Я отпил пару глотков кофе. А что если убитая медсестра ждала вчера вечером, когда офис покинет Франсуа Шюни? Если тогда, в день премьеры, он вовсе не покинул центр сразу после финальных аплодисментов по окончании спектакля, как сообщил мне и инспектору Лимбо – ведь, как совершенно случайно выяснилось, там играла его девушка, то есть Селин! В таком случае, он мог по каким-то своим причинам прирезать Нико, Пьеро и Мишеля. Медсестра, как и все работники клиники, скорее всего присутствовала на спектакле; допустим, она заметила Шюни в компании будущих жертв, а когда стало известно об убийстве, сложила два и два и попыталась встретиться с ним, чтобы обсудить эту щекотливую тему…

Я вздохнул. Все вполне могло быть с точностью до наоборот: некто просто захотел бросить подозрение на кого-то из работников «Садов» – на того же Франсуа Шюни, потому и подкинул тело именно к нам на задворки. Следовало вызвать в кабинет бухгалтера для допроса с пристрастием. Пусть расскажет подробнее о своей истории с Селин и объяснит, чего, по ее словам, он так отчаянно боится.

Я допил кофе и вышел из кабинета, направившись в приемную к мадам Лево, которая вовсю хлопотала со своим кофейником. Здесь меня ждало еще одно маленькое, но весьма любопытное открытие: как сообщила мне секретарша, наш славный Франсуа Шюни был благополучно женат на девушке из хорошей семьи. Кроме того, как поспешила добавить мадам Лево, парень успел позвонить вчера вечером, чтобы сообщить, что сегодня также не появится на работе из-за своего недомогания. Что ж, как говорится, если гора не идет к Магомеду…

Я тщательно переписал адрес Шюни из тетради мадам Лево, оставил ей все необходимые ценные указания, после чего покинул офис.

Глава 10. Открытия дня

Вам приходилось когда-нибудь искать черную кошку в темной комнате? Лично мне – нет, но нечто подобное тому эффекту я ощутил, когда отправился искать Франсуа Шюни по его домашнему адресу, оставленному в офисе: девятый округ, улица Солей, шестнадцать.

Все вроде бы просто, но, прибыв на место, я обнаружил, что никакого жилого дома за номером шестнадцать по улице Солей и в помине не было. Эта была короткая улица, на которой расположились всего восемь домов: пять многоквартирных в шесть этажей каждый, две двухэтажки и крошечная мясная лавка в самом конце – именно она и была домом за номером шестнадцать.

На всякий пожарный я решил зайти в лавку, чтобы уточнить, не проживает ли кто на втором этаже. Жизнерадостный круглолицый продавец, он же – владелец всего заведения по имени Жозеф Струа просветил меня: на втором этаже располагался маленький мясной цех.

– Всю продукцию мы делаем сами. Если вы хотя бы один-единственный раз попробуете наши сардельки или, к примеру, говяжий рулет, то, уверяю вас, больше не захотите покупать ничего подобного в другом магазинчике и, тем более, боже упаси, в гипермаркете! – весело подмигнул мне розовощекий мясник. – У нас – семейное производство Струа, я и два моих сына работаем в тесной связке: сыновья выращивает свиней, овец и коров в симпатичной деревушке Полье под Парижем, я продаю мясо, а на пару с Кристофом, моим старшим сыном, на втором этаже этого здания мы производим всевозможную продукцию – колбасу, сервелат, рулеты… Всего тридцать три наименования. Все наши изделия потрясающе вкусные, и долго не залеживаются. Да вы сами только попробуйте!

Я как мог отбивался, но, в конце концов, пришлось прикупить, дабы не обидеть славного человека, пару говяжьих сарделек. И вот тут мне неожиданно повезло: поделившись своей проблемой, я рассказал, что мне никак не удается найти молодого человека по имени Франсуа Шюни, который вместо своего домашнего, оставил этот самый адрес – улица Солей, шестнадцать.

Внимательно выслушав меня, славный Жозеф немедленно помрачнел и выразительно вздохнул.

– Франсуа Шюни? – он поправил свои круглые очки. – Бог мой, вам повезло: этот бездельник мне известен. Увы! Это муженек моей дочери Иветты. Угораздило непослушную девчонку влюбиться в шалопая и настоять на браке. Вся свадьба вылилась для нас в кругленькую сумму, притом жених не внес ни цента – вроде как из небогатой семьи. Мы предложили ему работать вместе с нами, но он отказался, скроив такую презрительную мину, как будто мы какие-нибудь чернорабочие! Притом парень лопает наше мясо во всех видах с очень, скажу я вам, неплохим аппетитом! Но у него чистенькая работа – бухгалтер в какой-то там конторе. Он очень гордится своим местом и смотрит на нас свысока.

Еще пятнадцать минут, и мне удалось выспросить у разговорчивого мясника адресок, по которому проживали его дочь с бухгалтером-чистоплюем, смиренно выслушав возмущенный монолог о подобных парнях, не способных не то что свинью откормить, но даже и гуся забить. После этого мы с довольным видом пожали друг другу руки и расстались добрыми приятелями.

Итак, мои маленькие открытия продолжались. Сначала стало известно, что Франсуа Шюни, которого Селин назвала своим парнем, давно и благополучно женат; теперь к этому добавился еще один факт: он женат на девушке из вполне состоятельной семьи. Коню понятно: вряд ли расчетливый бухгалтер пожертвует милейшей Иветтой ради девицы, отсидевший срок за соучастие в ограблении. Стало быть, парень не заинтересован в том, чтобы о его мимолетном флирте стало известно родной женушке. Вывод: надо действовать крайне аккуратно.

Покатавшись по тому же микрорайону еще в течение нескольких минут, в конце концов я припарковался перед вполне солидным двухэтажным особнячком, хозяевами которого, судя по металлической табличке на почтовом ящике у дверей, были Иветта и Франсуа Шюни.

Не успел я, оправив галстук, нажать на кнопку звонка, как дверь неожиданно распахнулась, и мне навстречу кинулся, как Матросов на амбразуру, бледный и словно бы даже слегка осунувшийся Франсуа Шюни.

– Мсье Муар, прошу вас, вернитесь к вашей машине! – требовательно выкрикнул он, одновременно так сморщив лицо, словно вот-вот расплачется навзрыд. – Пожалуйста, подождите меня в кафе «У Розы», оно в самом конце этой улицы, я присоединюсь к вам через пару минут… Прошу вас, пожалуйста!..

Он пару раз отчаянно взмахнул руками и тут же кинулся назад, в дом, с треском захлопнув за собой дверь. Мне только и оставалось, что смиренно вернуться к машине и, в точности следуя инструкциям бухгалтера, проехать в самый конец улицы, припарковавшись перед крошечным кафе «У Розы».

Я вылез из машины, зашел в пустое кафе и уселся за столик у окна, заказав чашечку кофе у сонной девушки, выглянувшей на звон колокольчика из-за двери