Сев спиной к Дракону, с интересом наблюдающему за ее действиями, она осторожно ввела в себя его член, и со вздохом, полным удовлетворения, опустилась на него, принимая его в себя полностью. Осторожно двинула бедрами, привыкая к ощущениям в своем теле и прогнулась в пояснице, приподняв ягодицы, так, чтобы Дракону, замершему от неожиданности, было видно, как его член входит в ее тело.

— Смотри, — произнесла она, оглянувшись на него через плечо, двигаясь мягко и плавно, обмирая от удовольствия. Его горячие ладони осторожно коснулись ее ягодиц, лаская, большие пальцы скользнули по ее половым губкам, сжимая крепче, и Хлоя, простонав, опустила свою руку меж своих разведенных ног. Ее пальчики нащупали клитор, мягко коснулись его, лаская, и Дракон невольно застонал — жалобно, как желторотый юнец, впервые попробовавший прелести женского тела, с силой сжав ее талию, принуждая ее сильнее и быстрее насаживаться на его член, — от того, как сильно сжалось ее лоно на его возбужденной плоти.

Хлоя, продолжая двигаться и ласкать себя, закинув голову, тряхнув светлыми волнистыми волосами, победно улыбнулась, ощущая покорную дрожь огромного сильного тела под собой.

— Что, господин Дракон, — дразнясь, произнесла она, замедляя темп, двигаясь нарочито медленно, но так, что его член почти полностью выходил из ее тела и входил обратно — глубоко, полно. — Нравятся вам такие игры? Кто теперь главный?

Она нарочно сжалась сильнее, напрягая тело, и он снова простонал, бессильно откинувшись в подушки, лаская ее бедра, едва касаясь их. Даже завораживающее в своих откровенности и бесстыдстве зрелище не могло его отвлечь от обжигающих, острых ощущений, когда Хлоя привстала и головка его члена начала скользить в самом узком и жестком месте в ее лоне, на самом входе.

— Продолжим? Или уже достаточно? — шепнула Хлоя, снова замедляя движения. На самом деле, эта игра и ее не оставила равнодушной, она еле сдерживала крики наслаждения, когда в ее тело проникали шипы на его члене и чувствительно тянули, массировали ее тело. Поэтому, замедляясь, она давала передышку себе прежде, чем снова начать мучить Дракона.

Однако он раскусил ее хитрость. Резко поднявшись, он уселся в постели, обхватил Хлою руками, принудив ее сесть, принять его полнее, и она вскрикнула от чувствительного глубокого толчка в своем теле.

— Кто научил тебя играть в такие игры? — ревниво прорычал он, кусая ее чувствительно в шею и тут же языком заглаживая болезненный укус. — Кто научил тебя играть в эти игры?!

С каждым словом он жестко насаживал ее на свой член, и она вскрикивала, извиваясь в его руках.

— Вы, господин Дракон, — шепнула она в момент передышки, когда он осторожно ласкал ее груди, щекоча пальцами остренькие соски, жадно целуя ее в шею, лаская страстно и приятно. — Вы научили меня этому…

— Эрик, — внезапно произнес Дракон, прижимая ее извивающееся тело к себе и поглаживая ее животик. — Зови меня Эриком. Это имя мне было дано при рождении.

— Эрик, — послушно произнесла Хлоя, закидывая назад руку, чуть оборачиваясь, привлекая к себе мужчину и находя своими губами его губы для поцелуя.

Их тела двигались плавно и быстро, в воздухе перемешивалось их горячее дыхание и стоны, и Хлоя чувствовала, как его горячая рука ласкала ее спереди, заставляя ее лоно становиться таким невероятно узким, приносящем ему обжигающее удовольствие. Толчки в ее тело становились все сильнее, она обмирала, чувствуя его нетерпеливую дрожь, его руки на своем теле, сжимающие ее крепко, иногда до боли, и его член в себе, который становился все жестче, все крепче, и двигался все быстрее и сильнее, до искр перед глазами, до сорванного крика, до резких спазмов, изгибающих все ее тело.

— Да, да, да! — выкрикивала Хлоя, бессовестно двигаясь, продлевая свой оргазм и рыча, как волчица, выдыхая удовольствие короткими рваными стонами.

Дракон кончал, уткнувшись в ее шею лицом, чувствительно кусая ее в шею, но она не чувствовала этой боли, растворившись в наслаждении и обмякнув в его руках.

* * *

К завтраку Дракон вышел не один. Вслед за ним, покорно опустив златоволосую головку, шла и Хлоя, пряча взгляд ото всех. Дракон велел поставить ещё один прибор, для девушки, а вот господина Робера просили из обеденного зала удалиться и не сметь возвращаться.

Это заявление Дракона, которое тот сделал голосом небрежным и развязным, чувствительно ударило по самолюбию Робера.

"Как?! Каково?! — думал он, яростно терзая носовой платок и мечась перед закрытыми дверями как побитая, провинившаяся собака, которую непускают домой. — И недели не прошло, как эта девица занимает такое близкое место подле Дракона… О чем это они там говорить собрались, что мне нельзя этого слышать?! Никогда прежде Дракон не выставлял меня за дверь. А что, если эта маленькая дрянь ему наговорила гадостей про меня? Что, если говорила, желая заполучить мое место?! "

От этой мысли у Робера холодный пот градом катился по лбу, и он промокал лицо изорванные платком и продолжал метаться по темному коридору, считая свои шаги.

Завтрак что-то затягивался; Роберу, сердце которого терзали самые отвратительные предчувствия, стало совсем невмоготу. Ему чудился злорадный смех Хлои, злой огонек в ее прищуренные глазах, язвительная усмешка на красивых губах девушки, произносящей с презрением его имя. На цыпочках прокрался он к дверям и осторожно отворил ее, стараясь не произвести ни звука, но самого тонкого скрипа, обмирая от страха.

Увиденное потрясло его настолько, как, пожалуй, не поражало его воображение даже мучения человека на дыбе, которые ему довелось видеть однажды, и Робер отшатнулся, хватая ртом воздух и бледнея, как полотно.

Завтрак давно кончился; это Робер понял по тому, что теперь на обеденном столе сидела Хлоя, откинувшись назад, опершись на руки и бесстыдно расставив пошире оголённые ноги. Ее дрожащий голос вырывался из напряжённого горла грубыми хриплыми стонами и криками, грудь вздымались так часто и так сильно, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из слишком глубокого выреза, а расставленные бессовестно ноги в полуспущенных чулках тряслись как в лихорадке. И между этих ног, обнимая, жадно тиская голые бедра девушки, устроился Дракон, вылизывая и целуя трепещущее тело Хлои так, что она заходилась в криках, а в ложбинку меж ее грудей мелкими каплями стекал пот.

"Черта с два он делает это для себя, — мелькнуло в голове у потрясённо Робера. — Он делает хорошо ей… Однако! Неужели мы получили госпожу, которая приберет Дракона к рукам и будет иметь на него безграничное влияние?"

Робер поспешил дверь закрыть и отпрыгнул от нее, словно она обжигала его. От увиденного в штанах Робера кое-что зашевелилось, образ изгемогающей от удовольствия девушки был так ярок, что Робер буквально ощутил под своими руками мягкую кожу ее бедер, почувствовал аромат ее возбуждения. Тотчас же захотелось овладеть этой девчонкой, прямо там, в зале, на столе, и Робер застонал в муке, понимая, что сейчас эта молоденькая курочка слишком недоступна ему.

А ещё захотелось тотчас отыскать этого молодого прохвоста-Мишеля, приволочь его сюда и кинуть между Хлоей и Драконом, чтобы затем послушать яростную грызню вместо любовных стонов. Сам факт чужого счастья и удовольствия, казалось, был невыносим господину Роберу, его лицо кривилось, как от чудовищной зубной боли. Отчего-то очень хотелось унизить эту девчонку, которая посмела вытеснить его, Робера, из жизни Дракона, умудрилась сделать его ненужным и лишним.