Он вздохнул, развязывая галстук.

— Речь идет о счастье Сэма, а не о попытке загладить вину. Я знаю, что поможет ему почувствовать радость. И ты знаешь.

— Да, ты прав.

— Видишь? Никаких проблем нет. — Чейз улыбнулся. — Давай выпьем по бутылке пива, и ты вкратце расскажешь мне о последних новостях.

Митч рассмеялся, и этот ставший столь редким звук затеплился радостью в груди у Чейза.

— Вкратце? Десять тысяч голов скота — долгая тема. Не говори потом, что я не предупреждал.

Когда в понедельник вечером зазвонил телефон, Ванесса с трудом заставила себя оторваться от просмотра шоу по телевизору.

Звонил Чейз.

Она чуть не выронила трубку от удивления.

А во вторник он опять позвонил в то же время. К четвергу она ждала его звонка, словно школьница, предвкушающая приглашение на первое свидание. Подобного не случалось с ней раньше. Сначала они говорили на общие темы: о работе, о кино, о книгах и местах, в которых бывали. Ванесса рассказала о поездках на горнолыжные курорты со своей семьей в Колорадо и о Рождестве на Гавайях. Чейз поведал о путешествиях по Техасу, Аризоне и Неваде. Но к вечеру четверга они немного отклонились от привычных тем, касающихся их пристрастий, воспоминаний детства и будущих проектов. И хотя Чейз пытался уйти от пары ее довольно невинных вопросов, Ванесса не была настроена отступать.

— Расскажи мне о том, что у тебя происходит, — попросила она, усаживаясь на диван с одеялом и чашкой дымящегося кофе.

— Сегодня мне привезли еще одно произведение искусства.

— И что же это?

— Картина Гейнсборо. Из коллекции Каллена.

— Коллекции, которая выставлялась на аукционе?

— Да. Совсем небольшой, но очень дорогой портрет.

— Тебе нравится Гейнсборо?

— Ну, это неплохое вложение…

— А ты когда-нибудь делаешь покупки не ради инвестирования?

Его низкий смех прокатился волной дрожи по ее коже.

— Еду. Одежду. Поездки.

— Понятно. Расскажи о себе еще что-нибудь.

— Например?

— Например… Ты всю жизнь провел в Техасе?

— До колледжа.

— Но у тебя нет акцента.

— Нет, мэ-э-м, — протянул Чейз, заставив ее улыбнуться. — Я долго тренировался над этим.

— Зачем? Он очарователен.

— Для меня он был скорее недостатком, нежели частью имиджа.

— Могу поспорить, девчонки из колледжа его обожали, — попыталась подразнить его Ванесса.

Он слегка помедлил с ответом.

— Не сказал бы.

— Верится с трудом.

— Я был не таким парнем.

— А каким?

— Я не напивался каждые выходные. У меня не было кучи девчонок. Я не любил непристойные шутки и не получал стипендию за игру в футбольной команде.

Ванесса нахмурилась:

— Понятно, мистер с фотографической памятью. Боже, наверное, ты был отличным однокурсником! Я всегда все делала в последнюю минуту. Непонятно, как я вообще ухитрилась получить диплом.

Услышав его смех, она поняла, что отгадала его блеф.

— И это я слышу от девчонки, которую взяли на работу в частную школу Винчестера.

— Меня выбрали из ста претенденток. Уверена, решающую роль сыграло влияние моего отца. Давай не будем об этом.

— Хорошо. Как погода?

Ванесса рассмеялась:

— Вот это плавный переход, мистер Харрингтон.

— В этом я тоже хорош.

— А в чем еще?

— М-м-м…

Его медленный раскатистый комментарий заставил ее дрожать, наполняя чувства невероятным ощущением наслаждения.

— Итак…

— Я могу назвать всех режиссеров, которые получали «Оскар» за последние тридцать лет.

— Очень пригодится для игры в «Кто хочет стать миллионером?». Еще?

— А ты о чем подумала? — Его слова прозвучали слишком интимно.

Ванесса прикрыла глаза и немного сжала бедра, пытаясь побороть стремительно нарастающее желание. Ей слишком нравилось ходить с ним по краю пропасти.

— Например… — И вдруг ее взгляд привлек экран телевизора, который работал с выключенным звуком. — Ну вот.

— Что?

— Снова рассказывают об «Уэйверлизе». — Она взяла пульт и выключила телевизор. — Бедняжка Энн.

— Вы с Энн близки, — сказал Чейз после паузы.

— Достаточно. Они с Джульеттой продолжают общаться даже после переезда моей сестры. Мне нравится Энн. Она умна, образованна, не любит сплетничать и очень преданна в дружбе. Она много работала, чтобы оказаться там, где находится сейчас.

— Судя по всему, заработала на своем пути немало врагов.

— А у кого их нет? Новости об «Уэйверлизе» поднимают газетам продажу, а когда они приправлены сплетнями о ее личной жизни, все выигрывают. Если бы исполнительный директор был мужчиной, журналисты были бы менее назойливы.

— Наверное, ты права.

— Так и есть. Знаменитые женщины постоянно находятся под пристальным вниманием в том, что касается их внешности и эмоциональной стабильности. Мужчине достаточно просто казаться сильным, тогда он — победитель. Женщину же в подобном положении называют стервой. Кстати, никто не заставляет мужчин делать выбор между карьерой и браком. — Она глубоко вздохнула. — Извини, я увлеклась.

— Вовсе нет.

— Ты говоришь это из вежливости.

— Ванесса, ты должна была уже понять, что я не из тех, кто разговаривает «просто из вежливости».

— Ну я… не уверена.

— В чем? «Во всем. В тебе. В том, что происходит».

— Я бы не вынес этого.

— В бизнесе или в личной жизни?

Молчание. Интересно, он ответит или будет ходить вокруг да около, как обычно?

Наконец он ответил:

— И там и там. Ванесса?

— Слушаю.

— Мне кажется, ты задаешь слишком личные вопросы. Поэтому настал мой черед.

Ванесса почувствовала, как в ее груди шевельнулось неопределенное волнение.

— Ну… хорошо.

— Какие духи ты предпочитаешь?

— Не поняла?

— Просто твой запах: ваниль с цитрусовыми нотками и еще чем-то неуловимым — никак не выветрится у меня из головы. Это сводит меня с ума.

Она сводит его с ума!

Чейз тяжело задышал.

Казалось, можно было пощупать нависшую тишину, разрываемую ударами сердец за десятки тысяч футов друг от друга. Он все время думает о ней.