– Роман Степанович, замолчи! Где изолировать? Как его охранять? Чем кормить? Мы не миссионеры, нам самим бы выжить!

– Ладно, – вздохнул Малехов, – вопрос снят.

– И больше не поднимай его!

– Ну, все! Закрыли тему! – Егор повысил голос. – Родька, ты тоже на рожон постоянно не лезь, ладно?

* * *

Эмоции все же не улеглись.

– Паша, твоя очередь.

Стременков кивнул. Выглядел он неважно, хоть и успел отдохнуть после опасных экспериментов с собственным рассудком. Чтобы снова не подвергать его риску, Малехов собрал личные нанокомпы, сконструировал из них достаточно мощную систему, подключил ее к стационарному источнику питания.

– Мы оперируем информацией двухнедельной давности, – Павел сразу перешел к делу. – Вернулись еще три МаРЗа. – Он запустил видео.

Один из фрагментов карты увеличился, пополнился деталями. Пелену непрекращающегося ливня отсеяли программные фильтры, появилось изображение трех транспортных кораблей. Они двигались над бурлящей водной поверхностью, кружили над определенным ее участком, сопротивляясь ураганным порывам ветра.

– А это что? – Родион указал на два бледных пятна. – Энергоматрицы?

– Да, на глубине трехсот метров, – ответил Малехов. – Два крейсера, с работающими установками стасиса на борту. Один хондийский, второй принадлежит эшрангам.

Скорость воспроизведения увеличилась. От хондийских транспортных кораблей отделились каплевидные модули. Девять спускаемых аппаратов ушли в пучину, сигнатура крейсера эшрангов вдруг стала четче, а вскоре исполин появился над бушующей поверхностью – его подняли из глубин!

Стылое чувство застарелой ненависти всколыхнулось в груди Егора.

Огромный корабль покачивался на волнах, из пробоин в его корпусе низвергалась вода. Один из хондийских транспортов снизился над ним, вниз соскользнули крохотные фигурки. Десант.

Энергоматрица, обозначающая работу установок стасиса, внезапно погасла, в одной из пробоин показались крохотные точки.

Павел остановил воспроизведение, максимально увеличил кадр, позволяя отчетливо рассмотреть силуэты эшрангов.

– Чужие объединяются, – высказал свое мнение Стременков. – Они поднимают корабли. Этот крейсер после отключения стасиса затопили, он слишком сильно поврежден. А вот хондийский корабль цел, анализ его сигнатуры указывает лишь на незначительные повреждения основных двигательных секций. – Изображение отдалилось, детали исчезли, вновь сформировалась карта полушарий Пандоры. – Так происходит повсюду, что неудивительно. Хонди и эшранги – союзники в давней войне против армахонтов. В прошлом их атака превратила планету в безжизненную пустыню. Теперь они довершат начатое, захватят Пандору.

– И мы не в силах это остановить… – подавленно произнес Малехов.

– Льды еще не полностью растаяли. Климатическая катастрофа только набирает силу. Еще посмотрим, кто выживет, а кто сгинет, – мрачно предрек Бестужев. – Ясно одно: действовать надо без промедления. Хондийский крейсер недалеко, всего в сотне километров отсюда.

– Но мы еще не готовы!

– У нас есть сутки. Не больше, – отрезал Егор, мысленно прикинув: ускоренное воспроизведение событий заняло несколько минут, но на самом деле хонди потребовалось три недели, чтобы поднять корабль эшрангов. Значит, они сейчас на финальной стадии работ. Еще пара дней, и хондийский крейсер поднимут на поверхность. Более удачного момента для атаки у нас не будет. – Что с тестом планетарных машин? – спросил он.

– Я установил связь с ними, – ответил Павел. – Удалось наметить маршрут движения через затопленные тоннели. Все три БПМ герметичны и исправны, но сигнал слаб и неустойчив для дистанционного управления. Сегменты антигравитационной платформы на запрос не ответили – их использование пока под вопросом. Также остается неясным, как добраться до планетарных машин.

– Пойду я и Родион.

– Под водой?

– Да через затопленные тоннели и вентиляционные шахты.

– Егор, тебе нельзя рисковать! Ты слишком слаб!

– Возражения не принимаются. Я буду готов. Скажем, через восемь часов. Нужно выспаться. Родион, проверь состав штурмовых групп, проинструктируй людей. Кто покажется тебе негодным, отстраняй сразу. Вопросы?

Малехов лишь покачал головой.

Родион молча кивнул.

– Я подготовлю МаРЗы. – Павел встал. – Буду наблюдать за вами, снабжать информацией.

– В таком случае – решено. Через восемь часов начинаем! – Егор с усилием встал. – Не смотрите на меня так! Высплюсь, буду в норме! Да, вот еще что. Метелину передайте: пусть подготовит препарат, нейтрализующий нерв. Мне нужно оставаться человеком, пока не доберемся до крейсера.

С Бестужевым явно происходило что-то неладное. Он вдруг заспешил, не оборачиваясь пошел к выходу.

В коридоре он чуть не столкнулся с Настей.

– Егор, – она хотела подойти, но он грубо ее оттолкнул и ринулся дальше.

* * *

Колониальное убежище. Два часа спустя…

– Егор, не спишь? – Бутов вошел в отсек, осмотрелся. – Что происходит? Почему не отдыхаешь?

– Все нормально – Бестужев перевернул карандашный набросок изображением вниз.

– Врешь – Родион уселся напротив. – Настю зачем обидел? Скажешь, не нарочно? Она к тебе со всей душой, а ты?

– Так лучше для нее! И закроем тему!

– По совести поступил?! – возмутился Бутов. – Странные у тебя понятия!

– Нормальные! – резко ответил Егор.

Боль глодала изнутри. Он не ощущал себя человеком. Чуждое восприятие прорывалось даже в мелочах, о сильных чувствах и говорить нечего.

Родион хмурился, молчал. Их дружба явно дала трещину, а ведь казалась незыблемой!

– Не лезь ко мне, – тихо, но твердо произнес Егор.

– Это все из-за хондийского нерва, да? Ну, признайся? Я помогу! Мы все поможем!

– Ты меня не понимаешь. Поверь, я не хочу ссориться. Просто оставь меня в покое!

– Ладно. Я тут кое-что узнал. Поговорил с Метелиным и Малеховым. Думаю, тебе нужно знать…

– Давай, только коротко, – хмуро кивнул Егор.

– Еще пятерых добровольцев решено подготовить к имплантации. Я в их числе, – неожиданно сообщил Родион.

– Не смей! – Бестужев сидел сгорбленный, напряженный, карандаш в его пальцах вдруг хрустнул, переломился. – Не смей! Ты должен остаться человеком!

– А ты кто?! Вздор несешь!

– Родька, пойми, даже если я полностью обуздаю нерв, прежним уже не стану никогда!

– Покажешь рисунок?

– Нет!

Бутов потянулся к листу пластбумаги. Егор успел перехватить его за запястье, сжал, но проиграл в секундной борьбе. Родион взглянул на изображение, вздрогнул.