— Кто это?

— А кто вам нужен?

Нормальный ответ на ненормальный вопрос.

— Это квартира Ольги Сергеевны Бутаковой?

— Да. Только ее нет дома.

— Я знаю… — окончательно потеряв соображение, сообщила я. (Спрашивается, зачем тогда трезвонила?) И пару раз «экнув», неуклюже вывернулась из ситуации, сообщив, что предположила отсутствие Ольги Сергеевны, поскольку ответила не она. Обретя некую уверенность, потребовала от женщины представиться.

— А вы, собственно говоря, кто такая? — кинула я беспомощный взгляд на Наташку. И на всякий случай отгородилась от нее кустистыми зарослями воображаемой помидорной рассады.

— А вы? — не осталась в долгу собеседница.

— Блин! — выхватила у меня трубку Наталья, включив динамик. — Слушайте, что вы делаете в чужой квартире? Сейчас милицию вызову.

— Можете не стараться. Следователь еще днем приезжал. Так кто вы такие?

— Это… с работы Ольги Сергеевны, — запнулась Наташка. — Она должна была сегодня привезти бухгалтерские отчеты… А что случилось?

— Думаю, отчеты вы уже не получите. Ольга Сергеевна ушла на работу еще утром в пятницу и пропала. Сегодня у меня приняли заявление о розыске. По словам соседки, с которой разговаривал участковый, утром из ее квартиры вышли какие-то две женщины с вещами, но она их без очков плохо разглядела. Слишком близко стояли, а у нее дальнозоркость. Скорее всего, побоялась связываться. Я хотела с ней поговорить, но не застала, она быстренько собралась и, как сказали другие соседи, наверное, на все лето загород уехала. Второй раз. Может, еще вернется? Так и не пойму, ограбили тетю или нет. Да у нее и брать-то нечего.

Я почувствовала себя свежезамороженной неощипанной курицей, случайно угодившей в рефрижератор. Да еще это навязчивое видение переросшей помидорной рассады… Закрыв глаза, я мысленно прикрылась ею еще плотнее. Стало немного легче.

Тем временем Наташка активизировалась:

— Простите, как вас зовут?

— Лиза.

— Да кто бы сомневался, — шепнула в мою сторону Наталья. — А может, Ольга Сергеевна уехала к кому-нибудь в гости? Там приболела. Решила, что волноваться о ней некому, следовательно, некого и предупреждать о своем отсутствии. — Подруга немного замешкалась и бодро добавила: — Для сдачи баланса время еще есть. Ольга Сергеевна непременно объявится. И как только сделает это, мы вам тут же перезвоним. Или попросим с вами связаться. Да! Кажется, у нее проживал какой-то мужчина. Может, он что-нибудь знает?

Нервно поправив на мне воротничок и закусив губу, Наташка с волнением ждала ответа. С ним не заржавело: пара громких всхлипываний, следом бурные рыдания — своеобразная укороченная увертюра заставили нас вытянуться в струнку и затаить дыхание. Дальше пошла сплошная галиматья. Из отрывочных реплик Елизаветы мы поняли только то, что лучше бы Ольге вообще не объявляться. Даже если она случайно выжила, но не сошла при этом с ума.

— Успокойтесь, пожалуйста. Да с какой стати ей вообще сходить с ума? — потеряла терпение Наташка. — Она… она еще баланс не сдала.

У меня ходуном заходили руки, я никак не могла попасть рукавом в ветровку, а также понять, зачем я ее напяливаю. Перед глазами возникла ужасная картина: спрятанный услужливым детективом Макса труп Игоря вываливается из шкафа прямо к ногам следователя. И как назло, ни одного куста помидоров в глазах — отгородиться от этого безобразия.

— Елизавета… та…

Неужели Наташке померещилось то же самое?

Возникшее предположение еще больше испугало. Руки у нас с ней тряслись одинаково, так почему бы нам не мыслить одинаково?

Елизавета урезала время на рыдания, обеспечив тем самым более-менее внятные пояснения. В соответствии с поданным ею заявлением о пропаже тети сегодня в два часа дня была вскрыта ее квартира, но тетушки в ней не оказалось. Оперативники ограничились получением отпечатков пальцев. Одновременно было решено проверить дачу, о наличии которой у тети на беду сообщила сама Елизавета. Хотя и предупредила, что, насколько ей известно, загнать туда Ольгу можно было только под страхом смерти…

В этом месте Елизавету немного заклинило.

Пребывая в состоянии сильного душевного волнения, она принялась повторять конец своей фразы: «только под страхом смерти». И лишь после Наташкиного нетерпеливого: «Ну?!» — снова принялась за рыдания. По окончании слезной паузы следовало ожидать поступления дальнейших сведений, явно не улучшающих криминогенную обстановку в районе, но мы с Наташкой облегченно перевели дух. Покойный Игорь все-таки стал настоящим джентльменом (посмертно) и из шкафа не вываливался. Пожалуй, детективу Макса можно было доверять. То, что случилось на даче, мы примерно знали: убили сторожа, убийство пытались повесить на Ольгу. При этом предоставили ей альтернативу в придорожной канаве: решить по своему усмотрению — выживать или не выживать.

На сей раз рыдания закончились быстрее, и Елизавета почти внятно пояснила — недавно позвонил следователь и сообщил убойные новости: дача сгорела, на пепелище обнаружены человеческие останки. Имеются основания полагать, что они принадлежат Ольге либо другому человеку, возможно, тому, с которым последнее время она проживала. По словам все той же соседки он уехал на дачу в субботу. Соседка еще пожелала им с Ольгой помириться и хорошо отдохнуть. Уж очень они ругались между собой в четверг вечером.

— Самое ужасное, — всхлипнула Елизавета, — следователь сказал, что труп перед пожаром был либо убит, либо тяжело ранен. Вроде что-то там в останках обнаружено. А дом подожжен специально. На участке нашли канистру с остатками бензина, на ней имеются отпечатки чьих-то пальцев, предположительно принадлежащих самой Ольге. Но пока это под вопросом, ибо не известно, где она сама… На том или на этом свете. В ее квартире вообще полно отпечатков разных людей. Я здесь не могу оставаться, меня с работы только на три дня отпустили. И ключи не знаю куда девать.

— Брось в почтовый ящик, — машинально посоветовала Наташка.

Дальнейшее мы уже не слышали — пытаясь переложить мобильник в другую руку, подруга нечаянно нажала на кнопку окончания разговора, а затем вообще выронила аппарат, но этого, казалось, даже не заметила.

Нельзя безоглядно доверять всем умным высказываниям классиков. Часов не наблюдают не только счастливые. То состояние, в котором пребывали мы с Наташкой, вообще определению не поддавалось. Если бы мысли могли материализоваться, на переднем стекле нашей машины светилась бы надпись: «Нет в жизни счастья!»

Первой подала голос Наташка. Только он был тусклый — мышиного цвета:

— Номер твоего мобильника на городском телефоне не определился.

— Какая разница? — равнодушно ответила я. — Возьмут распечатку входящих звонков и определят. Зря мы не сдались еще в пятницу. Тогда сегодня не наследили бы в Ольгиной квартире. Какая-то странная у нас привязанность к криминальным случаям. Пара месяцев, ну максимум полгода спокойной жизни — и блямс! Получите новый кошмар.