делают все, что могут, чтобы воспринять то, что показала им расстановка. Но они не способны оставить в процессе целительный образ невредимым, а разбирают его своим анализом на кусочки. Так они утрачивают доступ к силе, которая высвободилась благодаря переживанию расстановки, а затем хранилась в душе.

Есть некоторые методы, которые ведущий может использовать, если замечает, что клиент слишком «застрял» в аналитической концепции мышления и, соответственно, мыслит в линейных временных рамках. Выключать свет, доставать шаманский бубен и петь ритуальные песни здесь было бы, наверное, не слишком полезно. Этот особый шаманский способ обращения с трансом требует нескольких лет тренировки и опыта. Зато у многих людей на Западе есть опыт различных упражнений на расслабление и медитацию, которые могли бы здесь помочь.

В конце расстановки ведущий может предложить клиенту краткую медитацию. Он может попросить его рассмотреть выражения лиц заместителей, чтобы таким образом направить его внимание на «здесь и сейчас». Затем он может предложить клиенту почувствовать, что тот ощущает в своем теле, когда думает о произошедших в расстановке процессах. Затем он может рекомендовать клиенту заземлиться в своем теле, со вдохом вобрав в себя образ расстановки и поместив его в тихом пространстве своего сердца.

Ведущий указывает на особую атмосферу и силу расстановки и просит клиента представить себе это качество как тонкое энергетическое поле, которое он может вдыхать и вбирать в себя. Выполнив эти упражнения, клиент несколько минут сидит с закрытыми глазами и позволяет упражнению оказать воздействие на его энергию. Затем ведущий может посоветовать ему в течение нескольких недель не разговаривать ни с кем о расстановке и какое-то время беречь ее как драгоценное, хрупкое сокровище.

Эти простые советы, на выполнение которых требуется всего несколько минут, могут помочь клиентам, испытывающим сложности с воспринятием расстановки. Разумеется, ведущий всегда должен действовать с уважением. Дело в том, что иногда для клиента правильно как раз не «вбирать» пока расстановку, поскольку ему может требоваться больше времени, чтобы с ней согласиться.

Глава 7. Манифестации души и духа

В предыдущих главах неоднократно использовались понятия «дух» и «душа». Понятие «дух» использовалось в контексте духов-помощников, помогающих шаману силами. Оно обозначает осознанную сущность с индивидуальным восприятием, не живущую в физическом теле. Для шамана дух ощутим и реален, в трансе с ним можно общаться.

Понятие «душа» я использовал, чтобы описать внутреннее присутствие чего-то, что можно ощутить в опыте вневременности. Понятия души и духа обозначают одинаковый в основе своей вид восприятия, вне зависимости от того, относится оно к человеку или к кому-то, либо чему-то еще. В шаманской традиции духом или душой обладают не только люди, но и животные, растения, камни и вода. Дух – это душа, а душа – это дух. Если сознание живет в физическом теле, то обычно его называют душой. Если оно не имеет физического тела, то говорят о духе. Поэтому души умерших людей часто называют духами.

Истинное и полное понимание души, вероятно, находится за пределами наших интеллектуальных возможностей, так же как мы не можем по-настоящему понять силу, создавшую Вселенную. Объяснения и образы, которые мы используем, чтобы описать качество души, вынужденно ограничены. И все же они помогают нам больше узнать про нашу собственную духовную природу и понять ее.

В дальнейших объяснениях моя цель – не дать полное объяснение тайн души, а просто создать образ души и духа, который будет полезен в контексте семейной расстановки. Прежде чем начать его выстраивать, я хотел бы описать некоторый личный опыт, связанный с моим восприятием душ умерших людей.

Некоторое время назад я проводил сессию для мужчины, которого я назову здесь Яном. Ян был игроманом. Он рассказал мне, что и его отец, и его брат были профессиональными игроками и оба умерли молодыми. Отец умер в нищете, а брат был убит криминальной организацией, у которой он занял деньги и не смог вернуть. Пока брат был жив, у Яна не было проблем с играми, но после того как его убили, он потерял всякий контроль. Азартные игры, в которые раньше он играл от случая к случаю, превратились в навязчивость. У него было такое чувство, что он перенял саморазрушительные качества своих отца и брата, как будто по семье бродила некая темная энергия. И следующей жертвой должен стать он сам.

Судя по тому, как он описывал ситуацию, он кое-что знал о семейных переплетениях. Но я объяснил ему, что мое восприятие его ситуации отличается от его собственного. На мой взгляд, его обсессивное игровое поведение на самом деле было выражением его бессознательной лояльности. И отец, и брат Яна умерли в одиночестве, без поддержки, и поэтому его тянуло к ним, как будто он еще мог каким-то образом их поддержать. Теперь, когда он сам стал игроманом, он таким необычным образом оказался очень близко к отцу и брату. По всей видимости, игра была для него единственной возможностью быть с ними рядом.

Я порекомендовал ему небольшой ритуал: ему нужно было поставить перед собой фотографии обоих умерших и положить между ними и собой карты или какой-либо другой символ азартных игр. Чтобы он лучше запомнил ритуал, я попросил его закрыть глаза и представить себе, как он его выполняет. Я посоветовал ему обращаться непосредственно к фотографиям отца и брата, как если бы они оба в самом деле там присутствовали. Он должен был сказать им, что по-прежнему хочет, чтобы они были частью его жизни, но что сейчас он может быть рядом с ними, только копируя их страсть к игре. Но теперь он понимает, что это не поможет ни ему, ни отцу, ни брату. В заключение Яну нужно было попросить у них благословения или согласия на то, что он откажется от игры, чтобы он был волен помнить о них каким-то другим здоровым способом.

Затем я предложил ему обратиться к символу игры, как если бы это был живой человек, и сказать ему, что до сих пор он думал, что благодаря игре может приблизиться к своим родным, но теперь видит, что это приносит лишь еще больше разрушений и что пришло время двигаться дальше. Теперь он готов найти другой путь, чтобы любить и чтить их. Следующим шагом он должен был убрать карты и сжечь их или бросить в реку.

Пока Ян представлял себе все эти шаги, я воспринимал рядом с нами присутствие духа его брата. Я не мог ясно его видеть, но очень явственно чувствовал. И в то время, как Ян открывался для целительного