— Вы не сможете победить Ниджор, — он старался говорить как можно убедительней, хотя и знал, что напрасно старается.

Никто из магтов даже не шелохнулся.

— Ниджорцы засекли вашу пусковую установку и приняли решение начать боевые действия на день раньше срока. Вы понимаете, что это значит? Меньше чем через двое суток на Дис упадут сотни водородных бомб, и вы все погибнете — все, до последнего человека.

— Это сообщение, — тем же бесцветным голосом сказал Лиг–магт, и Брайн не сразу сообразил, что ему задают вопрос.

— Да.

Два обстоятельства спасли ему жизнь: во–первых, он все время держался настороже, с самого начала подозревая, что разговор с магтами ничем хорошим не кончится, а, во–вторых, никто не мог застать врасплох Победителя.

Лиг–магт напал мгновенно, меньше секунды понадобилось ему, чтобы из неподвижного изваяния превратиться в атакующую пантеру. Выхватив из‑под одежды длинный обоюдоострый нож, он стремительно прыгнул. Лезвие сверкнуло на солнце и со свистом рассекло воздух, но удар не достиг цели, Брайн успел броситься на пол. Мгновенно перевернувшись на спину, он увидел нависшего над собой дисанца и сделал подсечку…

Почти одновременно они вскочили на ноги, и схватка продолжалась. Ловко перебросив оружие из одной руки в другую, Лиг–магт сделал неожиданный выпад и едва не распорол Брайну живот — отбить такой удар мог далеко не каждый. Дисанец сражался яростно и умело, он постоянно атаковал — нож так и мелькал в воздухе — и каждая следующая атака оказывалась опасней предыдущей. Брайн прекрасно понимал, что в обороне он долго не протянет, рано или поздно вооруженный противник одолеет его. Пришло время менять тактику.

Улучив момент, он быстро шагнул под удар, навстречу сверкающей стали, и схватил дисанца за руку. На секунду нож замер в воздухе, потом Брайн ощутил резкую боль — свободной рукой Лиг–магт ударил его по лицу — но не разжал ладонь, а еще крепче стиснул пальцы на запястье противника, стараясь отвести в сторону смертоносное лезвие. Теперь у него не было другого выхода — теперь все решала сила и выносливость: или он дожмет врага, или наоборот. Брайн знал, что держит в руке свою жизнь, поэтому отчаянно сжимал пальцы, не обращая внимания на удары, и лишь старался защитить глаза от острых когтей Лиг–магта. Несколько раз ему не удалось увернуться, по лицу уже текла кровь, но сейчас это не имело значения, сейчас его волновало только одно — не отпустить руку…

Наконец Брайну удалось и второй рукой вцепиться дисанцу в запястье — теперь они стояли лицом к лицу, и оба тяжело дышали. Капюшон слетел с головы Лиг–магта, и холодные, пустые глаза пронизывали Брайна насквозь, но бесстрастное лицо дисанца напоминало восковую маску, лишенную какого‑либо выражения — даже сильная боль ничего не меняла в его резких чертах.

Удача медленно, но верно склонялась на сторону Брайна. Навалившись всем своим весом на противника и выкручивая ему руку, он ждал, когда же нож выпадет из ослабевших пальцев Лиг–магта, но дисанец упорно не выпускал оружие, и тут Брайн с ужасом понял, что он не сделает этого, пока жив. Раздался отвратительный хруст ломающейся кости, Лиг–магт чуть дернулся, Брайн отпустил его руку, и она безжизненно повисла вдоль тела.

На лице дисанца не дрогнул ни один мускул — он рванулся, пытаясь высвободить другую руку, чтобы перехватить нож и продолжать бой. Ударом ноги выбив оружие и отшвырнув его далеко в сторону, Брайн расслабился и тут же пропустил сильный удар в пах — Лиг–магт продолжал сражаться, как будто ничего не случилось.

— Прекратите! — крикнул Брайн, отступая. — Вы все равно не сможете победить. Это безумие! Остановите его!

Он обращался к остальным магтам, которые равнодушно следили за поединком, но никто ему не ответил и никто не двинулся с места. Похолодев внутри, Брайн вдруг осознал, что бой может кончиться только смертью одного из них. Лиг–магт абсолютно не дорожил собственной жизнью, и точно так же не дорожил он жизнью тех людей, которых убивал, и судьба всей планеты тоже была ему безразлична. Он будет нападать снова и снова, и только смерть остановит его. На секунду перед Брайном мелькнуло жуткое видение: дисанец, весь в крови, со сломанными руками и ногами, ползет к нему, чтобы зубами вцепиться в горло.

Выбора не оставалось. Никогда раньше он не применял этот прием на деле, лишь на тренировках иногда разбивал короткими точными ударами толстые доски. Брайн предельно сконцентрировался, собрав всю свою энергию на кончиках пальцев, и сделал обманный выпад. Пытаясь парировать, Лиг–магт раскрылся — под одеждой хорошо угадывалась точка, которую следовало поразить — главный нервный узел.

Брайн ударил. Он знал, что это смертельный удар — его ладонь глубоко погрузилась в тело противника, и мощный всплеск энергии в долю секунды загасил жизнь. Лиг–магт сложился пополам и рухнул на пол.

Стоя над мертвым дисанцем, Брайн глядел на неподвижных магтов и пытался представить, что будет дальше. Хорошо, с одним покончено. Но эта передышка ненадолго, скоро они опомнятся и тогда… Зря я не взял пистолет, — подумал он. Впрочем, что уж теперь! Что же делать?

Дисанцы молча смотрели на него, но нападать пока не собирались. А ведь они не знают, что Лиг–магт мертв, — осенило Брайна. Ждут, когда он встанет и продолжит бой. Пожалуй, на этом можно сыграть.

— Лиг–магт потерял сознание, но он скоро очнется, — громко произнес он, указывая на распростертое тело.

Магты как по команде посмотрели в сторону мертвеца, и Брайн медленно попятился к выходу.

— Я не хотел причинить ему вреда, он сам виноват! Он не стал слушать меня! А теперь я хочу кое‑что показать вам!.. — он пытался отвлечь их внимание, заговорить зубы и плел первое, что приходило в голову.

Продолжая сыпать словами и поправляя на ходу одежду, он прошел через весь зал и был уже почти у цели, когда дисанцы наконец опомнились. Один из магтов наклонился над неподвижным телом и чуть к нему притронулся.

— Мертв! — прозвучало в наступившей тишине.

Брайн не стал дожидаться, пока магты перейдут к активным действиям — он метнулся к выходу и нырнул в темный коридор. За его спиной в стену ударилось несколько ножей, краем глаза он заметил, как один из магтов подносит к губам духовое ружье, но тут коридор резко повернул, и Брайн помчался вверх по крутой лестнице, перепрыгивая через ступеньки.

Его преследовала безмолвная вооруженная толпа — будто сама смерть шла по пятам и дышала в затылок. Он не мог остановить погоню или сбить ее со следа, и оставалось только бежать изо всех сил, надеясь на свои ноги и на удачу. Достаточно споткнуться — и конец.

Вскоре Брайн понял, что этой гонки ему не выиграть: враги настигали, и он был, можно сказать, обречен. Впереди отделилась от стены какая‑то фигура, и тускло блеснуло лезвие — женщина с ножом в руке загородила ему дорогу. Она тоже хотела убить Брайна, но допустила ошибку, слишком рано выскочив в коридор, и тем самым спасла ему жизнь. Легко увернувшись от удара, Брайн схватил женщину за руку и рванул на себя, она выронила нож и тихо вскрикнула — первый человеческий звук, услышанный им в замке. Преследователи были уже совсем близко, и он сильно толкнул женщину прямо на них — передние упали, задние, налетев на упавших, тоже повалились на пол, а Брайн помчался наверх, выигрывая такие драгоценные сейчас минуты.