– Сантехник.

– А давно сантехники девушек по сугробам вытаскивают?

– За всех не скажу, а со мной такое впервые.

– Так вы, выходит, молоды? – сразу обрадовалась она, словно со стариком под руку из снежного плена ни за что бы не пошла.

– И глуп, – тут же добавил Боря, не желая оказаться в неловкой ситуации, если с ним снова заигрывает школьница.

Ладно ещё Егорова дочь по приколу подкатывает. Батя на неё цыкнет – убегает. А тут под руку увидят, как с девушкой идёт и всё, своё понимание сложится. Если нет восемнадцати. У людей чёрте что в голове. Хотя вроде бы самому всего двадцать. За границей и то наливать только через полгода начнут.

– Ой, я тоже глупенькая. Поперлась в метель гулять. Он же выл всю ночь, просился. Ленка ещё, дура набитая, собаку свою нашла с кем оставить. Этот кабан меня не слушается ни разу... Джек, конь ты педальный, веди нас домой!

И она как начала говорить. А голос такой приятный. Не пищит уже, но и жизнью не огрубел. На что внутренний голос тут же временные рамки с семнадцати до девятнадцати сузил.

Но слушать её можно. Потому что на каждое рассуждение вопрос задавала и волей-неволей к диалогу подталкивала. Так и раскопала про него, что машину в сугробе бросил, на работу не попал, да и напарник не совсем хороший человек.

Всё же сделка удалась. Девушка, Лидой представившись, у подъезда в обратку не послала. Только собаку попросила поймать. А как намотал на руку поводок Боря, так вместе в лифт вошли и на восьмой этаж поднялись. Но и тут не сорвалась сделка. Вместо того, чтобы в дверь позвонить и родителей дождавшись, кричать начать «насилуют!» и на помощь звать, Лида только ключи из кармана курточки достала, зашелестела и в квартиру впустила.

А внутри пахнет приятно. Уютом, теплом и мандаринами. Как будто Новый Год скоро. Только пёс, лапы не помыв, сразу в туалет бросился и давай из унитаза лакать, носом подняв крышку.

Однако, не поднята – показатель!

– Проходите, Борис. Разувайтесь, раздевайтесь, – подстегнула хозяйка молодая голосом приятным. Таким принцессы в лесу птичек приманивают, воркуют. – Джек, хватит делать вид, что у тебя в чашке воды нет. Ты чего меня позоришь? – и вроде строго говорит, а «мяу-мяу» в голосе.

Боря куртку отряхнул и разуваться начал. Лида тоже попыталась, но застряла на этапе между принятием решений и переходу к действиям.

– Ой… не снимаются… да блин!.. А вы… не могли бы мне помочь ещё разик? Прикипело что-то.

Боря наклонился и сапог на себя потянул. Девушка на одной ножке стоит, растяжку показывает. А сапоги длинные, не идёт что-то.

Тогда Боря сам вначале разулся, разделся, на колено привстал в прихожей и замок до конца расстегнув, уже как следует сапог на себя потянул.

– Ой, – только и сказала девушка, на ножке прыгая. Соучаствуя активно, но без толку. Джинсы мокрые, сапоги мокрые. Всё как-то застыло на улице. И в тепле с ходу сходить не желало.

Боря, не видя другого выхода, на руки девушку подхватил и в зал понёс. Чтобы усадить на диван и уже как следует постараться.

– Ой, а меня… и на руках сегодня носить будут? – сразу засмущалась девушка, но голосок едва не подвизгивал от того, что приятно за заботу ей. И вообще мужчина вблизи ничего оказался. Штаны с подтяжками, конечно, глупые, но вид суровый и придурковатый. А она такой любит. Мужественный даже!

Боря, в третий раз оплошав с сапогами, на ремень джинсов посмотрел. Снимать похоже вместе с джинсами придётся. Как бы шиворот-навыворот не получилось сдирать. Хорошо ещё сразу из сугроба достал, а то к самой коже бы одежда прикипела и всё, прощай эпидермис.

Но как об этом в лицо сказать? Да и странно прозвучит вопрос.

– Ой, а чего это вы на меня так смотрите? – даже почуяла что-то девушка. Сразу и не скажешь, покраснела или нет. Щёки то красные уже где-то треть часа. И это только при нём.

– Да я это… это самое… В ванную вас отнести хотел. Под джинсами вероятно какие-нибудь колготки, да? Плотности придали, оно и облегло в тепле как следует. А на холоде осело. Сжатие же. Скукоживание даже.

Она смотрела на него, то ли пытаясь получше разглядеть без очков и линз, то ли решая для себя сложные уравнения с большим количеством неизвестных.

Патовая ситуация получилось. Но тут Боря поднялся и спросил решительно:

– Лида, а сколько вам лет?

– Семнадцать.

Тут же на корточки снова присев, Боря снова попытался естественным путём сапоги снять. Не дело это – девушек в ванную носить несовершеннолетних и раздевать там. Оно может и не в своё удовольствие действие, но кому потом докажешь, что помочь хотел?

Судья строг – держи срок. Разве что жениться сразу. Но это ещё согласие сначала получить надо.

Он, наверное, подвис. Так как попытки разуть почти прекратились. А вот её любопытство только разогрелось. Лида к тому же дотянувшись до подголовника дивана, очки взяла, надела и пристально на него уставилась. Действительно разглядывая как впервые.

А он такой, с щетиной суточной, широкоплеч довольно, поджарый, подтянутый, лицо кровь с молоком с мороза, глаза завидущие-завидущие. И сразу в