теперь тонула в них, будто ребёнок, которого выкинули из лодки, прямо в бушующий поток горной реки. Вот только рядом не было строгих родителей, что в любой момент могли бы подать руку помощи и стать спасением.

Вернувшись к столу, она высекла кремнем огонь и зажгла лучину, надеясь что хотя бы это, сможет отвлечь её. Трепетное пламя принялось с жадностью пожирать дерево, а до тревожных мыслей одной девицы, первозданной стихии не было никакого дела.

«Может к Переярлу обратиться за помощью?» — подумала Весения и тут же кривая ухмылка тронула губы, — «Ага, конечно! Можно сразу в таком случае идти и сдаваться!»

Глядя на крошечное пламя, девушка пыталась разобраться в чувствах. Всю жизнь, у неё не было собственных стремлений. Она полностью следовала воле отца, старалась радовать его и радовалась сама, видя лишь тень улыбки на сухих губах, спрятанных в густой серебристой бороде. У неё никогда не было тяги к запретному, но сейчас, ей было любопытно, что этот мир может ей дать.

Интересуясь Гориславом, Весения понимала, что может совершить непоправимое. У неё есть миссия, благая цель, предназначение. Пусть и ненавистные ей с самого начала, но очень важные вещи.

«Яровит прав, моя задача проста. Прибыть в столицу, быть красивой, понравиться князю и приворожить его. Именно об этом, я и должна думать!» — покручивая в пальцах наполовину сгоревшую лучину, мысленно протянула она, ощущая давящую тоску в центре груди.

Почему-то, всё её существо противилось отцовской воле и в этом, вины Горислава не было. Едва услышав приказ, девушка подловила себя на этом ощущении и с каждым днём, оно только росло.

«Если я никогда не повернусь лицом к нему, не буду касаться, искать встречи, если никогда не преступлю черты вежливости, будет ли всё как прежде?» — думала Весения, чувствуя нестерпимый жар пламени, что уже лизало пальцы, — «Выстоит ли тогда моё сердце?»

В последний момент, девушка поднесла огонь к свече. Лучина рассыпалась в руке, оставив чёрный след на молочной коже, а стихия перекинулась туда, где могла ещё какое-то время существовать.

— Быть может и чувства существуют только тогда, когда есть чем питать силы.

Весении казалось, что она не спала несколько дней, так она устала. Открыв ставни, она позволила порыву морозного ветра ударить в лицо, дабы смахнуть леность, что завладела разумом.

Из-за свинцовых туч, солнечный свет не мог коснуться земли. Белое покрывало лежало подобно савану, оберегая уснувшую природу, до той поры, пока не придёт время пробуждения.

Ей нравилось творить и во время работы, она часто думала о весне. В своих фантазиях, она наблюдала за расцветом и возрождением, пока руки воплощали чудесные грёзы. Но теперь, девушка сомневалась, что сможет прикоснуться к металлу, эмалям и стеклу, ведь в голову, уже несколько дней не приходило ни единого образа, который хотелось бы воплотить. Все её мысли витали вокруг загадочной связи с Гориславом, что вторгся в её жизнь подобно урагану, неся смятение и беспорядок.

Глава 6

Поздним вечером жители Милюги собрались у кострища. На лицах крестьян лежал отпечаток горя и усталости, ведь повод был под стать погоде, такой же мрачный, как свинцовый небесный свод. В харчевне наливали кислую брагу, дабы почтить умерших, а сами люди тихо переговаривались друг с другом, лишь изредка поглядывая на чужаков.

Окидывая взглядом небольшую площадь, Горислав желал увидеть среди этой толпы только одно лицо, но Весении здесь не было. Подняв взор, он заприметил открытые ставни в одном из домов, и сердце пропустило удар. Будто бы по зову, в оконном проёме показалась златовласая красавица. Она выглядела измученной и печальной, а почувствовав на себе взгляд, присмотрелась к деревенским.

Мужчина мог бы сдержаться, но ему хотелось, что бы Весения хотя бы раз посмотрела на него, поэтому поднял руку вверх и помахал ей. Она заметила это и будто бы чего-то опасаясь, скрылась во мраке комнаты.

«Неужели ей так неприятно видеть меня? Наверное злится за то, что я слишком рано увёл её», — промелькнула мысль, уколов сердце разочарованием.

Но в этот момент зазвучал рог и всё внимание было обращено на источник шума. Рядом с невысоким юношей стояла очень старая, суховатая женщина. Она выглядела такой же древней, как горы окружающие деревню. Неожиданно для самого себя, Горислав ощутил, будто бы происходит что-то неправильное.

Эта женщина говорила много, вспоминая каждого погибшего и в своей речи, она так же упомянула отряд Маридара.

«Лучше было бы проехать мимо, ведь теперь они вынуждены жить в ожидании расправы», — подумал Горислав, обводя взглядом присутствующих.

После этой проникновенной речи, к нему подошёл командир и тронув за плечо, отвёл в сторону.

— Ты всё ещё желаешь к нам присоединиться? — строго спросил он, будто бы от того, каким будет ответ зависела сама жизнь.

— Больше всего на свете.

— Тогда пойдём, Яровит желает говорить наедине.

— Он хочет видеть меня прямо сейчас? — удивился Горислав, чувствуя в этом некий подвох.

— Да, мы выступаем на рассвете, так что если хочешь остаться, требуется решить этот вопрос как можно скорее. — Маридар наклонился к нему и понизив голос, добавил, — Как по мне, так это отличная идея. Нужно убираться их этой деревни и от этих людей, не доверяю я им.

Пройдя к дому, в окне которого он совсем недавно видел девушку, Горислав выдохнул и смело шагнул внутрь. В одной из комнат, возле узкого стола на простых стульях сидели Яровит, Баташ и несколько наёмников.

Горислав в тот же миг почувствовал себя пригвожденным, пронзительным взглядом воина. Человеку с таким взглядом невозможно лгать. Тёмные глаза требовали правды и ничего кроме правды, поэтому мужчина приготовился тщательно подбирать слова.

— Это ты нашёл Весению? — выгнув бровь, требовательно спросил Яровит.

— Да.

— Маридар сказал, что ты нашёл её в подвале одного из домов.

В хитром прищуре не было ничего, кроме холодной стали и Горислав понял, что его испытывают.

— Я нашёл госпожу Весению в мастерской. О месте её нахождения я узнал от деревенской девчонки, которая видела, как госпожа направлялась туда, вместе с другими женщинами. Больше сказать мне нечего.

— Хорошо, — протянул Яровит, некоторое время он молчал, из-за чего находиться под его взглядом было ещё труднее. Наконец он выпрямил спину, откинувшись на спинку стула и уже более расслабленно произнёс, — Я не сильно доверяю чужакам, особенно тем, которые появляются среди ночи, но я многое видел. Ты от чего-то бежал, потом храбро защищал лагерь, а после этого ещё и отправился на поиски. Почему ты просто не ушёл на