Филдинг молод, строен, широкоплеч и одевается с некоторойизысканностью.

Он не обладает быстрым умом Эуэлла и его предприимчивостью,но умело пользуется своим обаянием и неким магнетизмом, что в придачу к егокрасивому профилю привлекает к нему многочисленную клиентуру прекрасного пола.

При виде входящих мужчин Марта Гейман, секретарша,отрывается от своей работы.

— Новости есть? — спрашивает ее Эуэлл.

— Телефонный звонок от мистера Хазлита. Он просил,чтобы вы ему перезвонили.

Эуэлл подмигивает Филдингу и спрашивает:

— Других новостей нет?

— Нет. Хотите, я наберу номер мистера Хазлита?

— Подождите. Разговор будет непростым, и я хотел бысначала докурить свою сигару.

— Что сказать ему, если он позвонит?

— Скажите, что мы еще не вернулись.

— Хорошо.

Она смотрит на них широко расставленными зелеными глазами,лишенными всякого выражения, затем снова погружается в работу.

Как говорит Эуэлл, Марта Гейман похожа на человека-автомат.Он говорит также, что она годится только для сортировки почты и печатания писемпод диктовку.

Марту нельзя назвать дурнушкой, но черты ее лица слишкомтяжелы, чтобы считать ее хорошенькой. Ее потуги на элегантность постоянносдерживаются недостатком материальных средств, и она вынуждена носить дешевыевещи, предназначенные для широкого потребителя.

Даже к парикмахеру она может себе позволить пойти не чаще,чем раз в году.

Эуэлл воспринимает Марту только как необходимую мебель всвоем офисе, не более того. Нечто вроде сейфа, в котором нет денег. Или какпишущую машинку.

Филдинг не обсуждает больше Марту со своим компаньоном послетого вечера, когда она до полуночи работала с ним и на него.

Эуэлл и Филдинг проходят в кабинет Эуэлла. Тщательно закрывдверь, Эуэлл вынимает из кармана отпечатанный и подписанный документ и начинаеттрясти им перед носом Филдинга, сопровождая свой жест комментарием:

— Двести.., пятьдесят.., тысяч.., долларов.., чистойприбыли!

Мужчины с удовлетворением хлопают друг друга по плечу. ЗатемФилдинг шепотом спрашивает:

— Но если Хазлит узнает, что письмо было кем-тоотправлено в субботу?

— Нам до этого нет дела. Мы не получали никакогописьма. Если бы письмо было отправлено в субботу, сегодня утром мы должны былибы его получить.

Он подмигивает Филдингу и добавляет громким голосом:

— Я абсолютно уверен, что письмо не пришло, так как этопервое, о чем я спросил сегодня утром Марту, когда пришел сюда.

Филдинг берет со стола блокнот и пишет своему компаньону:«Взвешивай каждое слово, которое ты произносишь. Дело настолько серьезное, чтоони вполне могли установить где-нибудь микрофон».

Эуэлл читает послание и кивает в знак согласия. После этогоФилдинг вырывает листок из блокнота и поджигает его пламенем от зажигалки.Эуэлл продолжает:

— Хазлит захочет сам спросить об этом Марту, и ясчитаю, что это самое лучшее. Надо объяснить Марте, что она может отвечать налюбые вопросы, пусть не пугается и говорит только правду.

Филдинг кивает.

— Ты поговоришь с ней? — спрашивает Эуэлл.

— Я считаю, что ты должен это сделать сам, Джек. Эуэллбросает быстрый взгляд на своего компаньона:

— О'кей, Нед!

— Я пойду к парикмахеру, а ты поговори с ней в моеотсутствие.

— Это не займет много времени, так как ей, слава Богу,нужно говорить только правду. — И он добавляет шепотом:

— Она такая тупица, что не способна даже солгать. Вданном случае это нам на руку.

— Она не такая уж тупица, — говоритФилдинг. — Она прекрасно справляется со своей работой и печатает письмабез ошибок.

— Да, но мне она действует на нервы, особенно когдасмотрит на меня своими коровьими глазами. — Он пожимает плечами идобавляет:

— Теперь мы сможем снять более респектабельноепомещение и обставить его хорошей мебелью. Мы найдем другую секретаршу. Я невыношу в своем окружении дебилов.

— Она не хуже других, — настаивает Филдинг. —Обыкновенный средний уровень, как у большинства.

— Средний уровень не должен устраивать таких людей, какты и я. Ладно, сейчас я вызову ее и объясню ей все. — Он самодовольноулыбается:

— Господи, Нед, еще только месяц назад мы мечтали,чтобы Эддисон Стирн купил этот участок за сто тысяч долларов! А теперь мыполучили двести тысяч чистого дохода! Филдинг кивает:

— Я бегу к парикмахеру. Мне не обязательноприсутствовать при твоем разговоре с Хазлитом?

— Нет. По сути, нам не о чем с ним разговаривать. Онспросит, получил ли я письмо, и я отвечу, что нет. Он попытается, быть может,блефовать, убеждать меня, будто ему известно, что его клиент составил иподписал письмо с намерением отправить его по почте. Эддисон Стирн ждал допоследней минуты, чтобы довести нас до инфаркта, но его убили, прежде чем онсмог отправить письмо! Хазлиту предстоит сейчас назначить управляющего деламиСтирна, поэтому он будет блефовать.

Филдинг нахлобучивает шляпу на голову и направляется кдвери.

— Я буду через час, — говорит он.

— О'кей! Только прошу тебя, Нед, ничего не пей.

— Разумеется.

Взгляд Эуэлла неожиданно становится суровым:

— Я говорю серьезно, Нед. Мы сейчас погрязли в бизнесе,и я не хочу, чтобы ты где-нибудь спьяну сболтнул лишнее…

— О! Я никогда не теряю контроль над собой.

— Тебе так кажется. Пока мы не получим эти деньги, Нед,ты не выпьешь ни одной рюмки. Потом мы вместе отметим победу. Мы устроим себеканикулы и поедем на море в какое-нибудь шикарное место.

Филдинг немного колеблется и говорит:

— Если ты настаиваешь…

— Я настаиваю! Весьма категорично! Филдинг кивает взнак согласия:

— Я удаляюсь, старина., И он выходит из кабинета,сдвинув шляпу на ухо. Эуэлл подходит к двери, ведущей в кабинет Марты Гейман,открывает ее и говорит отеческим тоном:

— Пройдите в мой кабинет, Марта. Нет, не беритеблокнот. Мы просто поговорим.

Она входит в его кабинет и останавливается перед письменнымстолом.

— Садитесь, Марта, и побеседуем.

Она садится на указанный стул. И он впервые с тех пор, какона здесь работает, отмечает, что у нее стройная фигура и красивые ноги. Она некладет ногу на ногу, а скромно сдвигает колени.