мать хозяйки.

Конечно, не надо было ей ничего рассказывать, но Юлия не удержалась. Не смогла. Решила, что Меркулова не догадается, от кого пошла информация, а старуха не выдаст, она обещала. Вроде бы так и получилось, Юлия успокоилась, еще пару раз мило посплетничала с Изабеллой. Было интересно думать, что использует против Валерии ее же собственную мамашу. Юлия не сомневалась, что Меркуловой не кажутся веселыми те вечера, которые она проводит с матерью, вооруженной подробнейшими сведениями о жизни единственной доченьки. Старуха вела какую-то свою игру, это было очевидно. Может, хотела денег или заботы, Юлию это в принципе не интересовало.

Главное, она была уверена — все эти расспросы ведутся не просто для того, чтобы убедиться, что у Лерки все хорошо.

Видимо, последний раз она перестаралась. Наговорила слишком уж много гадостей. Старуха, наверное, закатила дома скандал, и Валерия заставила ее рассказать, от кого она услышала «все эти глупости». Юлия живо представила, как Меркулова это сказала: с надменным удивлением, с презрением, которое должно подействовать гораздо сильнее, чем любые объяснения и выдумки. Что что, а выходить из-под удара Меркулова умеет…

— Ничего особенного, — осторожно ответила Юлия. — Извини, Лер, я нечаянно… В смысле, она так нервничала, сказала, что от тебя ничего не может добиться, а у нее сердце…

— И ты решила взбодрить ее сердце подробностями о нашем мистификаторе? Юля, ты думаешь, мне без матушки проблем мало? Говори подробно, что ты выболтала?

Не знает, поняла Юлия. Молодец старушенция, выкрутилась с минимальными жертвами.

— Да ничего такого, правда. Это и без меня весь город знает… Ну про взломы. Про медведей… Не помню я всего, Лера!

— Про Липатова ты ей рассказывала? — внимательно глядя в окно, поинтересовалась Валерия.

— Н… нет, — промямлила Юлия, сосредоточенно отряхивая совершенно чистые брюки.

— Точно нет? — Меркулова резко повернулась и теперь смотрела прямо на нее.

— Нет.

Валерия успокоенно кивнула. Конечно, если мама что-то такое услышала, она бы уже вытрясла из дочери всю душу, но все-таки надо было убедиться.

— Лера…

— А? — она рассеянно глянула на замявшуюся помощницу.

— Ничего. Можно идти?

— Юль, ты же меня не любишь, — неожиданно даже для себя выпалила Меркулова. Это было внезапным, ненужным открытием. Именно сейчас, неизвестно почему, но вдруг это поняла. Она не нравится своей помощнице, раздражает ее, наверное, вызывает не совсем хорошие мысли. — Почему ты со мной работаешь? Ты же талантливая, легко нашла бы себе другое место с не меньшей зарплатой…

— Другое место?! — зло бросила Юлия, вскакивая со стула. — А зачем мне другое место? Да ты лично вообще не имеешь никакого значения! А я на любом месте окажусь на вторых ролях! Хотя я талантливая, да! Не то что некоторые!

Она вылетела в коридор, с наслаждением хлопнув дверью.

— На вторых ролях, — ошеломленно повторила Валерия и вдруг громко крикнула закрывшейся двери. — А что ты знаешь про первые?!

Как все оказалось просто и глупо. И смешно. Юлия ей завидует! Так бессмысленно, по-глупому завидует, даже не зная чему.

Валерию разобрал смех. Она попробовала представить, как легко смущающаяся, замкнутая Юлия перекупает явно краденую одежду у мрачных измотанных челноков, не желающих ничего слушать о рассрочке или скидках, как она ночует рядом с этими тряпками, собрав за прилавком узкую раскладушку, как отсекает ставшие со временем ненужными знакомства и храбро изображает свою в приличном обществе…

Бедная Юлия, она через месяц удрала бы из этого кошмара.

Валерия вздохнула и крутанулась в кресле. Конечно, управляющей можно посочувствовать, но с ней придется что-то решать. Точнее, тут и решать-то нечего, вариантов немного. Нельзя работать с человеком, который так откровенно тебя недолюбливает. У Юлии уже даже не хватило сил это скрыть. Но без нее будет трудно.