— Меня это не интересует. Мне плевать на то, что тысобираешься делать.

— Ты не любишь, когда тебе говорят правду!

— В том, что ты говоришь, нет и частицы правды!

— О, ты плохо знаешь Артура! Он иногда терял педали. Всубботу, уходя, он взял с собой револьвер, потому что догадался о твоихотношениях с Эддисоном. Я пыталась предупредить Стирна, но он меня не принял…

— Артур взял с собой револьвер?

— Да, кольт тридцать восьмого калибра. Ты прекраснознаешь, что произошло. Он убил Эддисона, потом себя. И он обязательно долженбыл оставить записку, в которой объясняет, почему он это сделал. У Артура быламания объясняться и выяснять отношения.

Взгляд Ниты становится жестким. Подняв глаза на Пирл, онаспрашивает:

— Артур действительно сказал тебе в пятницу, что любитменя?

— Да.

— И что он уходит от тебя?

— Он сказал, что один из нас должен подать на развод.

— И с этого момента он стал таскать с собой револьвер?

— Да.

— Чтобы убить Эддисона?

— Да.

— Зачем, когда он сказал тебе, что любит меня, тыобъявила ему, что я была любовницей Эддисона? Просто для того, чтобы сделатьему больно. Разве не так, Пирл?

Пирл отводит взгляд…

— Разве не так, Пирл? — повторяет Нита.

— А если и так?

— Подлость! Какая низость!

— О, успокойся, дорогая. Лучше скажи мне, что тысделала с письмом, которое оставил Артур в свое оправдание?

Ты уничтожила его? А револьвер выбросила за борт? Ты сделалавсе для того, чтобы направить полицию по ложному следу. И, разумеется, твоиадвокаты будут утверждать, что Артур умер первым, в то время как Артур убилСтирна и уже потом покончил с собой, а это значит, что состояние принадлежитего наследникам.

— Ты несешь вздор, Пирл. Если бы Артур убил Стирна, тони он, ни его наследники не получили бы и гроша. Таков закон.

Пирл иронически улыбается.

— Интересно… — говорит она. — Вот ты и выдаласебя. Значит, ты навела уже все необходимые справки у своих адвокатов?

Нита раздраженно отвечает:

— Это только один из вопросов, которые я задала им.

— Конечно! И ты спросила об этом как бы между прочим, стаким видом, что… Нита с трудом сдерживает ярость:

— Послушай, Лирл. Если правда, что Артур убил Стирнаиз-за этой грязной истории, которую ты выдумала обо мне и Эддисоне, то тынесешь ответственность за это убийство!

— А ты хотела бы, чтобы я поверила в твою сказку о том,что Эддисон любил тебя отеческой любовью? Ха, ха, ха! Не смеши меня! И недумай, что я такая наивная.

— Дура!

— Но, с другой стороны, может быть, я действительнобуду молчать, если мы договоримся… В сущности, между мной и Артуром все былокончено… И я не виню тебя в этом, во всем виноват Эддисон. Подожди, Нита, неуходи!..

Нита Молин, не оборачиваясь, подходит к двери и открывает еерезким рывком.

Паркер Гиббс сидит в своем рабочем кабинете и печатает намашинке отчет.

В это время его жена чистит пылесосом ковер в гостиной.Время от времени она выключает пылесос и прислушивается к стуку машинки,доносящемуся из кабинета мужа.

Наконец она теряет терпение, берет пылесос и открывает дверьв кабинет. Гиббс приподнимает голову и смотрит на жену усталыми, покрасневшимиглазами.

— В чем дело? — спрашивает он.

— Ложись спать.

— Не могу. Я должен напечатать отчет и вернуться вСанта-Дельбарру.

— Зачем?

— За своей машиной.

— А эта девушка едет с тобой?

— Разумеется, нет.

— А почему ты вернулся в ее машине?

— Чтобы не потерять ее из вида и привезти к Хазлиту.

— Она всю дорогу демонстрировала тебе свои ноги?

— О! Дорогая, на эти вещи я уже не обращаю внимания.

— Все мужчины лгуны. В котором часу вы выехали изСанта-Дельбарры?

— В четверть четвертого.

— Но ты сказал, что нашел ее около полуночи. Чем же вызанимались все это время?

— Я не знаю, чем занималась она, а я работал в своейкомнате в отеле.

— А где была она?

— Не знаю.

— Ты в этом уверен?

— Послушай, дорогая. Для двадцатилетних девушек я ужестар, мне сорок лет…

— Не для всех. Есть такие девицы, которым все равно.Кстати, почему ты решил, что ей двадцать лет? Мне показалось, что ей околотридцати.

— Ты судишь по снимку в газете, а это…

— Значит, в жизни она много лучше?

— Поверь, дорогая, я не пялил на нее глаза. Я проспалпочти всю дорогу. За рулем сидела она…

— О чем же вы говорили?

— Мы не разговаривали. Хватит, дай мне закончить отчет,иначе я опоздаю на поезд. Не мешай мне работать.

Гиббс снова стучит на машинке, но его жена остается стоять вдверях.

Через несколько минут Гиббс заканчивает работу, закрываетмашинку и встает.

— Я должен бежать на вокзал, — говорит он. —Бай, бай!

Гиббс выходит на улицу и направляется к автобуснойостановке. Он видит, что его жена вышла на крыльцо. Гиббс машет ей рукой, ноона не отвечает и скрывается в доме.

Гиббс тяжело вздыхает. Он знает, что его жена стоит сейчас уокна за тюлевыми занавесками и наблюдает за ним.

Гиббс чувствует себя усталым.

«Она доведет меня до сумасшествия, — думает он просебя. — Она становится невыносимой. Я не могу сделать и шага, как онаначинает вытягивать из меня кишки своими бесконечными вопросами: с кем? куда?зачем? — и прочее. Конечно, ее тоже можно понять… сидит одна и скучает… Ночто я могу поделать, если у меня такая работа?»

Автобуса все еще нет, и Гиббс продолжает свои печальныеразмышления: «Когда я вернусь, она снова начнет донимать меня расспросами. Онапомешалась от ревности… Так долго продолжаться не может… Я не вынесу этого…»

Джек Эуэлл и Нед Филдинг, хорошо пообедав, в три часа днявозвращаются в офис, оставляя за собой ароматный шлейф сигарного дыма.

Нед Филдинг задумчив, хотя в его глазах светится лукавыйогонек.