Я перевожу деньги, подписываю документы и покидаю здание банка со смешанными эмоциями: неверие, опустошение от свершившегося и ощущение как перед прыжком с пирса в море, с задержкой дыхания и ожиданием встречи с желанной неизвестностью. Останавливаюсь на крыльце и звоню папе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Пап, ключи у меня. Высылаю фото, — говорю в динамик, одновременно отправляя ему изображение, которое дублирую и маме с Евой. — Спасибо ещё раз!

Он радуется за меня и даёт мне неделю на обустройство, чтобы можно было устроить смотрины.

Затем я набираю Ангелину и звеню в телефон ключами. Она издаёт громкое «ура!»

Я опаздываю на работу всего на десять минут и сталкиваюсь с Майей в коридоре. Достаю ключи и показываю их ей на раскрытой ладони. Она широко улыбается.

— Поздравляю!

— Если ты не занята вечером, — я вспоминаю слова Майи о том, что лекарство занятости может быть нужно и тем, кому ты помогаешь, — мы с коробками не отказались бы от лишней пары рук.

Майя наигранно задумывается и хмурит лоб.

— Ну-у, — тянет она, — только если ты пообещаешь пиццу…

— Закажу доставку немедленно, — подтверждаю я.

Мы расходимся по кабинетам. Я закрываю дверь и через плечо смотрю в зеркало на свои ноги, которые перегрелись под коленками на границе с юбкой, пока мы разговаривали с Майей в коридоре.

Я спрашиваю разрешение у Ангелины приехать вместе с приятельницей. Ловлю себя на мысли, что не испытываю неловкости предупредить её про Майю, в то время как не могла себя заставить уточнить про Марину. Обещаю своей интуиции прислушиваться к ней всегда.

Майя переодевается в мою футболку и леггинсы. Я не распаковывала зимние вещи, но умудрилась выложить довольно много других. Пока Майя принимается виртуозно складывать мои блузки и рубашки, я собираю в пакет то, что требует стирки. Из коридора раздаются голоса и весёлый лай. С прогулки вернулись Ангелина и Джекки, запустив курьера с пиццей. Я рассчитываюсь за доставку, представляю Ангелину и Майю. Джекки благосклонно принимает гостью, разрешая ей потрепать себя за ухом.

К разложенной по тарелкам пицце Ангелина выставляет две бутылки вина, сыр и фрукты. Сбор коробок заканчивается на полу в гостиной с бокалами и душевными разговорами. Я давно столько не смеялась. Девчонки, похоже, тоже. Ангелина удаляется спать ближе к десяти вечера. Мы с Майей уносим посуду на кухню, разливаем остатки вина и устраиваемся на диване. Я отмечаю зарозовевшее лицо Майи и посветлевшие круги под её глазами. Я бы справилась сама со всеми сборами, но так правильно было разделить их с ней сегодня.

— Май, — полумрак в комнате располагает задать прямой вопрос. — У тебя что-то случилось?

— Случилось, — она смотрит в вино в бокале. — Десять лет как случилось и случается.

Я молчу, поглаживая ножку бокала. Майя улыбается одними губами. Улыбка не затрагивает её глаза.

— Всё сложно, — произносит она. — Как говорится, и вместе тесно, и врозь никак. Мы с ним ровесники. В семнадцать лет случилась любовь, буйная, с помешательством. Потом он женился назло мне, я в отместку выскочила замуж. Зачем-то мы ранили других людей, разрушая самих себя. Наворотили дел. Теперь он ждёт меня. Я за ним в омут с головой, но тяну время. Самой плохо, но хочу попробовать вброд. Он не торопит. Спешку мы проходили… чуть не убили друг друга.

Я касаюсь её бокала своим. Раздаётся краткий звон. Мы обе отпиваем вино. Майя глубоко вздыхает и смотрит на меня.

— У тебя самой непростое время. Воспользуйся им и прислушайся к себе. Будь осторожна с Димой. Он видит в тебе конкурента и может некрасиво сыграть. А в личном, как видишь, я не советчик. Зато не буду осуждать, что бы ты не учудила.

Она приподнимает бокал и смешно закатывает глаза. Мы смеёмся, тихо и не очень весело.

— Ты чуткая, Лиза, — Майя хлопает меня по колену. — И красивая. Не ставь на себе крест. Поощри поклонников на работе или сходи на свидание с кем-то со стороны. Для самооценки полезно. А вдруг ещё и приятно окажется.

За Майей приезжает её мужчина. Она сообщает, что завтра он поможет мне всё перевезти. Мы крепко обнимаемся, и она шепчет мне на ухо:

— Спасибо!

Мы обе слегка пьяны, что позволяет не сдерживаться. Я шепчу «спасибо тебе» в ответ и обещаю не заказывать такси для переезда.

Лиза

В выходные я пребываю в состоянии перехода из мечты в реальность. Заново рассматриваю стены, прямоугольники комнат, оба окна, которые выходят на южную сторону, и небольшой балкончик. Обои в мелкий цветочек совсем не в моём вкусе, но они светлые и не сужают пространство. Потолки ровные. На полу лежит ламинат под выбеленное дерево. Ни Майя, ни Ангелина не поехали со мной. Они, не сговариваясь, дают мне время освоиться и почувствовать настроение.

Андрей, друг Майи, помогает мне сначала погрузить вещи в машину, а затем перенести их в квартиру. Я благодарю, закрываю за ним дверь, чтобы тут же выйти следом и отправиться на поиски хозяйственного отдела или магазинчика. Возвращаюсь с удобным ведром, заполненным средствами для чистки, губками и тряпками, и принимаюсь за уборку. Помещение чистое, но я хочу сделать всё по-своему. Спустя три часа сантехника и холодильник сияют, окна сверкают прозрачностью, фасады кухни и плита будто обновлены и, кажется, мы с квартирой дышим в унисон.

Я оставляю балкон открытым, чтобы влажный после обработки диван проветрился. Принимаю душ. Медленно развешиваю небольшое полотенце для рук, кладу на полочку зубную щётку и пасту и улыбаюсь своему отражению. Нахожу в сумке ручку и маленький блокнотик и составляю список самого необходимого, от туалетной бумаги до продуктов на завтрак. Увлечённо откидываю заднюю обложку, записываю «стойка-вешалка, кухонный стол, посуда» и далее наращиваю пункты того, что хочется, но может подождать.

Провожу пальцами по волосам и понимаю, что они почти высохли. Бегу в комнату и склоняюсь над коробками, пытаясь сориентироваться, в которой лежит фен. Банное полотенце распускается и соскальзывает вниз. Я машинально ловлю мягкий край и прижимаю к груди. Оглядываюсь, улыбаюсь и откидываю его на чемодан. Я одна, у себя дома, и могу ходить голышом, если захочу.