Я намеренно приближаюсь со стороны руки с коньяком. Наклоняюсь, не касаясь Яра, и целую в губы. Сомкнутые, но не сжатые. Пахнущие крепким алкоголем. Я прихватываю их обе, собирательно поглаживая своими губами к центру. Горизонтально прохожусь кончиком языка. Вдавливаю свои губы, расплющивая его, не вздрогнувшие. Задерживаюсь, запоминаю. Причмокиваю при разъединении и распрямляюсь.

Мимо дивана, надеть туфли, взять сумочку, открыть дверь, закрыть дверь…

Словно взрыв, раздаётся звук полетевшего на пол бокала. Бросок. Я спасена.

Мне двадцать пять. Я…точно знаю, что молчание — настоящее золото. Просеянное через песчинки слов.

Я думала моё второе дыхание открылось, когда я приняла решение изменить себя через не могу и не хочу. Я ошиблась. Моё второе дыхание открылось, когда меня поймали. Его руки. И не выпускают. Мы перепутываемся, смешиваемся и впитываем каждое мгновение полноты нашего соединения.

Я работаю, встречаюсь с друзьями, изредка вижусь с семьёй. Мне хочется дышать полной грудью, любить, быть честной и меньше говорить.

Хотя поболтать я просто обожаю. После бассейна мы с Майей берём вино и фрукты и едем на традиционные субботние посиделки к Ангелине. Накрываем импровизированный пикник на полу в гостиной и трындим без устали. О новом тренере, планах на отпуск, распродаже, ноющем зубе, вредных соседях, прочитанных книгах и грядущей театральной премьере. Я отпиваю добрую половину бокала. Девчонки смотрят на меня, хитро переглядываясь. Я закатываю глаза.

— Что?!

Ангелина прячет улыбку и тянется за канапе с сыром и грушей. Майя, как всегда, прямолинейна:

— В горле пересохло от избытка речи?

Я предупреждающе на неё смотрю.

— Всё-таки уверена, что Ярослав заставил тебя дать обет молчания, и ты с упоением нарушаешь его с нами, — ворчливо восклицает Майя.

Я улыбаюсь, допиваю вино и ничего не отвечаю. Ведь одним его «Подъехал», пришедшим на телефон только что, сказано столь многое: я здесь, жду тебя, как бы ни был занят, я найду время для тебя, я знаю, что ты можешь добраться сама, но мне приятно тебя встретить. В этом слове столько внимания, заботы и мыслей обо мне, что я не променяю его ни на какие сотни и тысячи других. Яр не немногословен. Он словесно многозначен.

P.S.

Я постоянно целую Яра. В ответ, сама, специально и спонтанно. Часто. Словно нагоняю все упущенные поцелуи. Когда тянусь к нему в неподходящее время, в дорожной пробке или во время бритья, он смеётся. Его смех переворачивает всё внутри — и я всегда чувствую себя особенной.

P.P.S.

Она снова смеётся. Так, как умеет только она. Моя першинка. Не просчитываемая. Одно знаю наверняка: чтобы услышать её смех, мне достаточно засмеяться самому.

Конец