полить. Но к этому мы еще вернемся… Итак, как только я вас отпустил, вы сразу рванули на «дело»?

Он судорожно сглотнул.

– Понимаю, что все это изначально не имело никакого смысла. С утра нас всех допросили в офисе – так я, собственно, и узнал, что после премьеры спектакля произошло убийство. Я, конечно, понимал, что комната Нико должна быть опечатанной, и все-таки решил рискнуть. Но стоило мне увидеть полицейского около подъезда, я тут же испугался и поспешил уйти.

Я с любопытством разглядывал доселе серенького неприметного бухгалтера. Ясное дело: раз он решил «рискнуть» и попытаться заглянуть в опечатанную полицией комнату, значит, в том была крайняя необходимость.

– Ну и по какой такой причине вы вдруг решили проверить комнату малыша Нико? Советую рассказать мне все без утайки, Франсуа, иначе я немедленно направлюсь к комиссару Анжело и…

Он тут же замахал руками, словно умоляя никуда не направляться, но выслушать его повинную речь.

– Разумеется, я все вам сейчас расскажу! Ведь я ни в чем не виноват. Только перед Иветтой есть моя вина, но это не относится ко всем этим ужасным убийствам. Я очень надеюсь, что Иветта…

Пришлось вновь перебить парня – уж слишком он любил плакаться и жалеть самого себя.

– Франсуа, перед супругой будете каяться дома, а сейчас предлагаю рассказать то, что интересует меня. Итак, вы собирались проникнуть в комнату Нико. Стало быть, вы были с ним знакомы?

Он кивнул.

– Да, увы… Вернее, сначала я познакомился с Селин – мсье Муар отправил меня на генеральную репетицию спектакля. На этот «прогон» пригласили только руководство реабилитационного центра и мсье Муара как главного спонсора, но он сам был занят, поэтому решил отправить меня. «Вы только начали работать в «Садах», – сказал он мне, – а потому для вас будет полезно с первых же шагов лично познакомиться с теми, кому мы оказываем благотворительную поддержку». Я пошел. Спектакль мне понравился. Честно говоря, не ожидал ничего подобного от любительского театра с актерами из числа неблагополучных…

Франсуа по-стариковски покачал головой, тут же трагически вздохнув перед следующим этапом своего рассказа.

– И вот сразу после репетиции ко мне подскочила Селин, представилась и, очаровательно болтая, проводила меня практически до офиса «Садов». Честно говоря, я был немного сбит с толку – впервые со мной кокетничала настоящая красавица. Всю дорогу она рассказывала о театре, о своих «коллегах» – актерах, о занятиях в церковном хоре, а я смотрел на нее, открыв рот. Вы ведь видели Селин – согласитесь, она очень интересная девушка…

Я кинул, невольно улыбнувшись; да уж, хитрюга Селин действительно чрезвычайно интересная девушка!

Приободренный Франсуа продолжил свой рассказ.

– Все это было за неделю до премьеры. А примерно за два дня до нее Селин подкараулила меня в обед у офиса «Садов» и пригласила пообедать вместе – у нее дома. С самой очаровательной улыбкой она сообщила, что специально для меня приготовила чудесный рататуй и испекла эклеры к кофе. И я, глупец, согласился. Но она так соблазнительно выглядела!

Новая порция румянца; слава тебе, господи, на этот раз парень постарался быстро взять себя в руки.

– Ну, мы отправились к ней, и не только пообедали, но и… Короче, вы ведь понимаете, о чем я.

– Понимаю.

Он даже попытался усмехнуться с видом бывалого, но усмешка получилась довольно унылой.

– Этот небольшой дом, где живет Селин – общежитие все того же реабилитационного центра. Этажом ниже, прямо под комнатой Селин, жил малыш Нико, который, кстати сказать, просто потряс меня на прогоне исполнением своей роли. Тогда я понятия не имел, что это за парень. И вот мы с Селин встретили его, выходя из подъезда – парень одарил меня таким взглядом! Я не понял, в чем дело и просто постарался выкинуть из головы его злобное лицо.

Перед самой кульминационной частью своего повествования Франсуа вздохнул и крепко сжал ладони.

– Но тот его взгляд и лицо припомнились мне в день премьеры. Мсье Муар перед самым своим отъездом вызвал меня в кабинет и поручил лично присутствовать на премьере, с тем, чтобы перед началом спектакля подняться на сцену, поздравить всех и сообщить, что «Сады Семирамиды» перевели на счет реабилитационного центра кругленькую сумму. Но, ей-богу, я и думать забыл обо всем этом, потому что первый, кто встретил меня в холле реабилитационного центра, был малыш Нико! Воистину этот парень был настоящим исчадием ада, хоть и играл роль волхва. Он совершенно неожиданно подскочил ко мне, сунул в руку конверт и пропел нарочито гнусаво: «Глянь, какие тут веселые картинки!». Пока я соображал, что к чему, он громко расхохотался и исчез. А я достал из кармана эти самые «картинки»…

Очередной тяжкий вздох едва не перешел в стон. Я ободряюще улыбнулся, а Франсуа покаянно потупил глазки.

– Короче, он каким-то образом умудрился сфотографировать нас с Селин во время нашей м-м-м… Во время нашего свидания. Натуральная порнография, – его лицо исказилось брезгливой гримасой. – Всего в том конверте было три снимка. На каждом с обратной стороны был «автограф» автора: «Из архива Николя Петрю» и роспись. А на одном было накарябано карандашом, что я должен предоставить автору за снимки кругленькую сумму и номер телефона, по которому следовало созвониться с ним, чтобы договориться о конкретной дате встречи.

Франсуа, гордо вскинув голову, в очередной раз попытался усмехнуться, и в очередной раз усмешка получилась кислой.

– Неплохо, как вы думаете? Почему-то я стопроцентно уверен, что это был их совместный с Селин бизнес! Потому я и не собирался приходить на концерт хора, хотя она специально пришла к «Садам», чтобы лично меня пригласить. При этом нахалка вела себя так, словно ничего такого не произошло.

Тут было, о чем подумать – во всем этом деле с убийствами был еще и шантаж. Я разглядывал румяное лицо рассказчика.

– Полагаю, вы рассказали Селин о шантаже? Что она сказала вам на счет тех снимков – каким образом малыш Нико сумел вас заснять?

Он вновь скроил брезгливую гримасу.

– Она даже не удивилась! А говорила то, что обычно говорят в подобных случаях профессиональные интриганки: честно округляла глаза, клялась, что понятия не имела, что нас кто-то снимает, что, возможно, она забыла запереть дверь, а негодник Нико этим воспользовался в своих корыстных целях и установил свою мини-камеру… И все в том же духе. Но я уверен…

Я вежливо улыбнулся.

– А вы уверены, что это не вы убили негодника Нико? Он начал шантаж, а всем известно: аппетит приходит во время еды, шантаж никогда не завершается. Согласитесь, в