в тепловизоре бинокля. У автомобиля стояли люди, что-то обсуждали.

К паре полицейских «уазиков» добавились два микроавтобуса и внедорожник «Шевроле-Нива». Потом мужчина, одетый в военный камуфлированный костюм, забрался на заднее сиденье этой машины, и она двинулась в сторону шоссе. Кто еще был в «Шевроле-Ниве» бинокль разобрать не позволил даже после того, как Любовь Геннадьевна отключила тепловизор. Она увидела только, что там кто-то сидел и помимо водителя.

Анаконда вспомнила, с какой стороны приближался свет фонарей ночью, после расстрела «Лендкрузера». Таким вот образом она примерно определила сектор, в котором следовало искать дом подполковника. Дальше наблюдение свелось уже к определению нужного двора.

Это дело оказалось не слишком сложным. Камуфлированные костюмы в деревнях носит каждый второй мужчина, особенно не слишком возрастные, однако далеко не все из них имеют воинскую выправку, и редко кто вообще в такое жаркое время будет ходить в берцах. Деревенские мужики предпочитают обуваться в старые валенки без голенищ. Они отрезают их, чтобы подшить другие валенки, в которых будут зимой ходить. А из старых, укороченных, делают тапочки, удобные для передвижения летом.

Так она и нашла дом подполковника. Около ворот стояла «Тойота», видимо, принадлежавшая кому-то из гостей. Из дома вышла крепкая сильная женщина с большой спортивной сумкой в руке, забросила ее в багажник, села на водительское место и стала ждать.

Скоро ко двору приблизилась вторая машина, «Шевроле-Нива», похоже, та самая, которая недавно находилась в лесу. С заднего сиденья вышел тот же мужчина, шагнул к передней дверце «Тойоты» и заговорил о чем-то с женщиной-водителем. Из «Нивы» вышла женщина, судя по фигуре, молодая, с длинными черными волосами, забранными на затылке в хвост, но стояла она так, что невозможно было разобрать ее лицо. С переднего пассажирского сиденья поднялся молодой мужчина-офицер. Они вдвоем ушли в дом и скоро возвратились с двумя сумками. Их сопровождали два старших по возрасту и, видимо, по званию офицера с женами. Пока Анаконда рассматривала их, пытаясь по внешнему виду понять, кто же хозяин дома, молодые люди уже убрали сумки в багажник и сели в машину. Она опять не успела рассмотреть молодую женщину, как намеревалась было. Одна из возрастных пар уселась в салон «Тойоты».

«Шевроле-Нива» сразу уехала, поднимая на дороге облака пыли. Вскоре тронулась и вторая машина, в которую села одна из возрастных супружеских пар.

Гонку «Тойоты» со стареньким «Москвичом» Любовь Геннадьевна наблюдать не стала. Самое начало ее она видела, но потом перевела окуляры бинокля во двор подполковника Речкина, командира отдельной мобильной офицерской группы. Беспалова наблюдала, как он помогает жене убрать со стола во дворе посуду, коркой хлеба соскребает недоеденные продукты в ведро с отходами.

Она усмехнулась, когда подполковник сначала поднял со стола бутылку, потом воровато оглянулся, не наблюдает ли за ним жена, перелил остатки в рюмку, подержал ее перед грудью, словно приготовился выпить одним глотком, по-армейски, но тут же вздохнул и выплеснул содержимое на землю. Похоже было на то, что этот человек с искренним почтением относился к своему здоровью.

Через несколько минут в калитку к Речкиным постучала женщина, пришедшая откуда-то с пустым эмалированным ведром. Ей открыли, запустили во двор, о чем-то поговорили. После этого женщина забрала другое ведро с остатками праздничного ужина, поставила взамен свое и ушла.

Анаконда поняла, что эта женщина, скорее всего, держит свинью. Она попросила подполковника и его жену не выбрасывать оставшуюся пищу, а собирать ее в ведро.

В столовой особого отдельного отряда спецназа МВД «Фурия» работала женщина из Белореченска, которая каждый день уходила с работы с двумя ведрами, наполненными остатками пищи, а утром приносила пустые. До Белореченска было более восьми километров. Но женщина не ленилась носить своей свинье остатки со столов фурий. Здесь, видимо, наблюдалась та же самая картина.

Когда уборка стола была закончена, жена подполковника ушла в огород и скоро позвала туда мужа. Он копал грядки, она выбирала из земли корни прошлогодней травы и растений.

Анаконда наблюдала за их работой со смотровой площадки, расположенной на середине вышки сотовой связи. Одновременно она посматривала и за соседними дворами, прикидывала, как ей незаметно подобраться к нужному месту.

Подъехать на машине к дверям гаража, расположенным рядом с дворовыми воротами Речкиных, нельзя, слишком рискованно. Подполковник может услышать голосистый движок «уазика», выйти за калитку, просто поинтересоваться, кто приехал, не к нему ли. Остановиться у ворот соседнего дома, расположенных слева от гаража, если стоять к нему лицом, это значит заинтересовать людей, в том дворе живущих и сейчас во дворе работающих.

Седовласая бабушка копалась в огороде. Она рядами укладывала поперек грядки какую-то ленту и без конца подправляющая непослушные пряди волос, падающие ей на глаза. Анаконда знала, что в такую ленту обычно заклеивают семена моркови и сажают вместе с ней.

Во дворе старик с клочковатой бородой возился с двигателем мотоблока. Его голову прикрывала мятая панама из камуфлированной ткани, сильно выцветшей на солнце. Он время от времени снимал ее, комкал в ладони и вытирал с лица пот. Иногда старик выпрямлялся и пытался ручным пускачом завести мотоблок. Но все безрезультатно.

Поставить машину у ворот следующего двора тоже было не лучшим вариантом. Анаконде пришлось бы идти с не самым легким пулеметом мимо этого лысого старика. Не было никакой гарантии в том, что этот дед не пожелает в самый неподходящий момент поднять голову и посмотреть, кто проходит мимо. Простое машинальное движение, случайный взгляд – и что тогда делать?

Старик все же мужчина, а им следует разбираться в оружии. По крайней мере, в армии он когда-то, скорее всего, служил и пулемет с большим ружьем никак не спутает.

Надо сказать, что на такой случай у капитана Беспаловой имелся глушитель на пистолет. Она вполне могла пресечь чужое любопытство, однако понимала, что подобное убийство было бы не просто лишним, но и совершенно недопустимым. Любовь Геннадьевна всегда с трепетом относилась к жизням ни в чем неповинных людей, считала, что делать выстрел можно только в крайнем случае, когда ничего другого не остается.

Поэтому она решила проехать по всей деревне и оглядеться как следует. Анаконда знала, что вернуться сюда она всегда успеет, и никто не помешает ей в этом. Техники, обслуживающие вышку, сегодня, десятого мая, отдыхают, скорее всего, поправляют здоровье после праздника. Она могла посмотреть на двор подполковника и с другой стороны.

Любовь Геннадьевна спустилась с вышки, села в машину и неторопливо двинулась вдоль единственной деревенской улицы. Возле ворот подполковника Речкина она не притормозила, хотя неглубокая, но продолжительная косая яма и намекала ей