— Я могу оборачиваться в волчицу сама, и могу выпускать волчицу, оставаясь в человеческом облике, — сказала я и не предупредив Максима, выпустила свою звериную половинку. 

Парень неподдельно испугался, дёрнувшись на стуле, но тут же обратился к оператору:

— Картинка, звук? Всё пишется? — взволнованно уточнил он. 

— Всё ок, — подтвердил мужчина за камерой, сам же смотрел на волчицу округлившимися глазами. 

— Вау! Это просто... Это самое необычное, что я когда-либо видел, а обратно как? 

— Просто нужно коснуться её, — я едва погладила свою волчицу, и мы стали одним целым. 

— Покажешь и второй вариант? — попросил Максим Соколов, поставив меня своей просьбой в тупик. 

Во-первых, я контролировала процесс выпуска волчицы на волю, сама же обращаться по желанию не пробовала, во-вторых, это было смертельно для моего шикарного платья. 

— Боюсь, нам тогда придётся закончить интервью, — с улыбкой произнесла я. 

— Почему? — искренне не понял парень. 

— Если я начну обращаться, всё, что на мне надето порвётся на клочки. Нам придётся либо закончить интервью на этой ноте, либо это уже будет другая передача, — рассмеялась я. 

Максим то же засмеялся, и мы продолжили наше интервью на лайте. Были забавные вопросы про мысли, про пары, на все вопросы Соколова я отвечала честно и без утайки. Когда мной всё было рассказано, Влад проводил меня в свой кабинет и там мы ждали выхода выпуска. 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Максим отказался от монтажа, даже не стал вставлять подводку, видео было залито на его канал таким, каким оно было отснято. Цельным куском, так что ни у кого не возникло бы вопросов о монтаже. 

Первый звонок Владу раздался через минуту после того, как на видео, пущенное в сеть, я выпустила из себя волчицу. После этого его телефон обрывали желающие заполучить интервью со мной, а Влад всё договаривался и договаривался о встречах. Уже к утру следующего дня обо мне показывали ролики в новостях не то, что России, про меня трубил весь мир.

— Доброе утро, детка! Ты у нас знаменитость теперь, переезжаешь в лучшие апартаменты, — радостно объявил Вадим Сергеевич, выпуская меня из клетки. 

— И как там? — спросила я с волнением, всё же был у меня лютый страх за то, что меня объявят в розыск и пожелают уничтожить, как оружие массового поражения. 

— В апартаментах? — посмеялся Влад Сергеевич, хотя отлично понял о чём я. — Все сми только о тебе говорят, ты как ядерный взрыв, никто не остался в стороне. Готовься, все хотят урвать лакомый кусок и взять у тебя интервью лично. 

Но меня мало волновала подобная слава, я теперь переживала за маленькую мисс Лизу. Её же нужно было спасать, иначе для чего это всё?! 

Начальник охраны проводил меня в новые, человеческие апартаменты. Никаких клеток, стальных прутьев и прочего ужаса. Комната в светлых тонах, обставленная по-современному. На рабочем столе даже стоял ноутбук, а рядом с ним лежала подозрительно знакомая мне сумочка. 

— Это моя? — спросила я у Вадима Сергеевича. 

— Ваша, Татьяна, — официальный тон и никакой детки от мужчины заставили меня в удивлении обернуться. 

Так и есть, в комнату зашёл Влад, а при нём Влад Сергеевич вёл себя более сдержанно.  

— Спасибо Вадим, ты можешь идти, — отпустил Влад начальника своей охраны, а сам подошёл ближе ко мне. 

— Сумка моя, значит, я могу её взять? — спросила я, получив сначала вместо ответа жутковатую улыбку от Влада. 

В общем, он был каким-то больным на голову, и эта мысль у меня из головы никак уже не шла. 

— Тебя здесь не держат пленницей, но и отпустить я тебя не могу. Будешь свободна, когда Лиза получит свою долю твоей волчьей неуязвимости перед болезнями. А пока, ты можешь позвонить родителям и, например, своему любовнику. Кстати, я вчера так и не дождался твоего ответа по поводу его приглашения на приём, пригласил на своё усмотрение. Всё равно пронюхает, где ты и явится сюда, — договорив, Влад ещё раз посмотрел на мои губы, а именно туда, где у меня раньше был шрам и вышел из комнаты, бросив напоследок: — В шкафу всё для вечера, будь готова к восьми часам. 

Услышав о Максе, волчица внутри меня вся трепетала от предстоящей встречи со своим волком. Я же, получив свой телефон с тысячами пропущенных, скорей набрала мамин номер. 

— Доченька, это ты? — всхлипнув, спросила мама, как только ответила на мой звонок. 

— Да, мама, я. Ты не плачь, пожалуйста, со мной всё в порядке, — попросила я, сама едва сдерживая слёзы. — Я скоро освобожусь и приеду к вам. Как папа? 

— Папа поседел весь, во что ты впуталась Таня? — плача с новой силой, спросила мама. 

— Мама, ты же видела? 

— Да, но... неужели это правда? Тебя не сдадут на опыты? Ты? Как ты будешь жить дальше? Такая... Кто с тобой сделал это зверство? — в шоке спрашивала мама, но я нисколько на неё не обиделась, а волчица могла бы, только она была вся в предвкушении встречи с волком. Ей было вовсе не до того, что там считала моя мама. 

— Мамуля, я это я, всё будет хорошо и не надо паниковать, прошу тебя! Я тебя очень люблю, папу поцелуй, а мне пора бежать. Скоро встретимся! Целую! Люблю! — выкрикивала я, пытаясь заглушить рвущиеся наружу слёзы. 

— Поговори хоть с отцом-то! — прервала мама мою попытку слинять от тяжёлого разговора. 

Таковым он был, потому что по телефону, а не лично, когда так хочется обнять родного человека. 

— Здравствуй, дочка, — пробасил папа и я уже здесь не сдержалась, слёзы покатились по моим щекам, оттого, что он, так любя, а я хотела избежать этого разговора. 

— Привет, папуля, — сказала я, предательски дрожащим голосом. 

— И как там? Лапы не ломит? Хвост не отваливается? — с прежним строгим голосом поинтересовался он, заставив меня смеяться и утереть сопли. 

Мой родной любимы папочка, всегда старающийся даже самую патовую ситуацию свести на шутку. Настоящий моряк, который ни о чём не грустит! 

— Нет, я живу хорошо, просто замечательно, — выдохнула я, с улыбкой утирая слёзы. 

— Это самое главное, а мы тебя ждём. Всегда, дочка, ждём, в любом виде только не в гробу, — сказал папа, уже без всяких шуток.