Полки легкой конницы под командованием генерал-поручика Де-Бальмена заняли важнейшие пункты в Крыму. Его население оказалось готовым к присяге на верность России. Успешно было проведено принятие присяги и в Прикубанье, хотя Суворову пришлось военной силой подавить вспыхнувший там 30 июля мятеж.

За успешное решение крымского вопроса Г.А. Потемкину был присвоен высший титул князя Таврического. Почетные награды получили также и военачальники, действовавшие в Крыму и на Кубани. Екатерина II всегда оказывалась щедрой на признание истинных заслуг своих верноподданных перед российским Отечеством и «ея императорским величеством».

Не остался без высокой награды за усмирение мятежников и М.И. Голенищев-Кутузов, назначенный в Крым помощником генерал-поручика графа Де-Бальмена. Первый биограф великого полководца Ф. Синельников отмечает: «…Бригадир Голенищев-Кутузов, находясь со своею бригадою в Крыму… участвовал самым деятельным образом во всех распоряжениях и мерах, которые приняты были к усмирению мятежников и к восстановлению тишины и спокойствия, за что награжден чином генерал-майора 24 ноября 1784 года».

В тот год Михаил Илларионович похоронил отца. Получив отпуск по семейным обстоятельствам, он решает вопросы наследования — закрепления за ним и братом поместий, имевшихся у отца в трех уездах: Великолукском, Опочецком и Пусторжевском (Новоторжевском).

Присвоение генеральского звания открывало Кутузову при его личных достоинствах и военных заслугах дальнейшие перспективы для продвижения по службе. Боевой опыт, благосклонность императрицы, крест Георгиевского ордена, способность успешно решать не только военные, но и задачи государственного значения — все это было давно замечено в кругах высшего командования русской армии и ближайшем окружении Екатерины И.

23 мая 1785 года президент Военной коллегии генерал-фельдмаршал Г.А. Потемкин-Таврический подписал ордер о новом назначении командира Мариупольского легкоконного полка генерал-майора Голенищева-Кутузова.

В ордере говорилось: «Начальству Вашему поручается Бугский егерский корпус, составленный из четырех батальонов команды господина полковника и кавалера Воеводского, а именно: 1-го, 2-го егерских, 2-го мушкетерского Белорусского и 4-го Харьковского. Имеется по тому немедленно отправиться в Наместничество Екатеринославское и, приняв в Вашу команду помянутые батальоны, составить корпус Бугский. Употреби всемерное старание о скорейшем вооружении вверенного Вам корпуса, так и снабжения всем по штабу егерскому».

Егерями называлась легкая пехота, состоящая из хороших стрелков, специально подготовленных для ведения огневого боя. В русской армии она впервые появилась в 1763 году. Опыт ее создания был проделан в Финляндской дивизии, где на каждую пехотную роту определили по пять метких стрелков. Всего их в дивизии набралось 300 человек. Создание опытных егерских команд прошло успешно.

В 1765 году при 25 пехотных дивизиях вводятся отдельные егерские команды из 65 стрелков во главе с офицером. Назначение егерей в войсках определялось четко — действовать в рассыпном строю и вести огневой бой. Для этого их вооружали более легкими ружьями, чем пехотинцев, они имели более легкую и удобную форму одежды и амуницию.

В егеря отбирали солдат «самого лучшего проворного и здорового состояния». Они должны были уметь ловко и быстро преодолевать препятствия, маскироваться и скрытно занимать боевые позиции. Все перестроения егеря совершали ускоренным шагом или бегом. Прицельное поражение неприятеля одиночными выстрелами определяло уровень воинской выучки егерей. Во второй половине XVIII века они представляли собой наиболее перспективный вид армейской пехоты.

Совершенствование структуры легкой пехоты в русской армии шло быстро. В 1777 году егерские команды пехотных полков сводятся в шесть батальонов. В 1784–1785 годах их развернули в егерские корпуса четырехбатальонного состава. Каждый батальон состоял из шести рот, и его численность по штату определялась в 1004 человека.

Бугский егерский корпус существовал еще пока только в решении Военной коллегии — его предстояло сформировать. Надлежало отобрать «людей в егери годных, молодых и росту небольшого». Тем же потемкинским приказом предписывалось в случае, если «в обоих батальонах мушкетерских, а также в егерских окажутся люди рослые и к егерской службе неспособные, таковых возвратить к господину полковнику Воеводскому».

Основной же задачей командира создаваемого Бугского егерского корпуса был не столько отбор людей, сколько как можно скорее обучить молодых солдат, пришедших из мушкетерских полков, и новобранцев меткой стрельбе, умелому пользованию в бою штыком и прикладом, не теряться в рукопашных схватках, легко ориентироваться и передвигаться в лесу, поле, горах, в летних, и зимних условиях.

Но главное, будущим егерям требовалось привить умение самостоятельно действовать в боевой ситуации — ведение боя в рассыпном строю принципиально отличалось от действий в составе каре или колонны.

К месту новой службы генерал-майор М.И. Голенищев-Кутузов убыл, сдав Мариупольский легкоконный полк, находившийся в полевом лагере, новому командиру. Им стал полковник Осип Михайлович Дерибас (Хосе де Рибас, испанец, на русской службе с 1772 года), будущий адмирал, командир Дунайской гребной флотилии, один из основателей порта и города Одессы.

Весьма примечательно, что при самой тщательной процедуре приема «недостатков и нечетов в полку не оказалось, военнослужащие чины денежным жалованьем и всем необходимым имуществом обеспечены, неудовольствия своего никто не высказал, а при расспросе каждый объявил, что всем доволен». Иначе говоря, старый командир передал новому Мариупольский легкоконный полк в безупречном состоянии.

Вплоть до глубокой осени в окрестностях слободы Водолаги под Полтавой шла напряженная учеба егерских батальонов Бугского корпуса. Выходы в поле с отработкой действий в рассыпном строю сменялись стрельбой с поражением на местности, марш-бросками, показными занятиями. Много из того, что требовалось от легкой пехоты, делалось впервые и егерями, и их командирами.

Кутузов, организуя обучение, во многом следует примеру Суворова, под чьим командованием ему довелось служить в Суздальском пехотном полку: вместо устаревших и непригодных для легкой пехоты инструкций им составляются новые, офицеры применяют их на практике во время боевой учебы егерских батальонов и рот, которая тщательно контролируется командиром корпуса.

Многие руководящие документы, исходящие в батальоны от его лица, проникнуты суворовскими взглядами на развитие русской армии, суворовской «Наукой побеждать». Уже одно это позволяет утверждать, что Кутузов, еще как начинающий военачальник, приступил к строительству своей военной школы на основах идей русского военного гения.

Одна из инструкций егерям поучает: «Относиться с ружьем и держать его в чистоте, не простирая сие до полированья железа, вредного оружию и умножающего труды, бесполезные солдату… Обучать заряжать проворно, но исправно, целить верно и стрелять правильно, скоро…

Приучать к проворному беганью, подпалзывать скрытными местами, скрываться в ямах и во впадинах, прятаться за камни, кусты, возвышения и, укрывшись, стрелять и, ложась на спину, заряжать ружье. Показать им хитрости егерские для обмана и скрытия их места, как то: ставить каску в стороне от себя, дабы давать неприятелю через ту пустую цель. И тем спасать себя, прикидываться убитым и приближающегося неприятеля убивать.