захотел присоединиться. Так что на третий день моего обучения в седьмом классе они должны были уехать на две недели.

И это было прекрасно. Полмесяца. Я останусь одна на полмесяца. Мама сказала, что Бик оплатит наши счета со своего телефона, чтобы сэкономить мое время и не отправлять чеки по почте.

– Позволь ей быть ребенком, Трейси. Я сделаю так, чтобы все было хорошо. Позабочусь о своих дамах. – Он снисходительно подмигнул мне.

Мне это не понравилось. Я хотела знать, что и как происходит, но теперь мне не позволяли этого. Так что вместо того чтобы платить по счетам, я буду сидеть дома в одиночестве две недели. Буду ребенком. В последнее время я часто стала закатывать глаза и показывать средний палец.

У меня был Гейз. И он всегда находился на расстоянии выстрела из пистолета для мыльных пузырей. Мы снова играли в мяч, но не так долго, как на деревянной доске, потому что от металлической рампы очень много шума. Его соседи часто жаловались, и мы с Гейзом решили, все может дойти до того, что кто-нибудь решит убрать рампу.

Хотя деревянная доска до нее легко вписалась в реальность. Забавно, как люди перестают видеть что-то, если это постоянно мелькает перед глазами.

В первый учебный день я самостоятельно выбрала свой наряд – это нормально, ведь в седьмом классе уже не нужно показывать маме, в чем ты идешь в школу. И было не важно, что альбом с первыми школьными днями не обновлялся уже несколько лет. Еще с младшей школы мне хотелось, чтобы у нас с мамой была такая традиция, но она так и не прижилась.

Ночью я попросила Гейза показать, в чем он пойдет в школу. Он пожал плечами и указал на футболку и шорты, в которые был одет.

– В этом. Если не будет вонять и я не запачкаю все едой.

Парни.

– Ладно, что будем делать в последний день лета? Давай составим список! – Я облокотилась на подоконник и посмотрела вниз, в переулок. С Толстым Засранцем все было хорошо. Он рылся в мусорном контейнере в поисках перекуса. – Два пункта с меня, два – с тебя. – Я подняла четыре пальца, чтобы визуализировать это.

– Хорошо. Я хочу поиграть в баскетбол и съесть хот-дог. – Он поднял два пальца.

– Я бы выбрала побегать у гидранта, но Токс сказал, что нужно подождать, потому что пожарная служба разозлилась. Так что предлагаю съесть мороженое и посидеть у реки на закате. – Я сжала руку в кулак, а затем собрала волосы в хвост резинкой, которую носила на запястье. – Погнали.

Гейз кивнул, тогда я повернулась и вышла в коридор, врезавшись в живот Бика. Он был влажным от пота. Бик схватил меня за плечи.

– Привет-привет! И куда ты собралась в такую рань?

Я попыталась сделать шаг назад, но его хватка была крепкой.

– Я хотела написать маме записку. Иду гулять.

Он наклонился, заглядывая мне в лицо, и внутри у меня разом зазвенели все тревожные звоночки. Он был слишком близко. Слишком близко ко мне, слишком близко к моему лицу.

Так, словно мог расслышать эти звоночки. Он задержался на мгновение дольше, чем следовало бы, прежде чем отпустить меня.

– Не думай, что ты ничего не можешь мне рассказать, Пикси Бикси. Теперь я твой папа. Держи меня в курсе. Так и быть, разрешаю тебе идти. А с твоей мамой я сам все улажу.

Он подмигнул мне. Я заметила красные вены в его глазу, который выглядел так, будто в него недавно чем-то попали.

– Разрешаешь? Ты мне разрешаешь?

Я сделала шаг назад, которого жаждало все мое тело.

– Да. И тебе лучше поторопиться, пока я не передумал.

Он приподнял футболку, оголяя волосатый живот, и почесал его.

Я поморщилась. Повернулась, не говоря больше ни слова. В этом не было никакого смысла. Сбежала по лестнице, минуя пять пролетов, и увидела Гейза, ожидающего меня.

– Что случилось? Ты решила вздремнуть на ходу или что?

Я быстро зашагала к парку, Гейз пошел за мной.

– Нет. Пришлось подождать, пока Бик решит, отпустить меня погулять или нет.

Я повернула голову налево, чтобы увидеть реакцию Гейза. Он остановился как вкопанный.

– Что за фигня? Твоя мама постоянно оставляет тебя одну. С чего вдруг Бик указывает тебе, что делать?

Я почувствовала чей-то взгляд еще до того, как поняла, что он прожигает меня насквозь. И повернулась, чтобы взглянуть на окно моей комнаты, которое было легко найти, благодаря рампе. Все так, Бик высунулся наружу, наблюдая за нами.

Я попыталась проанализировать те слова, которые мы только что произнесли с Гейзом, и мог ли Бик с точки зрения физики услышать сказанное.

Гейз проследил за моим взглядом, а затем пробормотал:

– Черт.

– Следи за языком, малыш. – Бик посмотрел на нас, усмехаясь.

И этим все было сказано. Он прекрасно слышал то, о чем мы говорили. Я потянула Гейза за локоть, заставляя его идти вперед.

– Отстой.

Когда мы отошли достаточно далеко, чтобы Бик не мог нас услышать, Гейз сказал:

– Да уж, он реально придурок. Жаль, что тебе приходится с этим мириться. И что все так круто изменилось.

Он все понимал. Понимал, каково это было для меня. И что время, проведенное без мамы, стоило тех минут, которые все-таки потом удавалось провести с ней. И что этого больше никогда не повторится.

У нас был список последних летних дел. Мы держались подальше от наших домов. Гидрант не работал, потому что пожарная служба не разрешила Токсу его открывать. Так что мы ели хот-доги, мороженное и смотрели на реку. Придумали новую игру под названием «мусорное бинго» и в моем телефоне составили для нее список того, что нужно искать. Бутылки из-под воды и молока, пакеты. Река была очень грязной. Когда пришло время баскетбола, одного парня не хватало, так что я заменила его на площадке вместо того, чтобы читать книгу на телефоне. Со мной парни вели себя мило, да и я неплохо играла, они даже не блокировали меня и не говорили гадости, что обычно делали без меня.

Последний денек лета выдался хорошим. Мама прислала сообщение, что нужно идти домой. Можно сказать, зря: мы уже были на полпути к дому. Когда проходили мимо «Таппса», услышали громкий голос отца Гейза. Он говорил невнятно. Я посмотрела на друга.

– С тобой же все будет хорошо, да? – Мне не хотелось, чтобы ему снова было больно.

– Все будет хорошо.

Я заметила, как напряглась его челюсть, и в голове промелькнула мысль, что это