Но вот уже и карета! Распахивается дверь и из неё выпархивает Илиниель. Как я по ней, оказывается, соскучилась! Вслед за ней из кареты выходит улыбающаяся Мэдди, которая скромно отходит в сторону.

Принцесса, как вежливая девушка стоически переносит представление ей мэра с семейством, а после чего восклицает:

– Даша, мы за тобой! Ты мне только быстро покажешь свой дом, и мы поедем. А Мэдди с Мисси как раз за это время уложат твои вещи. Надеюсь, вы простите меня, что я украду у вас хозяйку? – вежливо обращается Илиниель к семейству мэра. Те только молча кивают, как игрушечные болванчики.

– Господа, подождёте нас с принцессой в гостиной. Госпожа Беннига любезно хотела мне показать местные модные аксессуары, – поясняю я уже принцессе. – Китти, проведи гостей в гостиную и скажи маме, чтобы приготовила для нас перекусить перед дорогой. Финнис, вместе с Костой займись лошадьми.

На этом мы расходимся. Я с принцессой начинаю знакомство с поместьем с сада и оранжереи. Её эльфийскую душу всегда успокаивала живая природа.

Коста, Финнис и другие мужчины уводят лошадей в сторону моей заброшенной конюшни, весело переговариваясь.

Во время прогулки по поместью мы с принцессой обсуждаем только мой новый дом и дела баронии, о которых я узнала. Илиниель эта заброшенность кажется романтичной. Особенно она в восторге от буйства полудикого сада.

Дом я ей особо показывать не стала, хватило первого этажа и большого зала на втором, чтобы она хорошо представила его нынешнее состояние и, возможно, блестящее будущее.

Когда мы вошли в уже хорошо мне знакомую гостиную, где нас дожидались Пергат Беннига со своими дамами и капитан Криди, то на столе мне сразу бросились в глаза несколько симпатичных сумочек и шкатулка.

– Ваше Высочество, позвольте от лица жителей нашего города преподнести вам эти мелочи из шкуры вайятов. Такие производятся только в Трейском баронстве, – торжественно произнёс мэр, торопясь ухватить удачу за хвост.

– Да, Илиниель, именно об этом мне собиралась рассказать госпожа Беннига, – поддерживаю я рекламный ход своего подданного.

– Возьмите в руки, Ваше Высочество, эту сумочку, и вы почувствуете, какая мягкая, бархатистая на ощупь кожа. Как лепесток цветка! Но при этом прочная и эластичная, – заливается соловьём госпожа Адомира. – А главное достоинство – это то, что серебристая кожа принимает оттенок вашего наряда. Благодаря чему и сумочку, и ремень, и украшения для волос можно носить с любой одеждой.

Говоря всё это, она достаёт из шкатулки эти мелочи и надо признать, смотрятся они довольно миленько. И эта фишка с подстраиванием под одежду очень удобное свойство, особенно в дороге.

Принцесса благосклонно кивает, складывая в подаренную сумочку и ремешок, и заколки, и какой-то шнурок с непонятной штучкой. Впрочем, непонятной, похоже, только мне. У принцессы она вопросов не вызвала.

А вот врученный под самый конец сувенир в виде маленькой ящерки, сверкающей камешками-глазками, бисером коготков, вызвал некоторую неловкость. Малышка выглядела так мило и реалистично, что становилось не по себе:

– Вы что, таких маленьких убиваете? – ошеломлённо произнесла готовая заплакать принцесса.

Я совсем не веган, но тут, глядя на искусно вышитую милую мордочку ящерки, мне как-то тоже стало не по себе.

– Ну что вы, Ваше Высочество! Как можно! – возмутился мэр. – Тогда всех вайятов ещё наши деды извели бы, когда на них мода была. Нет, просто каждый год они линяют, а мы собираем сброшенную шкуру, выделываем и шьём. Линять они начинают уже в год, ещё малышами. Вот из такой первой линьки эту игрушку и сшили.

Мы с принцессой облегчённо вздохнули, и она прижала игрушку к груди.

Семейство Беннига распрощалось с нами и отправилось восвояси. Зная, что сейчас в Дубовиле бродят неприкаянные потенциальные покупатели, мэр спешил вернуться и проконтролировать процесс их приёма.

К этому времени Анна приготовила на стол, за который сели капитан Криди, принцесса и я. Остальные слуги устроились на кухне и я им немного завидовала. Там явно было весело и оживлённо, даже до нас иногда доносились вспышки смеха.

Я, воспользовавшись моментом, попросила капитана и Илиниель оставить Косту в помощь Окки на неделю. С некоторым раздумьем, но начальник охраны принцессы согласие дал.

Перед тем как сесть в карету и отправиться в дальнейший путь, я вспомнила о просьбах мэра и спросила Окки:

– Окки, нет ли среди твоих знакомых тех, кто мог бы приехать в Дубовиль работать учителем? Если есть, то переговори с мэром, что они ему обещают, и можешь пригласить сюда от моего имени. В городе пока много брошенных домов, так что жильём его должны обеспечить. Но здесь не задерживайся. Жду тебя через неделю.

Отъезжая, я выглядывала в окошко, не в силах оторваться взглядом от поместья и провожающих меня людей. Казалось бы, я пробыла здесь совсем недолго, но чувствовала, что уже привязалась к своей баронии. Я обрела свой дом, и мне уже хотелось сюда вернуться.

– Ну что, едем к графу? – как только моё поместье перестало быть видимым из окна кареты, спросила я.

Принцесса поморщилась:

– Нет, я там больше не выдержу! Они все такие сладкие и противные, как несвежее пирожное!

– Надеюсь, ты им об этом не сказала? – с некоторой тревогой спросила я. – А то вся дипломатия пойдёт насмарку.

– Нет, не сказала. Я сказала, что папа меня торопит, а Герцог уже ждёт. Поэтому я не могу задерживаться, а ты заедешь к нему на обратном пути. Так как ты не его вассал, а напрямую папы, то твой приезд – это простая вежливость. А я не могу задерживаться из-за какой-то баронессы. Я так сказала для убедительности. Ты не обиделась?

– Ну что ты! Или, а ты научилась врать! – радостно воскликнула я.

Патологическая правдивость принцессы была хорошо известна её подданным и при дворе разговоров с нею пытались избегать. В герцогстве Арисандо эта особенность Илиниель могла принести ей кучу неприятных минут.

– Разве? – польщено улыбнулась девушка. – Но я ведь сказала правду.

– Именно так чаще всего и лгут, – пояснила я ей. – Мало кто выдумывает всё из головы. Это ведь запоминать нужно, да и запутаться можно. Обычно говорят правду, но не всю, выпячивая нужное и умалчивая всё остальное.

– Как это?

– Например, хозяйка спрашивает «Как тебе эти пирожные?». Ты говоришь «Они такие сладкие!» Это ведь правда?

– Да.

– А про то, что они тебе не понравились, ты не говоришь. Хозяйка довольна и тебе хорошо. Ты не обидела приятную даму. Это и называется вежливость.

– А если пирожные не сладкие? Это можно сказать?

– Не стоит. Мы же не знаем, как они задумывались. Лучше похвалить то, что наверняка хорошо. В любой вещи или человеке есть что-то хорошее. Об этом и говори. Ты умеешь это видеть, у тебя обязательно получится.