— Ольга Николаевна, чем скорее вы мне скажете правду, тем быстрее я вас отпущу, — в очередной раз попытался убедить ее Гуров. — Поймите, меня наркотик как таковой не интересует. Мне важна его связь с Анной Кристаллер. Как он к ней попал, через кого? Из одного и того же источника у вас эти препараты или нет?

Летицкая в который раз вытерла слезы. Нос ее распух и покраснел. Ночь, проведенная в КПЗ, которую ей устроил Карасев, сказалась на девушке далеко не лучшим образом. В ней трудно было узнать вчерашнюю беззаботную певичку, которая кокетливо смеялась, когда к ней прикасался страстный итальянец.

— Это вам Тедески дал порошок? — прямо спросил Гуров, глядя в лицо Летицкой.

Та испуганно подняла глаза и отрицательно замотала головой.

— Нет, что вы! Я же говорю, мне никто его не давал! Я сама не понимаю, как он оказался в моей сумочке! Я никогда даже не пробовала наркотики, честное слово!

Гуров вздохнул и заявил:

— Хорошо, пойдем с другого конца. Где была ваша сумочка в тот вечер? Все время при вас?

Ольга наморщила лоб, вспоминая.

— Я повесила ее на спинку стула, — сказала она.

— А когда выходили с Тедески из зала, она была при вас?

— Да, при мне, — твердо ответила Ольга. — Я никогда не оставляю ее без присмотра. Там у меня довольно ценные вещи.

Гуров уже ознакомился с содержимым сумочки певицы. Ничего особо ценного, на его взгляд, там не было, даже денег немного — пара сотен долларов и еще какая-то мелочь. Заслуживал внимания лишь порошок, упакованный в изящную золотистую коробочку. Да и сам этот наркотик имел необычный цвет.

— Где вы были с Тедески? Что делали? Ольга, вам придется отвечать на эти вопросы, какими бы неприятными они ни казались, — объяснил он. — Ситуация не та, чтобы кричать, что это ваше личное дело.

Летицкая подергала плечиком, похмурила брови и сказала:

— Ничего особенного мы не делали! Антонио водил меня на второй этаж, показывал свою комнату и рисунки. Кстати, очень неплохие.

Гуров продолжал молча смотреть на нее, и Ольга занервничала.

— Да что вам еще нужно? Мы посидели там и вернулись в зал. Вот и все.

— Вас не было довольно долго. Такие интересные рисунки?

Ольга вскинула голову и произнесла с вызовом:

— Когда мужчина и женщина, симпатизирующие друг другу, остаются наедине, время для них движется не так, как для всех остальных людей.

— Согласен. То есть вы симпатизировали друг другу?

— Во всяком случае, он мне точно, — с гордостью ответила Ольга, и Гуров подумал, что женщина, увы, остается таковой, даже когда ей грозит уголовное наказание.

— Вы заходили в комнату отдыха?

— Это ту, где Анну застрелили? — Ольга понизила голос. — Нет! Зачем? Туда же люди могли войти, а мы!.. Ну что вы на меня так смотрите? — неожиданно разозлилась она. — Да, он меня целовал и намекал на продолжение отношений, так что? Это все не всерьез! Я отлично понимала ситуацию!

— Боюсь, что нет. — Гуров покачал головой. — Вы и сейчас, кажется, не понимаете. Вы находились в доме женщины, от которой зависело получение вами роли в готовящемся мюзикле. Вы заинтересованы в том, чтобы ее получить. Для этого вам нужно как можно лучше наладить отношения с Анной. Вы вместо этого флиртуете с ее кавалером, прямо в доме, да еще и у всех на глазах! На что вы рассчитывали? Или этот горячий южный мачо так вскружил вам голову? Ладно, если бы все закончилось мирно. Но вы не понимаете куда большего. Анна была убита. За несколько минут до смерти ей пришло сообщение. В нем говорилось, что вы с Тедески наедине находитесь в комнате отдыха. Она туда пошла и была убита. Вы опять ничего не понимаете?

Гуров в упор смотрел на Ольгу, которая вдруг начала бледнеть. Кажется, до нее стало доходить, в каком положении она оказалась. Пресловутый наркотик тут был лишь сбоку припека.

— Я… Нет, мы не заходили в ту комнату, — запинаясь, проговорила она, а глаза ее становились все больше и больше от испуга.

— Где вы были в тот момент, когда узнали о смерти Анны? — с нажимом спросил Гуров.

— В комнате Тони. Мы услышали крик, поначалу испугались, но потом вышли.

— Одновременно?

— Что? Нет, сначала я. Тони спустился чуть позже. Его комната на втором этаже. Все находились в замешательстве, и никто не обратил на меня никакого внимания.

— После этого вы общались с Тони?

— Нет. Он только сунул мне в руки сумочку и сразу отошел.

Гуров резко выпрямился на стуле.

— Что значит сунул сумочку? — спросил он, не мигая глядя на Ольгу.

Летицкая совсем растерялась, а потом заговорила быстро-быстро:

— Господи, сумочка!.. Я же забыла ее в комнате у Тони, когда выскочила в коридор! Мы были так ошарашены, что я оставила ее там. Тони, наверное, это заметил, захватил с собой сумочку, вышел вслед за мной и передал ее мне!

Гуров задумчиво посмотрел на блестящий серебристый прямоугольник с длинной цепочкой, лежавший перед ним на столе. Это была сумка Ольги — маленькая, почти плоская, в которой мало что могло уместиться.

Потом, ни слова не говоря, он достал свой сотовый телефон, набрал номер и сказал:

— Алло, Стас! Где там у тебя этот дамский угодник итальянского происхождения? Не виделся? Так. Слушай, его придется срочно найти. Он нам нужен позарез.

— Подожди, Лева, — ответил Крячко. — Я тебе сейчас для начала еще кое-кого привезу, тогда и будем разбираться, кто нам нужнее и срочнее. Все, не могу говорить, уже еду! — Станислав отключил связь.

Гуров в непонимании смотрел на экран. Тедески был нужен ему немедленно.

«Что там еще задумал этот гений сыска? Опять эта самодеятельность! — недовольно подумал он. — Не может Крячко без импровизаций!»

Ольгу Летицкую пришлось оставить в главке, хотя она и бурно протестовала против этого. Но сейчас Гуров дожидался Крячко, а еще у него была назначена встреча с Лейбманом и Викторией Рудаковой. День предстоял еще долгий и весьма насыщенный.

Станислав Крячко ввалился в кабинет, шумно топая ногами. Вслед за ним, медленно ступая, вошел человек, закутанный в теплый шарф. Глаза, видневшиеся из-за шарфа, слезились под очками.

Гуров взглянул на него и понял, что это Василий Завадский. Крячко все-таки встретился с ним. Непонятно только, для чего он притащил его сюда, да еще в таком состоянии. Гуров недовольно поморщился и посмотрел на Станислава, ожидая объяснений.

— Вот, Лева! — с торжественными нотками в голосе объявил Крячко. — Василий Юрьевич Завадский.

— Я понял, — сказал Гуров. — Здравствуйте.

Завадский кивнул, глядя на Гурова как на совершенно незнакомого человека.