— Дагу, вели Кошта явиться в мой номер и живо.

— Да, мой господин, сказала она и ушла.

Очень быстро появился и Кошта.

— Гришка, забери у него шпагу, сломай ее и выбрось в окно. Не бойся, от Гаврилы он не вырвется. Снимайте с него портки. Ты Кошта высеки его, да так, что бы он на всю жизнь запомнил, как нужно разговаривать с русским офицером. Жалеть не надо. Что бы ни орал, заткните ему глотку.

Гаврила с Гришкой легко согнули англичанина пополам, а Кошта с огромной радостью высек его плетью. Кожу ободрали до костей.

— Теперь откройте окно и выбросьте его в сугроб. Тут не высоко, всего второй этаж, не убьется. Всего хорошего вам дворянин и офицер.

И дворянин, и офицер вылетел из окна, как пробка из шампанского.

— Благодарю за службу ребята. В первом же трактире дам на водку. Помянете супостата. А ты Кошта молодец, умеешь сечь, как положено. Ни одного удара по спине, все в цель. Я иду спать. Гавриле с Гришкой по очереди сторожить мой сон и смотрите не проспите хозяина. На рассвете тронемся в путь. Россия ждет нас. Идем моя милая Дагу, нам пора баиньки.

Дагу легла рядом, она вся дрожала.

— А ты страшен во гневе Семен, я никогда не могла подумать, что ты можешь быть таким. Наверное, этот человек тебя сильно обидел.

— Милая Дагу. Меня обидеть невозможно. Просто он мне сделал предложение, за которое я его и наказал по-русски. Ему здорово повезло, что я его не проткнул шпагой, но ума ему добавил. И зачем тебе все это знать. Ты рождена для любви, и я тебя никогда не обижу. Обними меня и перестань дрожать.

Тем временем англичанин вылез из сугроба. Ему хотелось выть и от боли и, еще больше от нанесенной обиды. Впервые в жизни его высекли, да еще и как, правда, увидеть свой зад он не мог. Он сам неоднократно приказывал сечь людей, теперь все это он ощутил на собственной шкуре. И запомнит он этот день на долгие годы. В другом крыле гостиницы его ждал начальник и восемь солдат. Он буквально вполз в свой номер. Его командир с недоумением смотрел на него.

— Что случилось лейтенант. На вас лица нет.

— Какое там лицо, господин капитан. На мне не только лица нет, у меня еще кое-чего нет. Я же говорил вам, что этот русский не подкупен. А вы утверждали, что все в этом мире покупается и имеет цену. Я ему предложил пять тысяч фунтов. Он потребовал десять. Когда я хотел прийти к вам за деньгами, то он приказал своим слугам, что бы они высекли меня и выбросили в окно. Они так и сделали.

— А где была ваша шпага и как они посмели высечь английского офицера и дворянина.

— Я им так и сказал. Шпагу они сломали и выбросили в окно, как и меня. Я хочу убить этого русского медведя лично.

— Вы сможете это сделать, но завтра утром. Не будем поднимать шум в гостинице. Как только они немного отъедут, мы нападем на них. Сколько их? Три мужика лакея, один кучер. Это не охрана. Нас десять человек.

— Так мужики здоровенные, как быки на выставке.

— Мужик он и есть мужик. У нас сабли и пистолеты. После первого же выстрела они разбегутся.

— На таком морозе пистолеты могут и не выстрелить.

— А шпаги нам на что? Стыдитесь лейтенант. Десятеро против одного. Мы с ним быстро совладаем. Последний удар будет за вами, я вам обещаю.

— А что с женщиной делать. Там с ним, какая-то графиня едет с интересным именем Дагу, так вроде ее назвал Волков, хотя я плохо понимаю по-итальянски.

— Оставлять ее в живых нельзя. Я ее поручу солдатам. Все, всем отдыхать. Выезжаем затемно и готовим засаду.

Этот разговор не слышал Волков, иначе бы он их всех в гостинице кончил. Он мирно спал, обняв Дагу. И в этот раз он моментально заснул возле нее. Хорошая нервная система, так бы сейчас сказали. А вот Дагу заснуть сразу не смогла. Она не могла понять, то ли она по-настоящему влюбилась в Семена, и он смог так легко повелевать ею. То ли, она его раба, а вот это ей совсем не подходило. Она знала, что пробудет с Волковым определенное время. Может год, может два, но рано или поздно она уйдет от него. Прекрасно она понимала и другое. Он князь и никогда не женится на ней, вот если женится, то она останется возле него на всю жизнь. С этими мыслями она и уснула. Разбудили ее на рассвете.

— Графиня собирайтесь живее, вас ждет карета. Скоро ты увидишь российские просторы и полюбишь Россию.

Собирались не долго, и тронулись в путь. Карета ехала медленно, но Семен и не торопился. В России они пересядут на санки и лихо поскачут в Петербург. За поворотом на них выскочили всадники. Кучер стеганул лошадей, но от верховый уйти было невозможно. Прозвучало несколько выстрелов, одна из пуль попала в карету. Семен выглянул в окно. На них неслись всадники. Пешим не устоять против такой силы, это было понятно. Вот тут во всей красе показал себя Кошта. Когда один из нападавших приблизился к нему, он метнул в него нож. Нож точно попал в горло. Всадник еще не упал с коня, а Кошта уже успел запрыгнуть на лошадь. Он нагнулся и ловко поднял шпагу со снега. Это было уже, что то. Можно было организовать оборону.

— Сиди тихо в карете Дагу и не высовывайся, кто бы тебя ни позвал. Я скоро.

И Семен выскочил из кареты, лихо, забравшись на нее. Лакеи действительно побежали к лесу, но не совсем, а только за дубиной. Тут капитан серьезно ошибся в тактике боя. Пока Семен отбивался от двух нападавших, те уже успели уложить пятерых на снег, со слабыми признаками жизни. Потом и еще двое прилегли на снег, но Гаврила и Гришка уже были на конях и со шпагами. Капитан, было, хотел ускакать, но его из седла выбил Кошта. Последний сдался сам, подняв руки к верху. Всего оказалось девятеро нападавших. Семен шпагу вложил в ножны.

— Давайте сюда этого капитана, будем суд вершить.

Капитан, молча, подошел к Семену.

— Зачем я вам понадобился капитан? Вы же могли зайти ко мне в номер и мирно побеседовать со мной. Как, например, ваш лейтенант. Интересно, а почему он не с