вести нас на корабль, он согласился идти лишь после того, как мы солгали, что ты выкупишь и её!

— Так вот почему он так хорошо относился ко мне!..

Крисп посмотрел на Злату, справедливо ожидая увидеть ее гневный взгляд, но на этот раз она смотрела на него совсем по-другому.

И странное дело — море начало темнеть, а ее глаза наоборот просветлели.

— Прости, поначалу я просто возненавидела тебя! Но теперь вижу, что ты не такой! И знаю, что делать! Мы вернемся в Афины, там я отдам себя тому доброму господину взамен мамы, а потом отец выкупит и меня!

— Нет! Не надо! — испуганно остановил ее Крисп. — Только не это! Я сам… что-нибудь придумаю…

Он вскочил с лавки, прошелся по палубе вперед-назад, и остановился, не зная, куда идти дальше.

«Придумаю! Но — что?»

Задача была проста: нужно только достать денег, чтобы выкупить мать Златы. Но где взять их здесь — на корабле? Он даже не знал, сколько стоит рабыня!.. К отцу после того, что он сказал о всех рабах Дакии, не подойти… К купцу — тоже, он сразу начнет просить продать их…

«Плутий! — неожиданно осенило его. — Вот, кто сможет помочь мне!»

Крисп бросился на поиски Плутия Аквилия. Тот стоял у чана с водой и что-то там делал. Увидев Криспа, он почему-то испугался и торопливо спрятал свой волшебный платок.

— Плутий! — не обращая на это внимания, умоляюще обратился к нему Крисп. — Скажи, сколько стоит рабыня?

— Смотря какая!

— Красивая, умная, работящая… — подумав о девушке, стал перечислять Крисп.

— Ну, такая рабыня стоит немалых денег! Я полагаю — два, а то и три золотых!

— Три золотых?!

Крисп был ошеломлен такой большой суммой.

— Где же мне взять столько? — невольно вырвалось у него.

Плутий Аквилий с любопытством посмотрел на него и усмехнулся:

— Можно, конечно, сделать из нашего легкого и быстрого корабля пиратский и захватить торговое судно! Но ведь ты же на это не согласишься?

— Конечно! Я хочу, чтобы все было по-честному…

— Тогда… давай сыграем с кем-нибудь в кости! У меня есть такие, что… — тс-сс! — еще ни разу не подводили меня!

— Я же сказал: по-честному! — с упрёком напомнил Крисп. — Игра в кости запрещена императором! И вообще, я ни разу не брал их в руки…

— Как! Ты не играл ни разу в жизни? — изумился Плутий. — Тогда тебе непременно надо сыграть! И ты обязательно выиграешь!

— Ты так думаешь?

— Думаю? Уверен! Новичкам всегда везет! И, в конце концов — тебе или мне нужны деньги?

— Но это же преступление…

— Какое преступление? — засмеялся Плутий. — Сам божественный Октавиан Август играл и ничего! Значит, так: у тебя есть, на что играть?

— Да! — вспоминая про заработанный денарий, кивнул Крисп.

— Тогда жди меня здесь, и я приведу человека, у которого ты выиграешь свои три золотых!

Глава седьмая

1. «Так-то оно лучше!» — довольно потёр ладони Гилар.

Пока Крисп разговаривал с Плутием Аквилием, на корабле произошли немалые изменения. За первым порывом ветра последовал второй, третий… и хотя море по-прежнему было гладким, а небо чистым, ветер стал дуть, не переставая.

Юнга Максим проворно спустился с мачты и со всех ног бросился в капитанскую каюту сообщать эту новость Гилару.

— Ну, наконец-то! — обратив лицо к ветру, обрадовался тот.

— Да! А то я уже боялся, что не хватит пресной воды! — принялся льстиво поддакивать юнга.

— И правильно делал! Я бы тогда с тебя за это три шкуры спустил! — усмехнулся капитан. — Сколько ее осталось?

— В амфоре для господ чуть больше трети, а для рабов — меньше четверти… — судя по испуганному лицу, явно завысил цифры Максим.

— Почему так мало? — нахмурился капитан. — Небось, опять в последнем порту поленился заполнить их доверху?

— Да я столько воды в тот раз залил — чуть пробки не вылетели! — стал колотить себя кулаком в грудь юнга, но капитан перебил его:

— Ладно, прибереги свою спину для другого случая! И благодари богов за то, что послали попутный ветер! — посоветовал он и заспешил на капитанский помост.

— Убрать весла! — послышался вскоре оттуда его громкий голос.

Гребцы тут же принялись вытаскивать вёсла и закрывать отверстия скалмами-щитками, а матросы кинулись на палубу, в готовности по первому приказу поднимать паруса.

— Поднять долон!

Малый треугольный парус — долон, словно человек, после долгого безделия, с хрустом потянулся, расправляясь, и захлопал на ветру.

— Поднять паруса!

— Есть, капитан!

Корабль слегка замедлил ход, пока убирали вёсла, а затем, набрав всю силу ветра в парус, выпущенной с тетивы стрелой, рванулся вперед.

— Так-то оно лучше! — довольно потёр ладони Гилар и крикнул келевсту: — Всем гребцам отдыхать! А завтра опять за вёсла!

Рабы, не дожидаясь, пока келевст повторит им приказ, встали со скамей и тяжело повалились на циновки в проходах — отдыхать.

После этого Гилар покинул капитанский помост. Матросы разошлись по своим делам. На палубе снова стало неинтересно.

Устав ждать Плутия Аквилия, Крисп перевел взгляд на корму, где уже находились его бывшие рабы.

Злата с отцом, перебравшись на новое место, сидели на самом краю, под косыми взглядами некоторых пассажиров. Они тихо переговаривались, очевидно, в который уже раз обсуждая нежданно-негаданную новость.

Млад подбегал к каждому встречному и показывал свою старую монету, что-то радостно объясняя жестами и пытливо заглядывая в глаза. Люди отворачивались от него, словно боялись закаменеть от тяжелого взгляда Медузы Горгоны. А может, прослышав его печальную историю, просто не зная, чем ему помочь…

2. «Всё, — объявил охранник, — игра окончена!»

Наконец Плутий подвел к Криспу обещанного человека. Это был… тот самый купец, который хотел купить у него рабов.

— Прости, что так долго! Всем почему-то интереснее там! — шепнул на ухо Криспу Плутий, показывая рукой на корму. — Только этот согласился! И то при одном условии… Он хочет…

Купец приветливо улыбнулся и сам сказал то, что не успел договорить Плутий.

— Надумал? — кивая на рабов, обратился он к Криспу и с готовностью похлопал по заткнутому за пояс тугому кошелю. — Так сколько?

— Но я вовсе не собираюсь продавать их!

Он, ничего не понимая, посмотрел на купца, тот — на Криспа, а затем оба они — с недоумением на Плутия.

В этот момент к ним подбежал Млад и стал показывать свою монету. Купец отмахнулся от нее, а Плутий, поморщившись, с презрением сказал:

— Дырявая монета — самая никчемная вещь на земле. Ни купить на нее ничего. Ни в клад не положишь. Одно для нее место — в земле или на дне морском!

Он хотел отобрать