же превращения, что и наши прямые предки: из одноклеточного становился многоклеточным, затем рыбкой, амфибией…

То же относится к любым животным. Но они останавливались в своём развитии раньше нас. Рыба рождается и остаётся рыбой, ящерица – ящерицей, лемур – лемуром.

Что же получается?

Из животных старше всех простейшие. Черви – старшие братья тем, у кого есть позвоночник или раковина. Хрящевые рыбы, акула или севрюга, возникли более 400 миллионов лет назад; гориллы, оранги, шимпанзе старше нас на несколько миллионов лет. А человеку, подобному нам, не более 200 тысяч лет. И уже совсем юные создания – люди нашего облика. Они появились на Земле 40–50 тысячелетий назад.

Правда, есть у нас одно важное преимущество: мы вроде бы разумнее всех прочих животных. Но при чём тут старшинство? Младший оказался более сообразительным и знающим, чем его многочисленные старшие родственники. Только и всего.

Однако младший брат оказался свирепей и коварней своих сородичей. Он истребил прямо или косвенно множество видов животных, тех, кто ему полезен, принудил работать на себя или развлекать себя.

Люди с давних пор делят всех животных на домашних и диких, полезных и вредных. Делают это, конечно, по собственному усмотрению. Ну а если бы то же могли сделать звери? Почти все они назвали бы человека самым ужасным, вредным, опасным и диким существом на Земле.

Но так как они на это не способны, нам остаётся сделать вывод: мы – самые умные, воспитанные, образованные, умеем читать и писать, изобретаем замысловатую технику. Мы – хозяева планеты Земля. Какое тут может быть сравнение с прочими животными?

Да, человек не бегает на четырёх конечностях, лишён хвоста и шерсти, не бросается, как хищный зверь, на гусей и кур, баранов и телят. Хотя ежедневно люди съедают больше мяса, чем все хищники вместе взятые. А ведь оно не на огороде растёт. Никто не загрязняет и не разрушает земную природу так, как человек. Только мы вырубаем и выжигаем леса, уничтожаем почвы, создаём пустыни, губим реки и озёра, даже – моря.

Все животные существуют в согласии с окружающей природой. Если порой причиняют ей вред, то самый незначительный. Хотя так получается не потому, что они особенно умные. Они ведут себя так, как научила их сама природа. Ведь они появились в Биосфере значительно раньше людей. Многие миллионы лет они составляли единое целое с земной природой, сроднились с ней, делали её богаче и прекрасней.

Вот бы чему нам следовало поучиться у наших старших братьев, может быть, не таких умных, как мы, но зато – и это значительно важней! – умеющих лучше ладить между собой и с нашей земной Божественной Средой.

Присваивающее хозяйство

Принятое в науке понятие «присваивающее хозяйство» призвано показать отличие человека от прочих животных уже в каменном веке. Затем его сменило, как считают, «производящее хозяйство».

И то и другое понятие вызывают серьёзные сомнения. Они парадоксальным образом подчёркивают не различие, а сходство человека с прочими животными. И даже по этим, казалось бы, сугубо общественно-экономическим понятиям они являются в полном смысле слова братьями нашими старшими.

Вот вполне традиционное пояснение российского историка и экономиста А.А. Иголкина: «Хозяйство, которое люди вели на протяжении первых двух миллионов лет своей истории, называют присваивающим; суть его в том, что человек присваивал, брал от природы всё нужное ему для жизни.

Присваивающее хозяйство существовало в эпоху палеолита (древнего каменного века) и мезолита (среднего каменного века). В следующую эпоху – неолита – произошла “неолитическая революция”, суть которой – в переходе к производящему хозяйству».

Выходит, все животные занимаются присваивающим хозяйством. Ведь они берут «от природы всё нужное ему для жизни» (да откуда ещё можно это взять?). Одни из них «присваивают», используя в пищу, растения, другие охотятся на этих травоядных, третьи паразитируют на первых и вторых.

Не было у людей какого-то особенного присваивающего хозяйства, а было вполне естественное, сложившееся в Биосфере со времён появления разнообразных животных.

В отличие от всех прочих наши предки создавали и активно использовали орудия труда. Но это ничего в принципе не меняет. Некоторые животные при случае тоже используют отдельные предметы. Хотя чаще всего они вполне обходятся своими природными качествами и умениями.

Другое возражение: у древних людей имелось именно хозяйство, различные сооружения. Но и у некоторых животных солидное хозяйство, и даже иногда такое сложное, до которого не додумались наши предки каменного века.

Люди лишь несколько тысячелетий назад научились создавать искусственные водоёмы, плотины и каналы, разумно менять облик местности (ландшафт) на значительных территориях. Однако во всем этом мы не были первыми. Задолго до нас подобным искусством овладели млекопитающие, относящиеся к роду грызунов – бобры.

Внешне современный бобр ничем не примечателен. Длина его тела редко превышает 1 м, вес – 30 кг. У него густой мех (за что поплатились миллионы бобров). Он превосходно плавает и ныряет, способен находиться под водой до 15 минут.

Бобры – знаменитые строители и гидротехники. Вот некоторые их рекордные достижения. Самое крупное поваленное дерево – тополь диаметром 1,5 и высотой 27 метров. Длина самой большой плотины (в штате Монтана, США) 700 м, ширина в основании и высота около 4,5 м. Самый протяжённый канал (Припятский заповедник, Беларусь) 400 м.

Диаметр бобровой хатки – до 13 м. Рассказывают, что во время фашистской оккупации партизаны использовали покинутые жилища этих животных как временные укрытия.

Сначала бобры устраивают на речной пойме нору, сверху набрасывают хворост и ветки. Получается куполообразное сооружение. Сучья, торчащие внутрь него, бобры откусывают, щели конопатят мхом и замазывают илом. Получаются ровные стены и потолок. Разрушить такое строение трудно. Немецкие зоологи называют его «бургом» (крепостью, замком).

Бобры – известные строители и гидротехники

Вход в жилище находится под водой для защиты от хищников. Временно – в маловодные месяцы и годы – уровень воды снижается, и зверьки повышают его, перегораживая водоток. В ход идут небольшие стволы деревьев, ветки, куски дёрна, растительная труха, ил. Чтобы придать постройке прочность, бобры укрепляют её камнями, перетаскивая их так же, как ил или дёрн: прижимают к груди передними лапами и идут на задних.

Стенка плотины, обращённая к верховью реки (в сторону пруда), обычно поката, а противоположная – вертикальна. Такова наилучшая конструкция, противостоящая давлению массы воды. Если течение медленное, плотина перпендикулярна берегам, а если сильное, её выгибают навстречу потоку – по всем правилам гидротехники.

На суше бобр передвигается не очень ловко. Чтобы в случае опасности быстро добраться до надёжного убежища,